Кофе и вода

Кажется, Судьба столкнула нас не просто так.

Он и впрямь как кофе, будто согревает, как чашка горячего напитка в прохладу. И голос у него мягкий и тёплый.

У парня тёмные короткие прямые волосы, смуглая кожа и, кажется, крепкие руки, но под толстовкой на молнии не сильно разглядеть. Тёплый голос с медовым уютным оттенком, обаятельная улыбка и очень искренний и заботливый взгляд.

Когда я за завтраком призналась, что мне не комфортно в туристической зоне города, где, судя по всем статьям, которые я изучила вчера, открывается сердце Питера, он совсем не оскорбился за свой город, а даже, наоборот, вдохновился и ведёт меня сейчас каким-то своим маршрутом.

Из кафе мы выскользнули, через две арки, на живую широкую улицу и сели на трамвай, проехав где-то шесть остановок, потом вышли перед очень живописным мостиком, ведущим через канал и нырнули в открытую калитку на широкий зелёный двор, между нескольких невысоких домов.

– Хорошо, что сегодня суббота. – не скрывая радости в голосе, произнес парень и мы пошли по диагонали в самый центр большого зелёного двора.

– А по воскресеньям это место исчезает с карты города? – заговорщически спросила я.

– Почти что так! – хохотнул он, подарив мне ещё один теплый, полный заботы взгляд и поднял вверх палец, призывая сосредоточиться. – Их уже слышно!

Среди деревьев появился, сначала, звук, а потом – старая эстрадная деревянная ракушка с роялем, как в советских фильмах, с небольшими простенькими лавочками напротив, где сидело достаточно много людей для такого плана мероприятия. В основном пенсионеры и, видимо, родители детей, что стояли сейчас на сцене.

Дети пели старую песню из кинофильма о том, что за летом, неизбежно наступит осень и рядом со счастьем ходит беда. Целый разноголосый музыкальный хор, с очень оживлённым преподавателем, лет пятидесяти, с горящими глазами, который увлеченно стучал по клавишам старого рояля в такт небольшой колонки с аранжировкой.

– Ух ты! – выскочило из меня и я замерла в восхищении. Будто попала на секунду в прошлое.

Звуки детских голосов разлетались в разные стороны и я стала вертеть головой, внимательно рассматривая место, куда попала. Внутри двора, оказывается, были ещё зрители. Из нескольких окошек выглядывали с улыбками седовласые старушки и старички. На одном балконе стояли, обнявшись, молодые люди, а на другом, с коваными прутьями, как в моих апартаментах, сидел на стуле мужчина с сигаретой и курил с закрытыми глазами, явно наслаждаясь мелодией. Несколько детей сидели на детской площадке, а ещё, несмело целовалась парочка подростков на лавочке у одного тз подъездов.

Всё, что мы воспринимаем в окружающем нас мире, неизбежно приводит нас туда, где мы сейчас находимся. Очень простая теория: ты – то, что ты проецируешь вокруг себя и то, что получаешь в итоге – это просто эффект твоих собственных мыслей.

Очень захотелось подумать о том, что песня, под которую мы сюда пришли, тоже выбрана Вселенной неспроста и за бедой, для меня, обязательно найдется счастье.

Под высокие ноты одного из мальчишек в хоре, из моих глаз, вдруг, потекли слёзы. Но это были не такие слёзы, как я ловила в сквере. Это были слёзы восхищения моментом, который я ни за что не поймала, если бы осталась в студии, как очень хотела с утра.

Последние строчки из знакомой песни, о том, что мир придуман для двоих, заставили меня повернуться к моему случайному спутнику. Он, с явной ностальгией, разглядывал эстрадную ракушку и шевелил мягкими губами в такт песни, которую тоже знал наизусть.

КОФЕ

… – Зачем мы тут? – она сложила губы недовольным бантиком.

– Я тут рос, мы переехали в квартиру, где сейчас живём с тобой, когда мне было уже десять. А раньше, я, каждую субботу, вот так же выступал перед соседями и гостями нашего двора. – загордился я.

– Давай уйдем? Я не хочу слушать детское пение. – она сложила брови в недовольстве.

– Давай останемся хотя бы на полчаса, пожалуйста. – мягко и умоляюще протянул я. – Я очень хочу послушать!

– Оставайся, а я пойду в кафе и подожду тебя там…

– Кофе? – девушка несмело коснулась моего плеча.

– Вы хотите уйти? – грустно спросил я.

– Нет. Я хочу присесть, если вы не против. Я бы тут задержалась. – искренне призналась девушка и я расплылся в благодарной улыбке.

– С радостью! – моментально согласился я.

Мы сели на самую дальнюю лавочку в зрительной полосе. Девушка положила руки на свои колени и выпрямила спину, завороженно смотря на сцену и периодами округляя глаза, когда ноты становились выше. Умилялась детским тонким голосам и пускала иногда редкие слезинки из небесно-голубых глаз. Сильно захотелось прикоснуться к её лицу и поймать хотя бы одну такую каплю открытой души моей случайно спутницы.

Не был тут несколько лет. Но во дворе совершенно ничего не поменялось. Только Ренат Валентинович сильно постарел. Когда я ходил на его занятия, он был примерно как я сейчас, может чуть постарше.

После того, как дети закончили свое выступление, он порадовал нас клавишной импровизацией на тему солнечного дня в Петербурге, а потом аккомпанировал паре пенсионеров, которые захотели выйти на сцену и спеть любимые песни.

Всегда с удовольствием ходил сюда ещё студентом и потом, когда удавалось выбраться. Было тут что-то очень теплое, согревающее душу, единение домов и людей, детей и стариков, соседей и случайных зрителей, как мы с Водой сейчас.

В нашем дворе, где я рос после десяти лет, такого никогда не было. Соседи приветливые, но на этом всё. Просто детская площадка и небольшой пятачок под деревом со столиком, где собирались старики поиграть в карты.

– Это что-то невероятное, Кофе! Здесь так прекрасно! Мне очень понравилось! – воскликнула девушка, когда со сцены попрощались последние выступающие. Зрители так и остались на лавочках, наслаждаясь погодой и обсуждая прошедший концерт.

– Я очень рад, Вода. – заботливо улыбнулся я.

– Если бы такое место было в проспекте для туристов, я бы первым делом поехала сюда! – отозвалась она.

– И даже не заблудились бы? – хитро улыбнулся я.

– Не факт! – она тоже мне улыбнулась. Теперь как-то свободнее. И, кажется, я заметил небольшие складочки вокруг её красивых глаз, значит девушка часто улыбается.

– Куда пойдем дальше? – оживлённо спросила она.

– К воде! – откликнулся я.

– Ко мне? – удивлённо спросила она и, подметив моё замешательство, рассмеялась. – Ко мне далеко! Это где-то шесть остановок на трамвае и ещё минимум три раза заблудиться во дворах! – девушка махнула рукой и я громко расхохотался.

Калитка под аркой, в противоположном направлении от той, в которую мы зашли, вывела нас на набережную. Мы перешли дорогу и пошли вдоль реки с видом на мосты и достопримечательности города вдалеке за ними.

Вода будто отложила свои переживания и с удовольствием слушала про мои детские воспоминания о старом дворе и выступлениях в хоре двадцать лет назад. И о запретных детских прогулках вдоль этой набережной, потому что родители не разрешали мне выходить с территории двора в таком маленьком возрасте.

Забавно, что и меня будоражили сейчас эти воспоминания. Не поднимал их много лет, потому что моей невесте они были не сильно интересны, друзей с того периода я растерял, а с новыми мы больше говорим про студенческие годы или музыку, которой увлекались.

Вода, сама того не подозревая, подарила мне момент теплого прощания с городом и невероятные воспоминания, которыми мне не с кем было поделиться много лет.

Мы встали на небольшой смотровой карман перед мостом и я стал показывать ей на горизонте основные места в городе, где сейчас, наверняка, туристов стало в разы больше из-за прекрасной погоды в выходной, когда увидел знакомый силуэт вдалеке.

Этого не может быть. Один шанс на миллион.

Чёрт!

ВОДА

Он резко прервал повествование и забегал глазами в направлении другой стороны дороги, которую отделяла от нас сейчас оживлённая четырехполосная автомобильная дорога, ведущая на мост. Руки резко сжал в кулаки и грудь стала вздыматься сильнее, будто ему не хватает воздуха.

– Всё в порядке, Кофе? – спросила я, но он меня не услышал и отвернулся к воде, сильно ухватившись за железные перила.

– Ого! – послышался приятный женский голос за нашими спинами. – Какие люди в городе?!