Мир он забыл, и себя созерцая,
Нимфу-любовь он к себе не позвал,
И в одиночестве дня умирая,
Он превратился в цветок и завял.
Рисунок Татьяны Абрамовой.
Эхом летели легенды и притчи,
Гулко, протяжно к Нарциссу взывали,
Нимфа, влюблённая в этого принца,
Даже шаги все за ним повторяла.
Прячется Эхо за горным обвалом,
Белый Нарцисс ей судьбой предназначен,
И повторяет: – Будем друзьями
В серых ущельях, где камни не плачут.
2017.04.19.
Орфей и Эвридика (Мифы Древней Греции)
Стояли души за чертой у Стикса,
Летели воды вниз к вратам Аида,
И головы их скорбные поникли,
Дрожали и страшились. Мрачный с виду
Паромщик или лодочник Харон,
Он вёз их бледных, в рубище одетых
В последний путь, и краток он,
Оттуда ведь возврата нету.
Неумолимый суд вершили судьи,
И мерили весы грехи умерших,
Бичи свистели, и вязали путы,
Грешивших много, и грехи их вечны.
А в лодке у Харона он – живой, Орфей,
Играл на лире перед троном ада:
– Ищу я Эвридику, и нет её нежней,
Мне больше ничего от вас не надо.
Сизиф застыл, не вытирая пот,
А месть свои хлысты вдруг опустила,
И судьи перестали вешать люд,
А змеи Цербера на голове застыли.
Остановились смерти жернова,
Сложил вдруг крылья чёрный бог Танат,
Он Персефоне душу взволновал,
Просила за него она царя.
А Цербер, трёхголовый пёс рычал,
Но пропустил младую Эвридику,
Аид её с Орфеем провожал,
Напутствовал: – Назад вы не смотрите!
Не удержался наш певец один лишь раз,
Решил проверить, с ним ли Эвридика,
И тень её исчезла в тот же час,
Душа Орфея головой поникла.
А сколько уж раз отцветали оливы,
И пел он тоскуя три лета, три зИмы,
Вокруг замолкали свирели и птицы,
И ветви склоняли к нему шелковицы.
Возьми их ты в жёны, млады фракиянки
Красивы, пригожи на празднике Вакха.
Но шумные бубны, слова, словно змеи,
Камнями забили поэта Орфея.
А тень его встретилась вновь с Эвридикой,
И лира – на небе, в ней музыка Грига,
И Баха, Бетховена, песни поэтов,
Мне лира напела историю эту.
2017.04.19.
Рисунок Татьяны Абрамовой.
Боги на Олимпе. (По мотивам мифов Древней Греции)
На тучке шумною толпою
Болтали боги меж собою,
Дворцы им строил сам Гефест,
Но главным был здесь всё ж Зевес,
Могущественней всех богов,
Аида, Посейдона. Рок
Он посылал… грозу и смерч,
Огнём сжигал всё до небес.
В сосудах, полных до краёв,
Дрожало ненавистно зло,
В другом рассыпалось добро,
Туда ссыпали серебро.
А Ника, осенив крылом,
Победоносно шла в наш дом,
Эйрен с Плутосом на руках,
С покоем в праведных мирах.
Но праздность на Олимп взошла —
Красой блистать, а что дела?
Охотой забавлять людей,
И эшафотом площадей…
* * *
Где бродит светлая, как сон Тюхэ,
Счастливая судьба?
И вечер – стрелка на штрихе,