Марта. В ритме лунного света

Отвлеклась, называется.

Сколько же нам потребуется времени, чтобы… Нет, забыть не получится, это мы оба понимаем. Но хотя бы попробовать относиться к тому, что произошло более бесстрастно что-ли…

Ладно, два месяца всего лишь прошло, два месяца, как мы снова вместе. Что я хочу в самом-то деле? Всё наладится.

Я прижалась к Глебу и он тут же обвил своей рукой мою талию. Как хорошо с ним. Как хорошо.

А тем временем, вокруг нас началось какое-то волнение, хаотичное движение, и я вдруг обратила внимание, что все гости переместились ближе к входным дверям ресторана.

– Приехали, приехали, – послышались со всех сторон возбужденные голоса.

– Ну, наконец-то, – вырвалось у меня, после чего я тоже предприняла героическую попытку пробраться к дверям. Но там было уже всё занято другими, более резвыми гостями.

– Это же надо было столько народу наприглашать, – возмущённо зашипела я, когда вернулась к Глебу, благоразумно оставшемуся стоять на месте.

Он молча улыбнулся и взял мою руку в свою. Любимая его привычка. Ласково поглаживая своими пальцами мою ладонь, он спокойно наблюдал за тем, что происходит у входа в ресторан. Конечно, с его ростом это вполне возможно. А я вот даже на высоченных каблуках вижу перед собой лишь плотный ряд чужих плеч и макушек.

– Ну, что там? Зашли они? Как выглядит Лео? Он не расстроен? А мама и папа с ними? – нетерпеливо сыпала я вопросами.

– Зашли. Лео улыбается. Родители рядом, – лаконично ответил Глеб. – А вот теперь и мы пойдём.

Сжав покрепче мою руку и ловко лавируя между гостями, он быстро вывел меня к дверям, около которых со смущенными улыбками стояли два виновника сегодняшнего торжества.

– Лео! Зайчик, – тонким от захлестнувших меня эмоций голосом, пропищала я.

– Ого, Марта, ты говоришь прямо как наша мама, – хихикнул Лео в ответ, и приобняв меня за плечи, чмокнул в щеку.

– Поздравляю тебя! Настя, и тебя! Вы такие красивые!

– Вот только без слёз, Марта. Ты чего?

– Ой, сама не знаю, прости.

Лео в классическом бежевом костюме-тройке и Настя в светлом атласном платье, украшенном шлейфом, и лентой цвета спелой вишни в чёрных волосах выглядели сногсшибательно. И излучали абсолютное счастье. Как будто бы и не было у них всех этих предсвадебных нескончаемых споров и пререканий.

Тихонько вздохнув, я вдруг почувствовала, что глаза у меня, и правда, на мокром месте. Так, надо срочно успокоиться, ведь если потечёт тушь, проблем не оберёшься. Придётся ещё снимать дурацкие линзы, а я этого терпеть не могу. Дело в том, что для моей мамы, которую на общем семейном совете было решено оставлять в полном неведении как можно дольше, я по-прежнему оставалась голубоглазой. И просто напросто иногда носила чёрные цветные линзы. Короче, всё с точностью наоборот от реальной ситуации. Ну, а здесь, на свадьбе – куча наших общих знакомых и каких-то родственников, так зачем их пугать моими невероятными чёрными глазищами? Вот поэтому сегодня я героически надела цветные линзы оттенка летнего ясного неба, из-за которых теперь одних проблемы.

– Лео, Настя, мои поздравления! Искренне желаю вам счастья, – Глеб крепко пожал руку моему брату и с лёгкой улыбкой кивнул его беременной невесте.

Настя, чуть скосив глаза в другую сторону, аккуратненько сдвинулась на полшага назад – за спину Лео, после чего тоже улыбнулась Глебу. Так она к нему и не смогла привыкнуть. Боится. Понятно, что этот страх не беспочвенный, а теперь в её положении, наверное, и вовсе интуитивный. Инстинкт самосохранения. Инстинкт, которого у меня нет и в помине.

– Я обежала весь зал, Марта, Глеб! А вы тут стоите! – подлетая ко мне откуда-то сзади, воскликнула мама.

– А что случилось? – испуганно спросила я.

– Как что?! Надо усаживать гостей, начинать банкет. Время уже почти девять вечера! Кошмар, мы ничего не успеем! Павел ещё куда-то запропастился… Вот где носит твоего отца? Только что он был рядом со мной!

Глаза у мамы горели, она запыхалась, заметно нервничала и вообще была на взводе.

– Елена, позвольте вмешаться, – мягким, обволакивающим голосом произнёс Глеб. – Во-первых, ещё только половина девятого и мы вполне в графике. А, во-вторых, посмотрите сами, гости уже благополучно расселись по своим местам. И я вижу, что Павел как раз идёт в нашу сторону.

Мама как-то сразу немного обмякнув, растерянно оглянулась на ресторанный зал, потом улыбнулась и, как обычно, немного кокетливо поправила свою причёску.

– Да, действительно. Спасибо, Глеб, вы всегда такой собранный и так умеете успокаивать.

Она махнула рукой подходящему папе, и нежно потрепав меня по щеке, сказала:

– Ты выглядишь замечательно, доченька, платье – чудо! Давайте тоже за стол.

Я с улыбкой кивнула маме и как только она отошла, повернулась к Глебу с самым своим мрачным выражением лица.

– Успокаивать значит ты умеешь? Ну-ну.

– Марта…

– Глеб, мы же с тобой договорились без повода не делать этого с нашими близкими.

– Когда ты уже поверишь в то, что такие обычные внушения совсем не несут вреда? Никакого. Да просто глупо пренебрегать возможностью слегка подправить настроение нуждающемуся в этом человеку. Не вижу здесь никакой проблемы.

– Это моя мама. Вот и вся проблема, – язвительно сообщила я.

Подняв одну бровь, Глеб прищурился и не менее язвительно поинтересовался:

– То есть мою Ирину, несчастную добрую женщину, работающую на меня долго и верно, кошмарить значит можно?

– В каком смысле?

– В прямом.

– Не понимаю о чём ты… Ерунда какая-то. Ладно, пойдём за наш стол. Нас заждались наверное уже.

Но Глеб демонстративно стоял в той же позе, не шелохнувшись.

– Чёрт возьми, – проворчала я, – ну случилось это раза два тогда, необходимо было…

– Я не о том, что было тогда, – перебил меня Глеб. – А о том, что происходит сейчас.

Тут уже я задрала свои брови, стараясь придать лицу как можно более невинное выражение.

– Ты думаешь, Марта, я не замечаю, как ты регулярно тренируешься на Ирине? Так сказать, оттачиваешь на ней своё мастерство. Ай-ай, как не стыдно.

Упс. Какая незадача.

– Да? Надо же… Я думала, ты не видишь. Извини. Но ведь это такие мелочи, обыденные просьбы, самое что ни на есть лёгкое внушение! – с досадой воскликнула я.

– А какое внушение, по твоему, демонстрировал я только что с твоей мамой? А?

Он прав.