На углу Пскопской и Йеллопуху

– Подожди, – попросил Макар, поднимаясь.

– Да что с тобой сегодня? – засмеялась мама, утопая в его объятиях.

– Обещай, что ляжешь в больницу. Я узнал, что в первой городской операции на сердце проводит врач, стажировавшийся в Германии несколько лет. А если не нужно ехать в столицу, то накопленных денег нам хватит.

Макар около часа назад связался с Виктором Борисовичем – владельцем автомастерской, который согласился ссудить его деньгами под залог машины. Он же посоветовал не дурить и обратиться к его брату – главному врачу первой городской больницы.

– Зачем ехать в столицу? Только деньги на ветер, – увещевал он. – Наши тоже не лыком шиты.

Позвонив по заветному телефону и отправив через интернет мамины бумаги, Макар получил согласие на ее обследование. Завтра утром Анну Птичку положат в кардиологическое отделение.

– Я боюсь, – прошептала мама. – А вдруг что–то случится, и ты останешься совсем один?

– Не бойся. Все будет хорошо. Еще на моей свадьбе вальс станцуем, обещаю.

– Неужели Наташе предложение сделал? – подняла радостные глаза мама.

– Нет. Не ей, – немного замялся, еще не веря тому, что произнесет, – мою будущую жену зовут Надежда.

– Быстро ты, – Анна шутливо хлопнула сына по плечу. – И не стыдно? Только сегодня ходил на свидание с Натой, а теперь на другой жениться надумал.

– Не быстро, мама. Я люблю ее и давно. И она меня. Только она об этом не помнит.

– Вот ты свин! А я поверила!

– Верь мне, мама. Завтра тебя ждут в больнице. Я позвоню тете Любе, она поедет с тобой. Вот телефон и имя врача. Деньги у компа, остальные привезут утром.

– А ты?

– А я за Надеждой. Вот увидишь, она тебе понравится.

– Главное, чтобы тебе нравилась.

– Ну, я пошел? Пока не стало поздно.

Мама посмотрела за окно. Она по–своему рассудила слово «поздно».

– Иди за своей Надеждой. Тете Любе я позвоню сама.

– Я люблю тебя, мама.

Глава 31. Возвращение

Макар остановил такси у церкви. Еще не выходя из машины, нашел глазами светящееся название кафе.

Бывший пленник впервые увидел Заставу снаружи. Неброская вывеска «Приют проходимцев» указывала, что приземистый куб, втиснутый между двумя жилыми домами, и есть то самое место, где тайно прописались иномирцы. Ни привычных витражных стекол, ни широкого крыльца, ни красивой двери.

– Не ходил бы ты туда, паря, – произнес, сплюнув в окно, крепкий мужчина лет пятидесяти. – Пусть бы полиция свое дело делала, а?

Макар отрицательно мотнул головой.

– Дядя Паша, как договорились, ждете меня до утра. Не больше. Вот аванс.

– Не надо, – таксист оттолкнул руку с деньгами, мельком заметив на запястье свежую рану, явно доставляющую Макару боль. Парень поморщился, когда рукав рубашки скользнул по воспаленному месту. – После посчитаемся. Когда вернешься. Но ты бы еще раз подумал, паря, прежде чем соваться…

– Я подумал, – уверенно произнес «паря». – Место нехорошее, согласен. Но только мне под силу вытащить оттуда девочку. Если в условленное время не появлюсь, уезжайте. И никому ни слова, куда вы меня отвозили. Просто забудьте. Это важно. Я сам рано или поздно выберусь, но если вмешаются власти, все станет намного хуже.

– Не дурак. Понял, – дядя Паша щелчком выбил сигарету из пачки. Ветер, порывами дующий в приоткрытое окно, не дал прикурить. Таксисту пришлось сложить ладони лодочкой, чтобы пламя выровнялось.

Макар покосился на его руки. Память услужливо подбросила видение огромного дерева, чьи освещенные пожаром ветви–пальцы тянулись к черному небу.

– Сами, пожалуйста, на рожон не лезьте, – студент пытался скрыть волнение за быстрыми фразами. – Затаитесь в каком–нибудь укромном месте, но так, чтобы видеть дверь. В кафе ни в коем случае не заходите, обо мне не спрашивайте. В случае грозящей вам опасности просто уезжайте.

– Притон что ли, – дядя Паша сощурил глаз, оценивая массивность двери и отсутствие окон, – раз здесь твою подругу насильно удерживают?

– Можно и так сказать.

– Макар, давай, я вон там под аркой встану, где нет фонаря, – мужчина показал пальцем на темный проход между домами. Отличное место, чтобы спрятать машину. – А сейчас сделаю вид, что тебя высадил и уехал. Мало ли, вдруг у них камера наблюдения есть?

Макар знал, что дядя Паша не подведет. Они познакомились в автомастерской, куда частенько заезжал таксист, и, не смотря на разницу в возрасте, крепко сдружились.

Оставив друга у двери кафе, дядя Паша даже не заметил, что его разворачивающаяся машина на несколько секунд застыла на месте, а выброшенная в окно сигарета странным образом повисла в воздухе. Так Макар убедился сразу в двух вещах: дар Ловца времени работает, а магия Заставы простирается и за ее пределы. Пусть на несколько метров, но для осуществления планов по возвращению Надежды вполне достаточно.

К догадке Макара подтолкнул тот «давний» случай, когда целующаяся парочка услышала его крик. Внезапно поднявшийся шквалистый ветер, кинувший пыль в глаза, и сильный ливень, хлынувший как нельзя вовремя, заставили влюбленных забыть о зове помощи и побежать к подкатившему такси, за рулем которого сидел Хочь–Убей.

До начала передачи «Дом–2» оставались считанные минуты.

На тротуаре появилась та самая целующаяся под фонарями парочка.

«Как странно знать, что сейчас произойдет», – подумал Макар и поднял глаза на открытое окно, за которым женщина баюкала ребенка. Влажный ветер раздувал занавески. Пахло приближающимся дождем.

Дверь в кафе, к радости Макара, послушно распахнулась, стоило ему произнести волшебные слова «Пожалуйста, откройся!».

Уже перешагнув порог, услышал доносящуюся с улицы мелодию «Дом–2». Где–то за перекрестком завыла полицейская сирена.

Макар приготовился встретиться с Бай–юрном и услышать спор между студентками–эльфийками и Исидой, не желающей принимать мешок, в котором сидит Надежда.

До сих пор все события строго следовали одно за другим.

Еще на улице, разглядывая одноэтажное строение, Макар догадался, что истинные размеры Заставы скрывает магия, а кафе – это своеобразный стационарный портал, ведущий в Междумирье. Вся многоэтажная надстройка, гараж, сад и озеро располагались в ином пласте реальности, а потому, зайди в кафе кто из посторонних, он обнаружил бы лишь небольшой зал, кухню, коридор и несколько дверей с табличками «только для персонала».

Увидев Бай–юрна, Макар понял, почему случайные посетители кафе не замечали странной внешности Йеллопухцев. Магия искажала образы нелюдей, делая их более «земными»: кастрюлями ворочал не гном, а карлик в поварском колпаке, напитки разливал не эльф, а парень, отрастивший волосы, а под ногами путался обыкновенный кот.

Именно такой серенький котейка прошествовал мимо студента, задев его пушистым хвостом. Выглянув за порог, кот громко мяукнул. Дверь с грохотом закрылась. Последнее, что Макар увидел «на свободе», была целующаяся у самого порога парочка.

Кот прыгнул на барную стойку и принялся лакать налитое в плоский фужер молоко, одним глазом поглядывая на застывшего у двери незваного гостя.

На загривке пушистика медленно поднималась дыбом шерсть, хотя он всем своим видом показывал, что присутствие постороннего его не волнует.