Красное зеркало

«Конечно» (ит.) (примеч. автора)]*, коллега, все вышлем по электронной почте. Адрес назовите.

Варжик торопливо продиктовал адрес рабочей электронной почты и, вежливо попрощавшись, повесил трубку. На душе у него было смутно.

Если старого итальянца в полиции вспомнили, значит, в поле ее зрения он попадал. Значит, чутье Курта Рейнвальда не обмануло… Но как, как, почему?? Это же Романо Гарацци, синьор Романо, добрейший человек, он и мухи не обидит!..

По крайней мере, сейчас. Но вот что было с ним раньше, почему он сбежал из Сан-Ремо, по какой причине переехал сюда, скрывая все о своем прошлом – это большой вопрос.

Может быть, конечно, ничего страшного в прошлом Гарацци нет. Может быть, старик по итальянской привычке преувеличил масштабы неприятного события, воспринял его излишне экспрессивно, излишне эмоционально… Но узнать, в чем там дело, все-таки надо.

А заодно было бы неплохо прикинуть, как разузнать побольше о красавице Штеффи, и у кого выяснить всю ее подноготную.

Взгляд комиссара почти машинально скользнул к открытому окну. Что значит – у кого? Глупый вопрос, когда рядом с участком торгует овощами вполне надежный источник информации. Тем более, что с Сиреной Штеффи, как было известно молодому человеку, дружит.

***

Курт постучал в дверь нужного дома и, не дожидаясь ответа, наудачу толкнул ее. Ждать сыщику не хотелось, ожидание он всегда полагал потерей времени, и сейчас готов был едва ли не выбить дверь, если она окажется заперта… но она оказалась открыта.

Неизвестно, ждал ли хозяин домика каких-то гостей, или же просто проявлял беспечность, но факт остается фактом – войти в дом местного детектива для сыщика труда не составило.

Он сделал несколько шагов по прихожей и остановился, прислушиваясь. Где-то далеко, похоже еще на втором этаже, шуршали по полу тапки, слышалось старческое кряхтение, поскрипывание досок – все звуки, сопровождающие шествие пожилого человека.

Быстро сопоставив мысленно известную ему информацию с некоторыми предположениями, Рейнвальд пришел к выводу, что неизвестный старик и есть детектив. Что ж, тем лучше. Будь он молод, проблем могло бы возникнуть значительно больше, а старые люди часто болтливы… Разговорить труда не составит.

– Эй, есть дома кто? – Курт поднял голову, глядя на лестницу, ведущую на второй этаж с такой претензией, будто подозревал ее в укрывательстве преступника и, перебросив косичку вперед, тотчас же отбросил ее назад. Скрип наверху усилился, послышался надсадный старческий кашель и, наконец, дребезжащий простуженный голос отозвался:

– Иду-иду!.. Сейчас… минуточку!

– Жду, – процедил сквозь зубы сыщик и без особенного энтузиазма бросил взгляд на наручные часы. Потом поправил браслет на другой руке и покачал головой. Ах, время, время, он теряет, тратит здесь свое время! И все ради чего? Даже не ради того, чтобы узнать новое, нет – ему нужно лишь подтверждение собственных подозрений. А потом надлежит побеседовать еще с одним свидетелем, и вот тут уже каждая минута на счету – он же не знает, в котором часу доктор Ардер возвращается домой!

На лестнице показались ноги в старых тапочках, следом за ними появились ветхие штаны, накинутый сверху халат и, наконец, взгляду незваного гостя явился весь хозяин дома.

Это был сухонький, согбенный временем человек, уже давно утративший право зваться частным детективом. Глаза его, правда, все еще оставались живыми, смотрели остро и внимательно, но уже выцвели от времени, и не отражали того ума, каким, должно быть, этот человек мог когда-то похвастаться.

– Чем могу служить, сэр? – высокопарно осведомился он, при помощи перил спускаясь все ниже и ниже, – И как вы попали в мой дом?

– У вас дверь открыта, – Курт предпочел пока не поправлять собеседника, не уточняя правильного обращения к себе, – Воров не боитесь?

– Иии! – старый детектив махнул сухонькой ручкой, – Да чего им взять-то у меня, ворам этим? К тому же, город маленький, все здесь друг друга знают, да и обо мне немало наслышаны. Я, с вашего позволения, молодой человек, старожил этого города – я тут был еще до его основания, еще когда здесь была деревенька… – он закашлялся и, добыв из кармана халата носовой платок, прижал его к губам, – Так чего вы хотите от меня?

Голос старика скрипел, как и пол в его доме, шуршал, как его тапки по полу, и вообще хозяин со своим жилищем составлял превосходный тандем. Рейнвальд при виде этого ощутил себя несколько неуютно.

– Джеймс Ардер, – он решил сразу же взять быка за рога, не желая ходить вокруг да около, – Он был вашим клиентом? Просил проследить за… кем-нибудь?

Старичок неожиданно рассмеялся – словно сухой горох просыпался на шуршащую бумагу, – и махнул рукой, приглашая гостя следовать за собой.

– Пойдем-ка, пойдем-ка, сынок, поговорим на кухне. Мне бы присесть надо, тем более, что о Джеймсе можно долго беседовать… Мое имя Лоуренс, Лоуренс Теткар, с кем я имею честь?

– Курт Рейнвальд, – сыщик сдвинул брови, – Герр Рейнвальд, с вашего позволения. Значит, говорите, «о Джеймсе»… Вы близко знакомы с доктором?

– Мы старые друзья, – Теткар загадочно улыбнулся, шаркая на кухню и, опустившись на ближайший стул, приглашающе указал на грязноватый диванчик вдоль стены, – Садитесь, садитесь, юноша. Что вы хотите от меня узнать о Джеймсе?

Курт присел, честно пытаясь скрыть отвращение, вызываемое в его душе грязной мебелью и, тщась соблюсти правила приличия, растянул губы в улыбке, перекидывая косичку через плечо. Помедлил и отбросил ее назад.

– Мне говорили о вас, как о частном детективе, – немного помолчав, начал он, – Вы все еще практикуете?

– Иии! – старик Лоуренс махнул рукой, и Рейнвальд закономерно истолковал жест как отрицание.

– Ага, – он добыл из кармана пачку сигарет и, вытащив одну зубами, не спрашивая разрешения, закурил, – А Джеймсу Ардеру по старой дружбе не помогали ли случайно? За Линдой, скажем, проследить, о ее любовниках сведения собрать…

Старый детектив снова шуршаще рассмеялся и покачал головой. Дым его, судя по всему, не смущал, поскольку никаких возражений он гостю не предъявил.

– За Линдой-то и следить не надо было, – старик еще раз покачал головой, – Уж на что оторва была – пробы ставить негде! Один Джеймс, святая простота, ничего не замечал, верил ей, как самому себе… Я-то из дому редко выхожу сейчас, а и то знал, что она ему рога наставляет, знал даже с кем. Он как-то пришел ко мне – поболтать по дружбе, жаловался, что ему чудится, будто Линда утаивает что-то от него, – а я возьми, да и скажи, что не далясь, как вчера видал ее под ручку с этим Айреном. Тот-то, право слово, славный мальчик, да только нехорошо это – с девушкой гулять, когда она другому принадлежит. Да-да, я так ему и скажу, если встречу!

– Айрен мертв, – Курт сузил глаза, сверля собеседника взглядом; слова его звучали жестко, – Убит не далее, как сегодня утром. Отправился следом за Линдой, и у меня есть все основания подозревать…

– Да Господь с вами! – Теткар замахал руками, словно отгоняя мух. Сообщение о смерти Айрена Фарго он воспринял почти спокойно, лишь побледнел слегка, но испугался явно другого.

– Подозревать Джеймса Ардера в убийстве – это же безумие, ей Богу! Да даже и ладно Айрен, но Линду-то он ни за что бы не тронул, он любил эту дрянь!..

Рейнвальд встал. Он услышал здесь все, что ему было нужно.

– От любви до ненависти, как известно, – бросил он, крепко затянувшись, – Спасибо, мистер Теткар, я узнал все, что хотел. Всего доброго.

– До свидания, коллега… – старик явственно растерялся, однако же, на ноги, чтобы проводить коллегу до двери, все-таки поднялся, – Только попомните мои слова – не в той стороне вы ищете! Джеймс врач, он помогает людям, он никогда бы не пошел на такое!..

– Врач, – Курт уже почти дошел до двери, когда неожиданно остановился и, обернувшись через плечо, неприятно улыбнулся, – Хирург-практик. Прекрасно знает, куда бить, чтобы наверняка лишить жизни.

И, не прибавив более ни слова, он решительно вышел из домика старого детектива, оставляя того в совершенно смятенном состоянии духа.

…Следующий свидетель, чье слово могло стать решающим, жил не слишком далеко от места обитания Лоуренса Теткара, что Рейнвальд выяснил еще до прихода к старому детективу. Узнать, где проживает доктор Джеймс Ардер, и где, соответственно, находится его больная жена, оказалось делом пяти минут – стоило лишь задать соответствующий вопрос Сирене, как адрес тотчас же был получен. К нему, правда присовокупили несколько не самых лестных отзывов об умственных способностях сыщика, имеющего наглость подозревать такого хорошего, такого доброго человека, как этот наивный барашек, но на них Курт внимания не обратил.

К своей цели этот человек всегда шел с упорством ледокола, совершенно не замечая ни встречных льдин, ни подводных течений. Он видел цель, знал конечный результат, какого хотел достичь – и достигал его, не считаясь с мнением других.