Рыжая

– Во время работ по сносу на объекте будут постоянно находиться наши сотрудники – археологи, – тем временем продолжал Игнат Бойко: – Их требования должны выполняться в полном объеме и без промедления.

– Круто формулирует, – подумал Котов и ответил:

– Не вопрос. Но сопровождение археологических раскопок положено оплачивать дополнительно. Тем более при таких сжатых сроках.

– Вы считаете стоимость контракта недостаточной для этого?

– Дело в том, что снос ведётся с помощью техники, а тут может потребоваться ручная разборка.

– Хорошо. Я вижу, вы меня поняли. Подготовьте мне смету на возможные дополнительные работы.

Вот так-то. Мы тоже себе цену знаем.

Котов оставался удовлетворенным этим предварительным результатом недолго. Какое-то неприятное чувство, что он упускает что-то важное, вызывало беспокойство.

Вдруг он скорее почувствовал, чем услышал чьи-то тихие шаги. К ним очень осторожно, чтобы не наступить на разбросанный повсюду строительный мусор, откуда-то из темноты под лестницей приближалась высокая худая девушка в строгом костюме с копной вьющихся волос, заколотых сзади широким гребнем. Бойко не обращал на нее никакого внимания. Возможно, не заметил ее, он в это время переговаривался с Олегом Корецким, рассматривая ажурную чугунную решетку на окне. А возможно, они приехали вместе – в руках у девушки была какая-то папка, делающая ее похожей на секретаршу. В любом случае выпроваживать её Бойко не собирался. Деловая девушка, проходя мимо Котова и оказавшись почти вплотную рядом с ним, сказала очень тихо, но хорошо проговаривая слова, чтобы слышать ее мог только он.

– Это не тот дом. Все документы на снос подделка, они оформлены на другое строение.

И, не торопясь, свернула в пустой дверной проем.

Котов встряхнул головой. Какая-то чушь! Что она имела в виду? Он начал злиться, потому что догадывался что. Конечно, в материалах обследования много халтуры, и никто их внимательно не смотрит, раз есть разрешение на снос, но и без них прекрасно видно, что этому дому возраст исчисляется столетиями. Сохранность его прекрасная, такие дома не сносят. Это какая-то афера, сыр в мышеловке. Похоже, его пытаются развести как лоха.

– Чтобы мы могли подготовить смету, потребуются более подробные материалы фотофиксации, старые планы, обмеры…. – он попытался выиграть время.

Бойко это сильно не понравилось, да и Олег уставился на него с недоумением, словно не веря своим ушам.

– Что вы там мелете? Какие еще подробные материалы? – с раздражением спросил Бойко: – Вы, что, отказываетесь от контракта?

– Нет, – по инерции поспешно сказал Котов, но внезапно остановился и, сам себе удивляясь, твердо сказал:

– Я отказываюсь. Ваше предложение очень похоже на аферу. Думаю, и разрешения на снос у вас липовое.

– Зря ты это сказал, – ощетинился Бойко.

Но сказанное-то уже было сказано, и Котов смотрел на него совсем другими глазами. Он видел перед собой нагловатого развязного шалопая, который впаривает ему туфту и разводит лоха. Руки прямо-таки чесались заехать гаду в челюсть, но, боясь потерять над собой контроль, он резко развернулся, хлопнул в сердцах фанерной дверью и пошел к машине.

Сергей и Владиленовна сидели рядышком на заднем сидении.

– Что вы тут уселись? – взорвался Котов. – А выйти, дом осмотреть, вам в голову не пришло?

Ребята уставились на него в недоумении.

– Мы, что, должны были брать дом штурмом? – язвительно спросила Владиленовна. – Он же дверь за собой закрыл.

– Закрыл – не запер, могли поинтересоваться, раз уж приехали. Эта его сотрудница, которая меня предупредила, что документы фальшивые, как-то же вошла.

– Максим, – удивился Сергей. – Он был один. И никто с ним не входил, мы бы увидели.

А Владиленовна услышала другое.

– Фальшивые? Это разрешение на снос? Как же так?

– А так, – раздраженно чуть не кричал Котов. – Дом старинный, постройки небось еще до наполеоновского пожара. Прочность как у бомбоубежища. Ты видела, чтобы на такие дома разрешения на снос давали?

Он нервно оглядывался по сторонам. Удивительно малолюдно для центра города, хотя в жару так бывает. Даже машин мало. Заметил только, как отъехал Порше с Бойко. В машине кроме него никого не было.

– А где эта девушка? Она не могла незаметно уйти.

Владиленовна, пытаясь успокоить Котова, предположила, что есть еще один вход. Сергей тут же вызвался обойти дом и быстренько скрылся с глаз долой рассерженного Котова.

– Там есть дверь в подвал, но она вся ржавая и в пыли, последние лет десять ее точно не отпирали.

– Что за дела? Как же эта женщина вошла?

– Наверное, она из охраны памятников, тогда у нее мог быть свой ключ, – предположила Владиленовна. – И потом, у них может быть служебный вход где-то под рекламами.

– Тогда непонятно, почему же она не стала устраивать скандал, а просто предупредила, что документы у заказчика подделка.

– Да просто испугалась. У меня самой от этого Бойко мурашки по коже побежали. Морда у него совершено бандитская.

Винить в недосмотре Владиленовну было несправедливо, она всё-таки строитель, хоть и сведуща в своем деле, но не криминалист. А разрешения были просто нагло сфабрикованы, и надо признать, весьма искусно, со всеми нужными подписями и печатями. Он сам вчера купился. Но, если бы Владиленовна вошла вовнутрь, то быстро бы сопоставила чертеж с натурой. Этот Бойко, сразу почувствовал в ней специалиста, стало быть, угрозу. Поэтому и дверь перед ней закрыл. Небось, посчитал Котова легкой добычей – начальник, сам в чертежи не полезет.

– Откуда ты выкопал этого Бойко? – набросился Максим на Корецкого.

Его бесило, что тот зачем-то поперся провожать «заказчика» до машины.

– Ты наивный, как ребенок, – отбивался тот. – Сейчас только так дела и делаются. Через посредников. Поэтому мы и не выигрывает тендеры. А Бойко устраивает победу нашим конкурентам. Это элементарно, надо только «правильно» сформулировать условия конкурса. Чтобы потом выяснилось, что этим условиям удовлетворяет только твой протеже.

– Дела всегда делались по-разному. Пока я директор, с такими Бойко никаких дел мы иметь не будем, – отрубил Котов.

– Постой, – вдруг спохватился он. – Так ты знал, что он даже не заказчик, а посредник? Олег, ты хоть представляешь, во что ты мог нас втянуть?

Тогда Котов оказался прав, через знакомых архитекторов ему удалось узнать, что этот дом купца Бахрушина состоит на учете как памятник архитектуры, на него готовился проект реставрации, это дело небыстрое, поэтому здание временно оградили.

Если бы Котов ввязался в это дело и снес за неделю дом, то, при определенном везении, шум поднялся бы не сразу. Лето, отпуска, дачи…. Но поднялся бы непременно, это же уголовное дело. Ему, значит, расхлебывать, а Бойко со своими связями спокойненько выкрутится, немного подождет и построит на освободившемся участке свой комплекс на двадцать пять тысяч квадратных метров.

Бойко с тех пор в поле его зрения не попадался. Но ситуация с городскими тендерами для Максима Котова осложнилась еще больше. Дошло до того, что его перестали туда вообще допускать. Сначала Максим очень переживал из-за этого, продумывал разные варианты выхода из неприятной ситуации…

Но потом оживились дела у старых заказчиков, и Максим с радостью переключился на них. Но осадочек, как говорится, остался.

• **

Надо же, почему первым ему вспомнился именно этот злосчастный контракт? Чувство опасности после слов неизвестной девушки было таким реальным, что он немедленно принял решение от него отказаться. А может, попытка его убить – это ответочка от Бойко? Но почему? Тогда они не стали никуда заявлять – так просил Олег – даже в охрану памятников, как хотела Владиленовна. Правда, не исключено, что неофициально она все-таки кому-то шепнула. Максим позже проезжал мимо того злосчастного дома и видел, что вокруг него возвели забор и повесили информационный щит. Реставрация дома купца Бахрушина.