Проклятый граф. Том IV. Идеально безумный мир

Роман медленно шагнул вперед, озадаченно глядя на спокойно стоящего среди большой клетки мужчину и, пару раз моргнув, попытался сопоставить в своем сознании облик льва и облик человека.

– Твоего кота за гриву… – сорвался с его губ потрясенный шепот, мигом давший понять всем присутствующим, что о шутках своих виконт забывать отнюдь не планировал, просто ожидал наиболее подходящего для них момента.

Винсент тяжело вздохнул. Ему, вспомнившему все, что было в обычном, нормальном мире, вспомнившему все их общее прошлое, подобные шуточки были хорошо знакомы.

– Тактичен, как всегда, – он покачал головой и, неожиданно подойдя к прутьям клетки, протянул юноше сквозь них руку, – Здравствуй, Роман. Давно ли я приветствовал тебя по возвращении из путешествия…

– Погоди-погоди, – молодой человек, абсолютно машинально пожав руку новому знакомому, повернул голову чуть вбок, пристальнее всматриваясь в него, – Погоди… Но я ведь знаю тебя, не так ли? Ты же… тот кот, я помню, да… У Эрика был кот, ручной лев, который потом оказался человеком, его звали… звали… – заметив, что Татьяна собирается подсказать, Роман жестом приказал ей молчать, – Я сам вспомню! Сейчас, вертится, вертится… то ли Мурзик, то ли Барсик… Винсент!

– Бинго! – несостоявшийся Мурзик с хлопком соединил ладони и довольно кивнул, – Ты не безнадежен, мой старый друг, при надлежащем лечении память еще может вернуться к тебе.

– Память, вернуться… – юноша недовольно махнул рукой, окидывая долгим взглядом толстые прутья, – Вы я, смотрю, здесь так мило общаетесь, ну чисто работорговцы с рабом! Нельзя, что ли, котика пустить погулять по палубе? Если там нашлось место песику, думаю, ему тоже тесно не будет… А я бы предпочел продолжить беседу на свежем воздухе. Здесь на меня… занавеска давит.

– Все не так просто, – хранитель памяти, заметив, что Людовик, которому брат подал столь замечательную мысль, уже тянется к замку, жестом остановил его, – Клетка заперта не только замком, но и чем-то еще, чем-то… более сильным, нежели я встречал когда-либо. Боюсь, открыть ее под силу лишь тому, кто меня сюда посадил… Да, кстати. Как вы могли сесть на корабль контрабандиста?!

– Он не сказал, что он контрабандист, – Луи, которому не позволили попытать силу и сломать замок, недовольно пожал плечами.

– Он наврал, что он хороший, – воодушевленно кивнул, подтверждая, Роман. Татьяна негромко вздохнула и, сжав губы, сама опустила подбородок, подтверждая слова друзей.

– Тем более, что его нам посоветовал Чарли…

– Так вы и с ним тут успели свидеться?! – хранитель памяти недоверчиво нахмурился и, тяжело вздохнув сам, запрокинул голову, рассматривая потолок, – Боже-Боже, на что только не способны брошенные без присмотра дети… Довольно пустой болтовни. Зовите сюда хозяина судна, уговаривайте его отпереть замок. Если, конечно, он согласится…

***

За Андре единодушно решили отправить Романа. Татьяна, успевшая за время пребывания в перевернутом мире соскучиться по дядюшке, не желала оставлять его, опасаясь, как бы он вновь не исчез. Людовик, решительный и бескомпромиссный, как всегда, в категоричной форме высказал желание как следует изучить засов клетки, как обычный, так и магический, дабы в конечном итоге суметь его взломать.

Виконт же, практически не помнящий в Винсенте друга, несколько опасающийся его львиных когтей – факт удивительный и необычный, ибо, пребывая в нормальном своем состоянии, юноша льва не опасался совершенно, – казался самой подходящей кандидатурой для передачи важного сообщения капитану судна и, вообще говоря, вызвался на это сам.

Впрочем, ошибкой такое решение, вне всякого сомнения, назвать было нельзя.

Стоило Роману, вылетев на палубу, сделать страшные глаза и завопить: «Капитан, иди скорее! Наши там ТАКООЕ нашли!», как Андре поспешно закрепил штурвал и, предоставив судну продолжать движение под всеми парусами заданным курсом, поторопился вниз.

За занавес, на который красноречиво указал сопровождающий его виконт, парень влетел чуть не бегом и, остановившись, как вкопанный, приоткрыл рот, не веря своим глазам.

– Э… это… – он неуверенно поднял руку, указывая на мужчину в клетке и потрясенно покрутил головой, – К… как… кто… кто??

Татьяну и Луи он в эти секунды, вне всякого сомнения, даже не замечал, полностью поглощенный созерцанием незнакомца в клетке, где, как ему помнилось, должен был бы быть лев.

– Как это – кто? – хранитель памяти недовольно хмыкнул и, передернув плечами, скрестил руки на груди, – Тот, кого ты поймал, парень, али запамятовал?

– Я… я… – Андре, потрясенный и растерянный, затряс головой, – Я никого не… То есть, я ловил, но не тебя! Ты… ты…

– Ага, стало быть, кого-то он все-таки ловил! – Роман провокационно прищурился и, наигранно вздохнув, хлопнул пребывающего в нескрываемом шоке капитана по плечу, – Эх, а я-то думал, что ты контрабандист, а не работорговец… Какое разочарование!

– Нет, я… так и есть, то есть… – капитан схватился за голову, – Я ничего не понимаю! Я… мне было велено найти льва, большого, настоящего льва и доставить его одному человеку для пополнения зверинца! За это гарантировали хорошие деньги, я согласился… Но в клетке был лев! – он растерянно оглядел всех присутствующих здесь, затем вновь переводя взгляд на Винсента, – Клянусь, там был лев! А… а это… кто это?..

– А это не совсем лев, – пасмурно отозвался хранитель памяти и, вздохнув, сам окинул долгим взглядом своих друзей, – Ребята, может, вы подскажете ему, что надлежит делать, если обнаружил у себя в клетке человека?

Людовик демонстративно прижал палец к подбородку, глубоко задумываясь.

– Ммм, мои познания в этом вопросе не слишком глубоки, должен признать, да и если вспомнить, чему меня учил дядя…

– Не надо вспоминать, – поспешно отказался Винс и с надеждой воззрился на девушку. Андре все это время продолжал стоять, слушая легкий разговор пленника с пассажирами с таким видом, словно смотрел увлекательную телевизионную программу.

Татьяна, начиная понимать, что без ее вмешательства, как обычно, не может решиться ничего ни в одном из миров, осторожно тронула его за плечо.

– Андре…

Капитан вздрогнул, вырванный из собственных мыслей и перевел на нее по-прежнему растерянный взгляд. Девушка быстро улыбнулась и красноречиво кивнула в сторону клетки.

– Может, выпустишь его?

– Выпустишь… – медленно повторил капитан, силясь понять, о чем его просят, и тут же торопливо закивал, бросаясь к так и не побежденному Людовиком навесному замку, и на ходу выуживая из кармана ключ, – Да-да-да, конечно, конечно! Господи, это же какое-то безумие… Чтобы у меня на борту, в клетке сидел человек! Какой кошмар, если это дойдет до мастера, мне не жить…

Ключ легко вошел в темнеющую на немного заржавевшем железе скважину. Андре как-то напрягся, сосредоточился, сверля замок тяжелым взглядом, как будто уговаривая его не упрямиться и подчиниться действиям, и с видимым усилием повернул ключ. Раздался зловещий скрип, и хранитель памяти закусил губу. На ум пришла безрадостная мысль, что если ключ от чрезмерного старания парня сейчас сломается, оставшись в замке, то свободы ему не видать уже вовек. Если только друзья найдут где-то здесь ножовку, да перепилят или дужку замка, или прутья решетки…

– Мастер настолько строг? – Татьяна, внимательно наблюдающая за действиями капитана, чуть приподняла брови. Тот факт, что Альберт, сам будучи отнюдь не образцом добродетели, может карать за какие-то преступления, считающиеся неприемлемыми и в нормальном мире, почему-то не укладывался в ее сознании. Разве негодяй не должен поощрять себе подобных? Или же он пытается изобразить из себя святого, хочет завоевать людское расположение?

Андре, как раз начавший с усилием поворачивать ключ еще раз, остановился и, обернувшись через плечо, воззрился на девушку, как столяр на табуретку.

– Похищение человека, удержание его где-либо против воли – это преступление, – медленно, назидательно вымолвил он и, вздохнув, покачал головой, – Откуда же ты взялась такая, что ничего не знаешь… Мастер карает преступления достаточно строго, он считает, что изменить преступника не может ничто, поэтому лучше просто его уничтожить. За некоторые преступления, правда, он все же заключает в камеру, но то, что натворил по незнанию я, карается смертью. А я не хочу на плаху из-за глупой ошибки, откуда я мог знать, что пойманный мною лев на самом деле и не лев вовсе?!

– Тихо, тихо, – хранитель памяти, уже истомившийся в ожидании освобождения, примирительно поднял руки, – Не отвлекайся и открой замок. Обещаю, мы не будем жаловаться мастеру, даже если он будет нас пытать. Я не в обиде на тебя, парень – каждый может ошибиться!

Андре, мрачнеющий с каждым мигом все больше и больше, пасмурно кивнул и, набрав побольше воздуха в грудь, стиснул зубы, с еще большим усилием проворачивая ключ в замке.

Роман недовольно сморщился и зажал уши.

– Если он заскрипит еще чуть громче, Альберт точно все услышит!

– Надо было смазать сначала, – Людовик неодобрительно поджал губы, – Эх, дилетант ты, капитан, в том, что касается клеток…

– Иди на палубу, матрос, и следи за курсом! – рыкнул капитан и, вынув ключ из замочной скважины, убрал его в карман. После чего уверенно добыл из нагрудного кармана рубашки (сегодня он был одет не так, как в день знакомства с Татьяной, и рубаха, обтягивающая его торс, казалась вполне современной, чего нельзя было сказать о штанах и высоких сапогах) ключик гораздо более меньший, какой-то очень скромный по сравнению с убранным и, приподняв замок, вставил его в скважину с обратной стороны.

Этот ключ повернулся легко, да к тому же всего один раз, и замок, к радости всех присутствующих не щелкнул, а протяжно застонал, отпуская доселе крепко удерживаемую дужку. Андре с усилием раскрыл последнюю и, кое-как выдернув из петель, распахнул дверь клетки.

Хранитель памяти, не дожидаясь дополнительного приглашения, торопливо покинул последнюю и, отойдя подальше, с видимым удовольствием вдохнул несколько спертый, но даже здесь соленый морской воздух.

– Верьте или нет, но в клетке дышится совсем иначе, – искренне произнес он и, крепко обняв бросившуюся ему на шею Татьяну, хлопнул по плечу виконта, – Ладно, ведите меня наверх. После клетки мне не терпится увидеть простор…

Роман, явственно сомневающийся в новом знакомом, не доверяющий ему столь же безоговорочно, как девушка, кивнул и поспешно зашагал вперед. Увидеть простор ему, судя по всему, не терпелось ничуть не меньше, чем Винсенту.

Андре, оставшийся позади, проводил их долгим, мрачноватым взглядом и, вздохнув, на несколько секунд закусил губу. Затем покосился на внимательно наблюдающего за ним Людовика и, выдавив из себя жалкое подобие улыбки, развел руками.

– Не могу поверить, что это правда. Я даже и в мыслях не держал…

– Конечно, – молодой маг тонко улыбнулся и, кивнув, легко махнул рукой в сторону выхода, – Поспеши, капитан, а то корабль унесет в далекие дали без твоего ведома.