Проклятый граф. Том V. Ночь Большой луны

Молодой человек дернул подбородком в сторону шкафчика и, наконец, снизошел до ответа.

– Доставай.

Собеседница его негромко вздохнула и, начиная сознавать напрасность попыток пробить лбом чугунную плиту, бетонную стену, которой старательно отгораживался от нее Андре, направилась добывать чашки из шкафа.

Они были довольно красивыми, изящными, явно сделанными под старину. К каждой чашечке предлагалось в комплекте столь же изысканное блюдечко. Всего их было пять.

– Сколько нас?.. – Татьяна неуверенно оглянулась и принялась считать по пальцам, – Ты, я, Эрик, Винс… Вместе с Альбертом нас шестеро, а здесь всего пять чашек.

– У папы своя, – недовольно буркнул Андре и, завершив борьбу с сахаром, отставил пакет в сторону, – Татьяна, что ты, по-твоему, сейчас делаешь?

Девушка пожала плечами.

– Достаю чашки, чтобы помочь тебе приготовить чай, – покосилась на брата и обреченно вздохнула, – Хорошо, еще я пытаюсь понять, за что ты злишься лично на меня.

– Действительно, за что бы мне на тебя злиться! – парень передернул плечами и, добыв из другого шкафчика упаковку чая, принялся, было, раскладывать по наконец-то добытым чашкам пакетики с заваркой… Но как-то быстро передумал и, буркнув что-то о том, что для гостей полагается нечто более приличное, полез за заварочным чайником.

– Ты, вообще говоря, первая считаешь меня своим врагом, – продолжил он, – Я видел, как изменилось твое лицо тогда, в лесу, в замке отца, когда я вышел и встал рядом с ним. Ты ненавидела меня в тот момент, ненавидела так же, как и его, а ведь я спас тебя! Тогда, в лесу…

– Небо и земля, Андре! – Татьяна, от негодования едва не выронив очередную чашку, резко повернулась к собеседнику, – С твоим воображением надо картины писать, а не выводы делать! Я, да и все мы, были поражены твоим присутствием, но никто – ни один из нас! – не испытывал ненависти! И сейчас мы ее не испытываем. Сейчас мы… И, кстати, насчет того, что ты спас меня, это еще тоже под большим сомнением, потому что после всего я полагаю, что тебя туда послал отец.

– Отец меня никуда не посылал, – парень, хмурясь, отвернулся, – Я просто… случайно проезжал, заметил…

Девушка подозрительно прищурилась, всматриваясь в его спину.

– Но ты ведь с самого начала знал, что я твоя сестра, не так ли?

– Ну и что? – Андре, не поворачиваясь, принялся засыпать заварку в маленький чайничек, – Я просто… я ловил по просьбе отца хранителя памяти, ты знаешь об этом, и случайно увидел…

– Когда я была в твоей повозке, Винсент уже успел там побывать, – Татьяна скрестила руки на груди и насмешливо улыбнулась, – Почему не сказать правду хотя бы сейчас?

Экс-капитан, не отвечая, взял чайник и принялся обстоятельно заливать заварку кипятком. Несколько долгих секунд он молчал, оттягивая миг признания, но затем, со вздохом вернув чайник на плиту, медленно выпрямился и обернулся.

– Хорошо. Отец послал меня к руинам замка, потому что знал – кто-то из нормондцев должен появиться неподалеку от него. Ты была не первой, Татьяна, первым был Винсент, которого я схватил. Не учел лишь, что он потеряет перстень… Ну, да неважно. Твоего появления не ожидал ни я, ни папа. С самого начала создания нового мира он говорил, что мир не идеален, поскольку тебя в нем нет, но он не мог позволить тебе быть там! Если бы ты стала такой, какой он всегда хотел видеть тебя – любящей, заботливой дочерью, быть может, тебе бы и было отведено там место, но, увы… Папа с горечью признавал, что таковой ты не станешь никогда, – Андре глубоко вздохнул и как-то ссутулился, – Правда, прошедшие годы сильно изменили его. После того, как он пожертвовал собою ради нерожденного внука… А я в тот миг едва с ума не сошел, я думал, что наблюдаю гибель собственного отца! Я думал, его больше нет, думал, твои дружки убили его… Шесть лет я верил в его смерть, – парень вскинул голову, глядя на собеседницу потемневшими не то от гнева, не то от застарелой боли глазами, – Шесть лет, Татьяна! Ты все это время знала, что он жив, но он был у вас в плену, а я оплакивал его! Когда он вдруг постучал ко мне в дверь… Честно, я едва не потерял сознание. Но он был так ослаблен, так изнурен, что я не мог позволить себе этого – он сам едва ли не валился с ног! Не веря себе, я подхватил его, провел в квартиру, помог прийти в себя, и он все мне рассказал… Сейчас он говорит, что сознает свою вину перед тобой. Говорит, что всю жизнь делал тебя разменной монетой в своих играх, и раскаивается в этом. Говорит, что единственное его желание – жить в целой, полной семье, что он даже с племянниками хотел бы вновь установить мир! Он поможет вам, сестренка, – молодой человек хмыкнул и, взяв заварочный чайник, принялся разливать по чашкам настоявшийся чай, – Поможет справиться даже с Чеславом, хотя, признаюсь, я бы не хотел тыкать палкой в эту спящую собаку… Если рыжий узнает, что отец оказал вам помощь, он может ополчиться против нас. Но, увы! Старик слишком долго был в плену, слишком много передумал за это время. Сознаюсь, я бы не хотел оказывать вам помощь, особенно после всего этого… Но, боюсь, он меня не станет слушать и мне придется смириться с тем, что мы все – одна семья. И ты, и мои кузены, и наш общий предок… И знаешь, Татьяна, я сделаю это! Потому что я люблю своего отца и очень уважаю его решения. А теперь… – он глубоко вздохнул и, окинув взглядом наконец приготовленный к подаче на стол чай, покачал головой, – В знак примирения… Я раздам чай твоим друзьям. А ты отнеси его папе.

***

– Значит, предком моим является не только ла Бошер… – Альберт задумчиво потер подбородок и покосился на входящих в комнату Татьяну и Андре, – Но и Мактиере… Любопытно.

– Еще любопытнее то, что этот самый Мактиере жаждет твоей смерти, – Людовик насмешливо хмыкнул, принимая с подноса, поднесенного Андре, кружку с чаем, – Причем желает этого даже сильнее, чем мы! Хотя причин у него на порядок меньше.

– И этот человек говорил, что я постоянно пытаюсь его обидеть, – сын великого мага покачал головой и, негромко вздохнув, протянул поднос молчаливо улыбнувшемуся в ответ Эрику, – А сам только и делает, что обижает всех вокруг!

– Это кого, Мактиере, что ли? – Луи, глотнув чая, удивленно поднял взгляд от чашки, – Странно, не знал, что ты так о нем печешься. Так что нам делать-то? – взгляд его снова обратился к размышляющему о чем-то магу, – Мы тебе объяснили, что помочь нам еще и в твоих интересах, иначе эти маньяки-альтруисты еще и от тебя белый свет избавят. Что ты нам скажешь хорошего, дядя?

Альберт, благодарно улыбнувшись, принял из рук дочери чашку с чаем и, глядя на него, на секунду закусил губу. Пить напиток он пока не спешил, ожидая, когда тот остынет.

– Шесть лет… – наконец сорвался с его губ почти вздох, – Шесть долгих лет ни Чеслав, ни Анхель не давали о себе знать, ибо если бы дело обстояло иначе, вы бы непременно наведались ко мне в темницу… Что изменилось сейчас? – он поднял голову, окидывая собеседников долгим взглядом, – Эрик упомянул о каких-то газетах, что ты прочел в них, мой мальчик?

Эрик, уже тоже снабженный чашкой с горячим чаем, немного выступил вперед. Затем быстро оглядел всех своих спутников, ища в них поддержки, остановил взор на супруге, убедился, что с ней все в порядке и, мимолетно кивнув, вновь глянул на собеседника.

– Некоторое время назад… – негромко начал он, – В газетах стали появляться сообщения о жестоких и странных убийствах. Гибли молодые девушки, их находили растерзанными в их собственных квартирах… По всем признакам выходит, что они погибли от лап какого-то хищника, предположительно, волка. Двери в квартиры оставались распахнутыми, войти в них не составляло труда, девушек всегда находили в спальнях. Я считаю, что кроме Чеслава, это никто не мог бы совершить. Ричард полагает так же.

– Ричард… – Альберт задумчиво улыбнулся, – Мой старый, добрый друг… Признаюсь, я думал, что он придет с вами, и мне даже жаль, что я не встретил его. Пока… – улыбка его стала загадочной, – Мне есть, что сказать ему.

– Давайте не будем отвлекаться! – Людовик вскинул руку, привлекая к себе внимание и, пару раз сжав в кулаке уже добытый из кармана эспандер, нахмурился, пытаясь посерьезнеть, – Чеслав убивает людей. Чеслав появился на выставке Влада вместе со своим дружком Анхелем Мактиере, но не попытался приблизиться ни к Ричарду, ни к Чарли. Мы не знаем, чего от него ждать и что думать, мы даже не понимаем, почему он вдруг зашевелился! Ну? Какие варианты ответа?

– Сколько было жертв? – маг, внимательно выслушавший излияния младшего из своих племянников, вновь обратил взгляд к старшему. Судя по всему, над вопросом он все-таки раздумывал, не взирая на то, что речь вел о другом, и какие-то выводы для себя уже сделал.

Луи, вопрос к которому обращен отнюдь не был, как-то сразу растерялся и поспешил все-таки ответить, не давая старшему брату раскрыть и рта.

– Не помню, их было что-то много… штук… несколько, но у меня вообще с устным счетом плоховато. Винс, я требую помощь хвостатых!

– Уймись, – хранитель памяти, бросив быстрый взгляд на шутника, пригрозил ему пальцем и сам обратил внимание на графа де Нормонд, – Эрик?

– Жертв было четверо, – блондин, наконец получивший возможность ответить, не замедлил ею воспользоваться, – Обстоятельства смерти всегда одни и те же.

Андре, присевший на край дивана рядом с отцом, уже успевший раздать всем желающим чай и теперь спокойно попивающий собственный, негромко хмыкнул, косясь на родителя.

– Шесть лет ожидания и четыре жертвы… что скажешь, папа?

Альберт закинул руку за голову, сверля невидящим взглядом потолок. По лицу его было видно, что мужчина просчитывает разнообразные варианты и, наконец, приходит к какому-то малоутешительному выводу.

– Скажу, что ты прав в своих мыслях, сын… – медленно молвил он наконец, – Судя по всему, она близится, и он решил совершить это именно тогда… И значит, он готов к риску, он просчитал все от и до!

– Ну, у него на это было время, – Андре слегка пожал плечами и равнодушно отхлебнул чай.

Слушатели их непонимающе переглянулись. Слова двух родственников, видимо, умеющих читать мысли друг друга, понимающих их с полуслова и с полувзгляда, для прочих представляли неоспоримую загадку, которую, разумеется, хотелось разрешить.

– О чем вы?.. – Эрик не выдержал первым и, задав вопрос, нахмурился, подозрительно переводя взгляд с одного из собеседников на другого.

– Кто близится, кто что решил совершить? – Луи, по примеру брата тоже решивший подать голос, завертел головой, в робкой надежде, что хоть кто-то из его друзей понял слова мага, по крайней мере, частично.

Но, увы, надежда эта была напрасной – ни Винсент, ни Татьяна, не говоря уже об Эрике, первым расписавшемся в своем незнании, загадок Альберта не понимали и пояснений жаждали столь же сильно, как и все прочие.

Маг медленно обвел их всех взглядом и, улыбнувшись мягкой улыбкой всезнающего человека, неожиданно сделал легкий приглашающий жест в сторону сына, видимо, предоставляя ему ответить на заданные вопросы.

Андре не стал возражать.

– Близится Ночь Большой луны, – коротко ответил он, не сводя взгляда с чая в своей чашке, – И если мы с папой правы, то Чеслав намерен провести в эту ночь ритуал, совершить обряд…

– Будет еще пять жертв, – Альберт, прерывая отпрыска, неожиданно сел на диване, спуская ноги на пол. Рука его, сжимающая кружку, при этом даже не дрогнула, ни капли напитка не пролилось ни на диван, ни на пол.

– То, что он хочет совершить, – продолжал мужчина, – Граничит с безумием, ибо это может полностью разрушить всю экосистему планеты, прервать естественный цикл и поставить под вопрос само существование человечества… Чеслав собирается вернуть в мир ворасов.

Ненадолго в комнате воцарилось молчание – неожиданные визитеры великого мага медленно переваривали только что сообщенную им новость.

– Но разве это возможно?.. – Татьяна, пришедшая в себя от изумления первой, настороженно вгляделась в отца, – Я не знаю, куда и как исчезли ворасы, но судя по всему, Анхель остался из них единственным, разве… не так?