Марта. В ритме лунного света

Дрожь в моих пальцах не унималась, и кажется, перешла на всё тело. И что мне делать? Что??

– Ну, дорогая, правильный взгляд это всего лишь психология, – мягко возразил Роман. – Я с Агатой общался неоднократно, она просто очень сильный инсайдер. К счастью, не суприм, как наша Марта. Холодная, расчётливая женщина, жёсткая, умная и лишённая какой-либо рефлексии. С прекрасным образованием. Она, безусловно, не привыкла к отказам. Хотя, я не точно выразился. Пожалуй, вернее будет так: Агата не знает, что такое отказы. И да, очень похоже на то, что инсайдерская слежка организована её усилиями. Выяснить бы ещё какие конкретные цели преследует Агата? Но, судя по динамично развивающимся событиям, это не долго останется тайной. Так что, Марта, постарайся пока быть предельно внимательной. И осторожной.

Не поворачиваясь, краем глаза я заметила, как Глеб поднялся со своего стула.

– Глеб! – я судорожно вцепилась в него обеими руками, – Глеб, ты куда? Не уходи, мне страшно. Она убьёт меня.

Он снова сел рядом, ласково пригладил мои волосы и уверенным твёрдым голосом произнёс:

– Во-первых, тебя никто и пальцем не тронет. Такого не может быть по определению. Во-вторых, я встал, чтобы принести тебе бокал вина, потому что ты трясёшься как осиновый лист на ветру. А в третьих, Марта, что я слышу? Ты боишься? Ты – и вдруг боишься?

Я смотрела на его печальную улыбку и никак не могла взять в толк, о чём он говорит. И почему он вдруг стал так подозрительно спокоен?

– Это даже забавно, Марта, – продолжал Глеб, – выходит, что все мои смертоносные способности и почти удавшаяся попытка ими воспользоваться тебя не испугали, да? А вот существующая где-то отдалённо Агата тебя, значит, перепугала до смерти, как я погляжу?

– Да.

– Но это ведь совсем не логично!

– Не логично. Но чертовски страшно.

– А со мной тебе, значит, не было страшно?

– Было.

– И?

– И я всё равно тебя не боюсь.

– Марта, ты сведёшь меня с ума…

– Но в мои планы не входит сводить тебя с ума, Глеб. Я всего лишь люблю тебя, вот и всё.

Хелли едва слышно охнула.

– Ребята, вы такие классные, – улыбаясь, сказала она.

– Больные на голову они оба, а не классные, – проворчал Роман, но тоже улыбнулся.

Бросок кобры.

Следующая рабочая неделя у меня началась с традиционной летней битвы за офисный кондиционер. Да, есть такая древняя народная забава в московских офисах. Для начала необходимо разделиться на две команды – первая будет изнывать от наступившей по сезону жары и активно пользоваться кондиционером, а вторая станет страдать от искусственно вызванного холода и демонстративно открывать окна нараспашку при работающем кондиционере. Есть ещё дополнительные опции в этой увлекательной игре – исподтишка жаловаться начальству на плохое самочувствие из-за духоты, принести из дома затрапезного вида бумажный веер и обмахиваться им за рабочим столом, либо же громко сморкаться в носовой платок несуществующими соплями и надевать на себя самые тёплые шерстяные шапки и носки. Высший класс – спрятать пульт от кондиционера. Ну или хотя бы выковырить из него батарейки.

Игра начинается с приходом первой летней жары и заканчивается с уходом последней. В течении пары недель после окончания игры взбудораженный офисный люд ещё немного дуется друг на друга, некоторые даже мелко мстят, но по прошествии этого времени противоборствующие стороны постепенно добреют и забывают нанесённые им обиды. Вплоть до наступления следующего уровня игры, то бишь следующего лета.

Нет, сама я в этой народной забаве уже не участвовала. По причине простой и банальной: ни холод, ни жара мне вот уже как полгода не страшны. Инсайдеры не ощущают дискомфорта от критических температур. Но ведь мои коллеги понятия не имели с кем они работают, и уж точно не в моих интересах было просвещать их на сей счёт. Так что, пришлось мне имитировать живой интерес в непростом деле борьбы за комфортную офисную температуру, в результате чего я всё равно оказалась поневоле втянутой во все эти бесконечные споры и распри.

После разговора с Ильёй Петровичем – моим начальником и директором школы иностранных языков, мы договорились, что рабочие дни у меня теперь будут только вторник, среда и четверг. Ну да, согласна, слово «договорились» не совсем подходило для нашей милой беседы. Поняв, что обычным человеческим путём прийти к компромиссу не получится, я на удивление быстро убедила себя в целесообразности небольшого лёгкого внушения.

Зрачок, пустота, и такой манящий простор для творчества…

– Взгляните на меня, Илья Петрович. Отлично. Значит так, вы почти месяц обдумывали план оптимизации рабочего времени своего персонала и наконец решили, что ваш ассистент, то есть я, будет работать всего три дня в неделю. Со вторника по четверг. С сохранением, разумеется, своей заработной платы. И премии. Премии обязательно. И нашего с вами разговора сейчас не было. Спасибо.

Весь следующий день мой замечательный Илья Петрович немного удивлялся «своему» внезапному решению, но в целом был очень польщён фактом того, насколько безропотно я это решение приняла. Стыдно мне было часа полтора, ну может два. В конце концов, производственный процесс не пострадал, а я, как и прежде, успевала сделать всё вовремя и надлежащим образом.

Зато теперь каждое пятничное утро я садилась в такси и уезжала в загородный дом Глеба. Там я не спеша занималась разными домашними делами и готовила ужин. С Ириной – помощницей Глеба, мы сразу договорились, что пятница – мой день. Не уверена, что ей пришлось по душе это однодневное вторжение в её идеальное царство порядка, но приняла она его без возражений и с обычной своей холодной сдержанностью.

К приходу Глеба я заканчивала с готовкой и просто ждала его возвращения, сидя в гостиной или на открытой веранде. Я даже не пыталась нарядиться в какое-нибудь соблазнительное платье и уложить свои непослушные волосы в изящно-небрежную причёску. Наоборот, я встречала Глеба в простой домашней одежде, забавных тапочках и с не очень аккуратно собранным конским хвостом на затылке. Он всегда молча меня целовал, долго и нежно, а я в ответ также молча покрывалась мурашками, с головы до ног. И невозможно было не заметить, насколько сильно ему нравится этот незамысловатый семейный ритуал – мужчина возвращается с работы домой, а любимая женщина встречает его и кормит ужином.

В выходные мы выезжали в город на какую-либо интересную выставку, в кино или театр, иногда без особой цели бродили по старому тихому центру, и в понедельник вечером Глеб отвозил меня в Москву. Однозначно, скучно нам не было, но именно домашние пятничные вечера мы оба ждали с большим нетерпением. Они стали этакой репетицией нашего возможного счастья. Скрытым, не показным – чтобы не сглазить, дебютом нашей будущей семейной жизни. Мы с Глебом настолько сильно обожглись на прошлой неудавшиеся попытке обмануть судьбу и стать счастливыми, что теперь даже говорить боялись на эту тему. Действовали по наитию. Одним махом распоров шитую белыми нитками былую наивную надежду, мы заново ткали свою эфемерную мечту крошечными стежками из прозрачной и невесомой пряжи.

Жара в этом году нагрянула в столицу без предупреждения. Меньше, чем за сутки температура из прохладной среднестатистической превратилась в знойную африканскую. Прошедший накануне дождик только усугубил ситуацию. И если в понедельник утром сотрудники офисов спешили на работу в накинутых на плечи жакетах и пиджаках, то к утру вторника в душном московском транспорте можно было наблюдать массовый показ фривольных пляжных новинок.

Таким образом, подходя к нашей школе, я уже отлично догадывалась, что вторник выдастся у меня жарким. Как и у всего школьного персонала. С тем лишь различием, что они действительно изнывали от наступившего первого июньского зноя, а я всего-то играла свою роль. Сколько у меня ещё будет этих ролей? Даже представлять не хочется…

Зайдя в кабинет и включив компьютер, я села за стол, чтобы быстренько сделать пару звонков в издательства насчёт новых учебников по итальянскому языку, но тут в открытую дверь влетели Оля и Тамара Степановна.

– Нет, вы только послушайте, Марта, голубушка, – пробасила раскрасневшаяся Тамара Степановна, – что они учудили! А я ведь им сразу сказала, что успела таки заметить их хитрую проделку. А они!

Оля – худенькая девушка-студентка, работающая у нас на полставки помощником бухгалтера, согласна кивала головой, но делала это скорее по привычке. Грузная и властная Тамара Степановна числилась её начальницей, а с руководством ведь проще всегда соглашаться, ну или хотя бы делать вид.

– И тут я поворачиваю голову, а пульт исчез! Марта, вы можете себе представить подлую двуличность этих людишек?

Ну, понятно. Стащили пульт. Сколько у меня было разных мест работы, а всё одно и тоже в результате. Где фантазия у людей? Как говорится, пропал у нас дух авантюризма.

Тамара Степановна плюхнулась на небольшой кожаный диванчик, заняв сразу всё его пространство. Оля скромно присела на подлокотник. Я с трудом сдерживала улыбку, и уже хотела сказать им обеим что-нибудь ободряющее, как довольно сильный аромат мяты добрался до моего носа. Что за ерунда? Машинально подобравшись, я встала со своего стула, чтобы заглянуть через открытую дверь в школьный коридор. И услышала явный чавкающий звук. Блин, это Оля жвачку жуёт. Нет, разумеется, я давно научилась отличать эти запахи. Но не с первой секунды. Ну да, это обычная мятная жвачка. Итак нервы ни к чёрту…

Я подошла к двери и аккуратно прикрыв её, медленно обернулась к Оле.

– Оля, с сегодняшнего дня ты терпеть не можешь жвачки. Все, а особенно с ментолом. И я тебе ничего не говорила. Иди в свой кабинет.

– Марта, что это вы такое.., – начала удивлённо басить Тамара Степановна.

– Так, а вы забудьте уже про этот несчастный пульт. У вас же окна в кабинете выходят на теневую сторону. Солнце туда вообще никогда не светит. Поставьте рядом с собой вентилятор. У вас их два, я сама видела. Поставьте их с двух сторон от себя, в конце концов. И тоже идите работать, уверена, что дел у вас полно. А разговора нашего не было. Спасибо.

Секунд двадцать ещё Тамара Степановна смотрела на меня в тихой задумчивости, потом вздрогнула и поднявшись с диванчика, растерянно оглянулась.

– А что-то я Олю потеряла, – произнесла она, вопросительно глядя в мою сторону.

– Так она ушла уже в ваш кабинет.

– Да, точно, извините, Марта. Жара эта… Действует на меня. Пойду вентилятор включу.

Проводив её взглядом, я вяло подумала, что надо было бы внушить Оле принести мне стаканчик капучино из нашей школьной кафешки. И слойку с лимоном. Очень вкусные у нас пекут слойки. Свежие. Сейчас как раз должны испечь… Так, стоп! Стоп. Что это я? Пугающая лёгкость, с которой я пользовалась своими способностями, меня уже начинала тревожить. Получается, Хелли была права: затягивает и приедается. Как она сказала тогда? «Прикушивается». Вот именно.

Неприятно озадаченная своим поведением, я тяжело вздохнула и принялась за обычную офисную рутину. Однако, спустя полчаса мне позвонил запаздывающий Илья Петрович и скорбным голосом сообщил, что у него с утра сильно поднялось давление и дочь не пускает его на работу. Но пообещал мне, что как только она уйдёт из дома, он обязательно выпьет двойную дозу своих таблеток и примчится в школу. Тут уже я засопротивлялась.

– Э, нет, Илья Петрович, так не пойдёт, – твёрдо сказала я. – У вас ещё и дорога дальняя, мало ли что может случится, зачем такой риск? Оставайтесь дома, ваша дочь совершенно права.