Перчатка Соломона

Кевин зажмурился и, протянув вперед руку, пару раз обреченно стукнул костяшками по дверной створке, возле которой стоял. Оставалось только надеяться, что Пол поймет… Ведь он и сам не хотел умирать!

– Думаю, ты прекрасно все слышал, Цыган, – Шон несколько возвысил голос, продолжая удерживать свою жертву «на мушке» шприца и не пытаясь скрыть ухмылку, отразившуюся в несколько насмешливой интонации. Издевки в голосе блондина как будто не было, но слова его били больно.

– Итак, тебе предоставляется интересный выбор. Ты можешь выйти, и мы спокойно побеседуем, глядя друг другу в глаза, или… – он делано вздохнул, и чуть сильнее сжал руку на шее у фельдшера, – Или, увы, я буду вынужден сломать твою новую игрушку. Решай и помни – терпением я не отличаюсь.

Не успели отзвучать последние слова, те самые, в которых содержалась явная угроза жизни молодого человека, как дверь палаты распахнулась. Пол Галейн, бледный не то от гнева, не то от плохого самочувствия, в больничной пижаме кажущийся отнюдь не грозным, но почему-то пугающий, замер на пороге, в упор взирая на своего личного врага.

– Отпусти его… – голос мужчины прозвучал ниже, чем обычно, чувствовалось, что шутить он не предрасположен и, если приказ его не будет исполнен в точности, ослушника ждут большие проблемы. Шон, хмыкнув, медленно разжал руку, которой удерживал Кевина за горло, одновременно мягко извлекая из-под его кожи иглу шприца, так и не нажав на поршень.

Юноша, не желая более испытывать судьбу, метнулся вперед, совершенно рефлекторно стремясь спрятаться за мужчину, кажущегося даже сейчас куда как более подходящим для противостояния такому противнику, более сильным, нежели он сам.

Рэдзеро, хохотнув, развел руки в стороны, поднимая их и, слегка покачав шприц пальцами, приподнял брови.

– «Зенар», – вежливо пояснил он мужчине, в упор глядящему на него, – Он бы не умер от этого.

Кевин, на всякий случай отступивший еще немного назад, сглотнул, рефлекторно касаясь рукой горла. Да, умереть бы от транквилизатора он не умер, с этим не поспоришь… Однако же, у «Зенара» имелись и другие действия, в некотором роде, быть может, даже более неприятные, чем смерть.

Пол, немного повернув голову вбок, словно бы намереваясь посмотреть на спасенного друга, но не решаясь, тем не менее, отвести взгляд от блондина, нахмурился.

– Тогда зачем пугал?

Шон фыркнул и, опустив руки, немного отвел ту, что сжимала шприц, в сторону, как будто опасаясь задеть им себя.

– О, Пол, ты снова заставляешь меня теряться в догадках… Ты и в самом деле стал столь несообразителен, живя на свободе, или просто пытаешься обмануть меня, своего старого друга? Должен разочаровать – тебе это не удается, Цыган, – он кривовато ухмыльнулся и, натянув на лицо выражение некоторой ностальгической задумчивости, размеренно продолжил, – Видишь ли, я ведь очень хорошо тебя знаю. И у меня не вызывает ни малейших сомнений, что все время нашей занимательной беседы с твоим новым дружком, ты стоял возле двери и подслушивал, а значит, прекрасно слышал все, сказанные мною, слова. Но, коль скоро ты не даешь себе труда вспомнить их, я повторюсь, в надежде быть все-таки услышанным – нет лучшего способа немного надавить на человека, кроме как использовать близких ему людей.

Пол, кривясь тем больше, чем говорил собеседник, под конец его речи едва заметно дернул уголком губ и покачал головой.

– Ах, ну да. И как я мог забыть, что ты не более, чем мерзкий…

Блондин останавливающе поднял руку.

– Зачем употреблять грубые выражения в стенах лечебного заведения? Ты ведь знаешь, что мне нужно, Цыган. Расскажи, и я… Да, кстати, – парень, перебив сам себя, невинно улыбнулся и снова приподнял зажатый между пальцами шприц, – На сей раз дозу я рассчитал точнее. Говорить после нее ты сможешь.

– Вызывай полицию, – Галейн немного повернул голову, не сводя глаз с угрожающего ему человека, но обращаясь явно к скрывающемуся за его спиной Кевину.

Хилхэнд, напряженно кивнув и мысленно радуясь полученной подсказке, торопливо полез за телефоном. Пальцы его дрожали. Сам будучи врачом, имея медицинское образование, молодой человек на своем недолгом веку успел перевидать довольно всего, зачастую наблюдал вещи очень страшные и жестокие, тем более, что вынужден был ездить по вызовам на «Скорой помощи», но самому сталкиваться с безжалостностью, направленной против него, ему прежде не доводилось. Шок от случившегося оказался велик и, быть может, даже чересчур велик для нервной системы молодого доктора. Кое-как набирая номер полиции, он уже прикидывал, как, вернувшись домой, будет глотать успокоительные.

Из коридора, где находился категорически не допускаемый в палату Шон Рэдзеро, донесся негромкий, довольно приятный смех.

– И ты всерьез полагаешь, что полиция поможет избавиться от меня? – блондин спокойно улыбнулся и, покачав головой, нарочито вздохнул, – Ради всего святого, Пол… Тебе ведь известны мои возможности и мои отношения с силовыми структурами. Я пришел не ссориться, даже не применять силу – я пришел просто поговорить! Давай же… поговорим, – улыбка молодого человека стала неприятной, а рука, сжимающая шприц, доселе расслабленная, немного напряглась.