Лишние

– Меня и так все устраивает.

– Ещё скажи, что и с ним не получится… Хороший ведь парень!

– Никто и не говорит, что он плохой, просто… не тот.

– Не понимаю тебя я, Тань.

– Без любви со временем наступает пресыщение.

– Пресыщение… звучит мерзко.

– Потому что это мерзко.

– Тебе не угодишь! Ладно Серго, а олимпийский чемпион чем был плох?

– Это был не чемпион, а настоящий Отелло! Он бы меня когда-нибудь задушил своей золотой медалью…

– Я знаю, непорочна Дездемона! – засмеялась Юля.

– Хочется простого человеческого… – я широко зевнула и потянулась.

– Снова снился таинственный незнакомец?

– Да… – закрыв глаза, я постаралась воссоздать его образ. – В саду. Он сидел ко мне спиной и читал, я слышала шелест страниц… И внутри такое чувство было, как будто…

– Ты разглядела его лицо? Может это кто-то из знакомых?

– Не успела. Он спросил: «Это ты?» – и обернулся, в этот момент я и проснулась. Запомнила только, что у него чёрные волнистые волосы, чуть ли не до плеч… на мушкетера чем-то похож… эдакий Д’Артаньян!

– Под носом такой красавец, а тебе подавай мушкетера!

– Знаешь, будь он хоть мушкетером, встреть я его наяву…

– Еще скажи, что влюбилась бы!

– А что? – усмехнулась я. – Разве может быть что-то важнее любви?

– Конечно, не может…

– А дружба? Мечты? Карьера… Семья в конце концов? Столько ведь всего в жизни переплетено… – я задумчиво взглянула на Юлю. – Вот ты, о чем мечтаешь?

– Хочу быть актрисой и сниматься в кино!

Юля закончила колледж по специальности «Реклама и связи с общественностью», но создание рекламной продукции давалось ей с трудом. Тетя Инга, поддавшись уговорам дочери, наняла ей репетитора по актерскому мастерству и записала Юлю на разные курсы. Несмотря на отказы из ведущих театральных вузов, многочисленные истерики и срывы, отчаиваться Юля не собиралась.

– А почему ты хочешь стать актрисой?

– Престиж! Слава! Успех и деньги! Да и… Помнишь, ты после школы думала поступить в театральный? Я до сих пор задаюсь вопросом, почему ты не захотела нормально подготовиться и пропустила прослушивания. Я бы ни одной возможности не упустила!

– Не екнуло…

– Что не екнуло?

– Здесь не екнуло, – я ткнула указательным пальцем себе в грудь. – Сердце. У нас с ним договор. Если не екает, значит не мое. Когда ты там, где должен быть, ты это чувствуешь. Сердце знает все наперед…

– Говорят, не всегда нужно слушать сердце.

– Так говорят те, кто с ним не в ладах…

– У тебя сигареты с зажигалкой выпали, философ. Курить не хочешь?

– Можно…

Мы лениво сползли с дивана и вышли в подъезд.

– Дашь одну? У меня закончились.

– Держи, – я протянула пачку.

– Так у тебя всего две…

– Я как раз выкурю сигаретку с желанием.

– А что ты в этот раз загадала?

– Любовь.

– Тебе еще не хватило любовей? – Юля сделала затяжку и закашлялась.

– Крепкие, однако…

На лестничной клетке было прохладно. Водопроводные трубы окутал стойкий запах сырости. Разрисованные стены, местами бледные, местами смущенные от признаний и посланий, были покрыты плесенью. В потрескавшихся горшках теснились засохшие цветы.

– Чаю выпить мы тоже не сможем из-за твоего оккупанта?

– Тебе чёрный? Зелёный? – спросила Юля, заходя в квартиру.

– Зеленый! – я довольно улыбнулась и прошла в комнату.

Юля проскользнула на кухню.

– А сахар положила? – спросила я подругу, когда она вернулась. – Или время пребывания на кухне строго ограничено?

– Садись давай, положила, 2,5 ложки.

– Горячий… – я поставила чашку на журнальный столик и взяла телефон. – Устроим корона-пати, как в прошлый раз?!

– Андриан…