Любовь без права на ошибку

Чистое родео!

А мне отчего-то стало ужасно весело, бесшабашно, прямо хоть спускайся и прими участие в «Жестоких играх». Я даже покричала залихватски что-то, словно комментируя с трибуны финальный заезд «Формулы-1».

К месту событий подбежали еще трое мужиков с веревками и длинными палками. Навалившись всем миром и подбадривая друг друга восьмиэтажным матом, они таки скрутили бугая неуемного и повели, присмиревшего, в сторону коровника.

А внизу непонятно откуда тут же образовался господин Битов. Он был бледен до легкой зеленоватости, смотрел на меня тревожно и махал призывно рукой:

– Спускайтесь!

В ответ я указала на весомый аргумент моего отказа принять приглашение – отсутствие лестницы и честно призналась:

– Я не умею летать!

– Я бы не взялся утверждать это с такой уверенностью! Там есть лестница с чердака на первый этаж!

– А там нет неадекватных быков или козлов каких агрессивных? – выясняла я обстановку, совершенно не желая больше подвергать свою драгоценную особу риску.

– Это амбар, – принялся успокаивать мои страхи Битов. – Там только сено и инструмент разный, а козел агрессивный здесь только один!

– Где?! – забеспокоилась я тут же и принялась озираться по сторонам.

Он что-то сказал себе под нос и повторил приглашение:

– Спускайтесь!

Я ухватилась руками за раму окна и попыталась подняться, но мои действия не увенчались успехом – ноги меня не слушались, были какими-то ватными и неразгибающимися.

– Да нет… Я тут посижу, вид отсюда красивый!

Он что-то сказал негромко, явно выругался, и исчез из поля зрения.

Что, неужели ушел? Даже как-то обидно стало! А кто будет успокаивать нежную барышню и проявлять повышенную заботу? Где, спрашивается, джентльменское обхождение?

Но это я плохо о нем подумала – Битов оказался у меня за спиной, присел на корточки и спросил:

– Ну, как ты? – почему-то перейдя на «ты».

– Вроде ничего, только встать не могу, – пожаловалась я.

– Это нормально, последствия адреналинового выброса. Только лучше все-таки встать, потом еще труднее будет. – И он бережно подхватил меня под мышки, помог перешагнуть через раму окна внутрь, развернул меня к себе лицом, обнял и прижал, а я с удовольствием воспользовалась надежной широкой мужской грудью и обхватила его руками за талию. – Ничего. Сейчас отпустит. – Он поцеловал меня в волосы, чуть отстранился, чтобы видеть мое лицо, и спросил как-то очень проникновенно: – Сильно испугалась?

– Не успела, – призналась я и, чувствуя, что постепенно мое чудесное сознание возвращается в свое нормальное состояние, попробовала усмехнуться: – Я, конечно, знаю, что произвожу неизгладимое впечатление на мужчин, но чтобы еще и на быков, этого я как-то не ожидала!

– Думаю, бык не забудет тебя до конца своих дней, – усмехнулся Влад в ответ.

– Я как-то тоже переполнилась впечатлениями до конца жизни. – Попытка номер два улыбнуться далась мне уже лучше, ближе к оригинальному действию.

Я вздохнула и прижалась щекой к его груди. Меня начало мелко поколачивать, и Битов, почувствовав, как я дрожу, прижал меня крепче, а я поняла, что это самое правильное лекарство от стресса, необходимое мне в этот момент, – сильные, надежные мужские объятия.

Но не признаваться же ему в этом! Может и загордиться, поэтому я предпочла поиронизировать над своими не вовремя пробудившимися женскими инстинктами:

– Познавательная получилась экскурсия про сельскую жизнь… С элементами оздоровительного кросса.

– Да уж, трудный у тебя выдался день: то я на тебя нападал, то бык.

– Тихо, не накличь, – предостерегла я. – День еще не кончился, мало ли что… – И вздохнула громко и печально: – Выходит, зря я не подписалась на ресторан, уж там наверняка маньячная говядина за мной бы не гонялась!

Его грудь заходила ходуном от сдерживаемого смеха, а я улыбнулась уже нормально, хотя он и не мог этого видеть.

– Ты потрясающая девушка!

– А вот сей факт даже не обсуждается, – заявила я почти серьезно. – Ибо является незыблемым и неоспоримым!

– Как ты себя чувствуешь? – Битов отстранился, разглядывая меня. – Ничего не болит?

– Навскидку вроде бы нет, – прислушалась я к своим ощущениям. – Только ладони и коленки отбила немного.

– Надо приложить лед. – Отодвинув меня от своей груди, но придерживая руками, Битов легко усмехнулся. – Ты даже не испачкалась и свитер сохранила.

И он поправил узел, совершенно непонятным образом умудрившийся остаться у меня на груди. Мужчина пристально окинул меня взглядом с ног до головы, наклонился отряхнуть мои брюки.

– Только на коленках немного, – прокомментировал он свои действия и поинтересовался: – Ну что, идти можешь?

– Да, – кивнула я, проведя предварительную проверку, а именно переступив с ноги на ногу.

– Тогда пошли потихоньку… – Обняв за талию, Битов повел меня к лестнице, забалтывая, как больного, прикованного к постели: – Сейчас к Саше домой пойдем, там посмотрим твои колени…

Идти не пришлось, перепуганный до нервного тика Александр уже поруководил всеми вокруг, за нами примчалась машина с каким-то совсем пацаненком за рулем и стояла прямо у распахнутых амбарных ворот.

– Как вы себя чувствуете? – заорал Саша, буквально кидаясь нам навстречу.

– Тихо, Саша, – распорядилась я, нежно транспортируемая Битовым к машине. – Если вы так громко будете проявлять заботу и беспокойство обо мне, то я могу расчувствоваться и заплакать.

– Н-не надо, – испугался он пуще прежнего.

– Сама не хочу, – вздохнула я.

Мое прекрасное тело, перенесшее сильный стресс, заботливо перевезли к Саше, усадили в кресло, закатали брючины на моих дивных ножках, поразглядывали покрасневшие точеные коленки, пришли к выводу, что холод остановит процесс появления синяков и вылечит ушиб… В общем, суетились вокруг меня не по-детски Битов, Саша, его румяная, крепенькая, улыбчивая жена Ольга, два еще каких-то непонятных мне мужика и женщина средних лет с классической внешностью сельской жительницы.

Мне сунули в руки два пакета с чем-то холодным, я приложила их к коленям, получая двойной лечебный эффект – охлаждая и колени, и ладони одновременно, а все стояли около меня полукругом и выжидательно наблюдали.

Интересно, что они собирались увидеть? Что я отброшу в сторону охлаждающие компрессы и пущусь вприсядку, порадовав их своим чудесным исцелением?

– Ну как? – спросила жена Саши.

– Лучше! – уверила я.

– Водочки, Василиса Антоновна? – предложил радикальное средство один из мужиков, и я вспомнила, что нас с ним представляли друг другу не то в овчарне, не то в конюшне, зовут его, если я не ошибаюсь, Захар Кузьмич, он отец Сашиной жены, и он же один из совладельцев этого хозяйства.