Параллель-крест

– Что уселся, или целоваться со мной передумал? Так ты только скажи, что не хочешь, я не обижусь.

Вик встал, не скрывая смеха, а в глазах его искрились всполохи бесовских огоньков. Я посмотрела в его глаза: они игриво сверкали изумрудными оттенками. И почему природа так несправедливо одаривает недостойных такой красотой? Отогнав мимолётное наваждение, я дотянулась до его губ, проводя рукой по густым волосам. Ощущения были непривычные и не сказать, что неприятные. Чтобы не поддаться искушению, я захватила его нижнюю губу зубами и с силой прикусила её, почувствовав солоноватый вкус крови на языке. Не дав мне отстраниться, он крепко прижал меня одной рукой к себе, а второй больно схватил мои волосы, накрутив на пальцы. Находясь в крепких тисках его рук, я больше не могла пошевелиться. Его язык резко проник в мой рот так, что я полностью потеряла контроль над ситуацией, провалившись в какой-то вакуум неизведанных ощущений. Я не была недотрогой и не раз целовалась со своими ухажёрами. Но эмоции, которые я испытывала прежде, даже близко не дотягивали до тех, что я ощущала сейчас. В этом поцелуе не было нежности и трепета, а какая-то животная страсть поглотила нас целиком. Я потеряла контроль не только над разумом, но и над временем и пространством. Вернулась я в реальность, когда Вик резко отстранился, с улыбкой глядя в мои полные растерянности глаза.

– Ну, Сандра, ты даёшь! Еле вырвался из твоих цепких рук. А ещё целоваться не хотела, маньячка! – этот паяц картинно глумился надо мной.

Понимая, что любые мои оправдания будут выглядеть глупо, я лишь закатила глаза к потолку и отвернулась, не удостоив его своим вниманием.

Все последующие задания участников уже не имели такого эмоционального эффекта. Я по-прежнему общалась, улыбалась, но делала это в каком-то бессознательном состоянии. Мне хотелось поскорее закончить этот вечер и уйти в свою комнату, а лучше удалиться в свой мир. Останавливало только то, что уйти, не попрощавшись с хозяевами, было бы верхом неприличия. Я решила, что завтра же с утра покину этот гостеприимный дом. Когда гости стали потихоньку расходиться, я мысленно прочитала хвалу Всевышнему и тоже поспешила выйти из беседки. Но меня перехватил за руку Вик:

– Саш, прости, – он усмехнулся, – прости, что прилюдно не застрелился или не перерезал себе горло. Уверен, что этот жест был бы лучшим подарком на твой день рождения.

– И почему такие хорошие и правильные мысли к тебе приходят с опозданием, мой тугодумный друг, – яростно сверкнув на него глазами, я высвободила свою руку и поспешила во дворец в свою комнату.

Оставшись одна, я невольно задумалась о нашем с Виком поцелуе. Ну, зачем он это сделал? На данный момент в Москве у меня наклёвывались отношения с моим одногруппником Пашей Борисовым. Он очень мило за мной ухаживал, был всегда внимательным и нежным, предельно тактичным. Мы и не ссорились с ним никогда – просто было не из-за чего. Ну и целовались несколько раз. Но таких зашкаливающих эмоций, как при сегодняшнем поцелуе, я при этом не испытывала. Зачем он это сделал?! Этот поганец дал мне понять, что я не смогу больше ни с кем целоваться. А если и буду, то только сравнивая с ним. Как же он меня бесит!

Мой мыслительный процесс прервала Кларис. Я не слышала, как она вошла в мою комнату. Она улыбнулась и с виноватым видом подошла и присела рядом со мной на кровать.

– Сань, прости! Но я, правда, не знала, что он вернётся именно сегодня.

– Да верю я тебе, Кларик! – я обняла подругу с улыбкой. – Ты единственный мой верный друг, на которого я могу полностью положиться.

– Жаль, что вы враждуете, Саш. Вы бы стали очень красивой парой, – она мечтательно улыбнулась.

– С ума сошла! – я зыркнула на неё. – Не всё то золото, что блестит! У нас с твоим братом нет ничего общего. Он грубый неотёсанный циник.

– А мне показалось, что тебе понравилось с ним целоваться, – весело проговорила подруга.

– Тебе показалось, – я резко её оборвала. – Ты видела, как он жёстко схватил меня? Думаю, что от его хватки на руках синяки останутся.

– Саш, не обижайся! – Кларис вздохнула. – Ты не знаешь его с другой стороны. Он тоже умеет быть нежным и чутким. И отзывчивым.

– Ты сейчас точно про Вика говоришь? – я рассмеялась.

– Вот не понять мне вас честное слово: притягиваетесь друг к другу своей враждой, а когда находитесь вместе, можете спалить огромный город своими эмоциями.

– Правильно говоришь, Кларис. Нам подальше нужно друг от друга держаться, чтобы один из нас случайно не убил второго. Чисто в целях самосохранения.

Подруга не стала больше развивать эту тему, а лишь улыбнулась, чмокнула меня в щёку и ушла, пожелав доброй ночи.

Уснула я почти сразу. Но только я стала погружаться в приятную дрёму, как услышала сквозь сон чьи-то стоны. Я с усилием разлепила глаза и попыталась вглядеться в темноту комнаты. Стоны не прекращались.

– Кто здесь? – внутри засвербело какой-то паникой.

– Саша, – с усилием проговорил человек, – я умираю.

Я включила ближний свет и резко встала. Возле двери я увидела израненного Вика, еле стоящего на ногах. В груди у него зияла огромная рана, и кровь обильно капала на пол. Я подбежала ближе и дотронулась до него – это была не иллюзия, это действительно был Вик. Я заорала что есть мочи, чтобы позвать на помощь. Кричала я что-то нечленораздельное, но очень громко.

– Зачем ты так орёшь? – чуть слышно прохрипел Викториан, – сейчас все переполошатся, а мне уже никто не сможет помочь.

Я подбежала к нему, пытаясь поддержать.

– Что с тобой произошло?! Куда смотрела охрана? – я кричала, не веря в происходящее. – Только попробуй умереть, Вик, слышишь?! Смотри на меня! Не смей закрывать глаза, смотри на меня!

Я бережно положила его на пол, пытаясь привести в чувство. Вскоре в мою комнату ворвались все: слуги, охрана и вся семья Биньерди. Я подбежала к ним и с жутким лицом стала рассказывать о происходящем. Но, когда я посмотрела в сторону израненного Вика, там уже никого и ничего не было: ни крови и ни тела. Более того, этот идиот ленивой походкой, зевая, приближался к нам.

– Сашка, это ты кричала? – я видела, как он прячет улыбку, вальяжно потягиваясь. – Только заснул. Ну что за день сегодня? Одни потрясения!

Когда ему рассказали суть дела, он с самым невинным лицом уверял, что не имеет к произошедшему никакого отношения. И ещё добавил очень уж участливо:

– Ты, наверное, детективов начиталась или ужасы на ночь смотрела? Такое бывает – нервы надо лечить.

Поняв, что лоханулась в очередной раз, я с виноватым видом извинилась перед всеми. Татьяна с понимающей улыбкой попросила служанку принести мне успокоительное, а я не стала отказываться – хоть усну спокойно. Когда все разошлись, я попыталась закрыть дверь, но Вик задержал её ногой и нагло зашёл в мою комнату.

– Я думал, ты оценишь мой подарок на день рождения, – смех он уже не сдерживал.

– Ты…! Мракобесный извращенец, венценосный кретин, дегенерат, придурок! – я наступала на него в ярости. – Если ты сейчас же не исчезнешь отсюда, то клянусь, что задушу тебя собственными руками! Если Бог не дал тебе мозгов, то я исправлю эту несправедливость и избавлю мир от одного недоумка. Не сомневаюсь, потомки мне скажут спасибо!

Викториан уже хохотал в голос.

– Саш, не торопись убивать меня, дай сначала просмеяться, – он поднял руки вверх в знак капитуляции. – Неужели ты не хотела моей смерти? Я что тебе не безразличен?

– Вик, я, конечно, понимаю, тебе сложно соображать с таким запасом извилин. Неужели не понятно, что закричала я лишь потому, что не хотела, чтобы твой труп всю ночь разлагался в моей комнате. А теперь по-человечески тебя прошу: выйди уже отсюда и не доводи ситуацию до греха!

– Вот я как раз об этом и хотел тебе втолковать. Очень хочется ситуацию до греха довести, – он издевательски улыбался. – Уснуть я уже не смогу без твоего поцелуя.

Чтобы сдержать вспышку гнева, я сделала глубокой вдох.

– А, если поцелую, уйдёшь? – я хитро улыбнулась.

Он как-то недоверчиво посмотрел на меня, глаза его потемнели, и я увидела во взгляде нескрываемое желание. Только сейчас я осознала, что рассекаю пространство в тонкой короткой ночной сорочке. Она выгодно подчёркивала все прелести моей фигуры и притягивала его взгляд, как магнит.

– Да конечно, уйду, Сандра, целуй скорей! – он пытался скрыть своё волнение улыбкой.

Я медленно, наслаждаясь своей властью, подошла к нему, положила руки на плечи и, сделав вид, что тянусь к его губам, изо всей силы пнула коленкой в пах. Он согнулся от боли, а я, не дав ему опомниться, вытолкала его из комнаты и закрыла дверь, щёлкнув кнопкой. Я, конечно, понимала, что замо?к ему не препятствие, поэтому поспешила сказать:

– Только попробуй снова открыть дверь, я заору так, что мало не покажется.

– Врешь ты, Сашка, не будешь ты орать.

– Ещё как буду! Все видели, что нервы у меня не в порядке, поэтому меня простят, а тебя вряд ли, – поняв, что надавила на нужные точки, добавила. – Сладких снов тебе, жмурик!

Я не видела выражения его лица, но слышала, как он смеётся.

– Вредная ты несносная девчонка, Сашка, но я всё равно тебя люблю.

– Что ты меня?! – я была огорошена его признанием.

– Терпеть тебя не могу, вот что! – весело проговорил он и ушёл.