Вампиры и бытовуха, и Маша

– А, – махнула я рукой, – ничего аристократического нам не нужно.

Откажемся от монархии, но только в пользу раскулачивания.

– Мари! – злобно окрикнул дознаватель. – Я оборотень. Вы соображаете, что делаете?

Я, как маленький ребенок, пропустила его слова через себя и решила проиграть их же ехидным голосом.

– Мари, вы соображаете, что делаете?

Мужчина закрыл глаза и не стал ничего отвечать на мою явную неучтивость.

– И что только нашел в вас Кевин? – вдруг зло выплюнул он.

Я развела руками.

– Дар? Внешность? Чудесный характер?

Судя по его взгляду, мне ничего из перечисленного не досталось.

– Кстати, – опять заинтересованно принюхался оборотень, – раз уж вы не артефактор, то кто?

Хотела бы сказать, что технолог, но местный валун непонимания технического прогресса меня сдержал. Как говорится в известном интернетовском меме, «У кого костер, тот и прав!»  А сейчас факел, увы, в руках Эйдена де Рибера. Своей профессией на Земле я гордилась. Такие штуки для нашего производства придумывала – а у вас даже вентиляторов нет.

– Светлая душа? – вспомнила рекламу.

Ох, глядишь, я тут цитатами сыпать буду, надо только память поднапрячь.

– Я серьезно, – зарычал он на меня.

– Погодница.

– А без ехидных выражений и усмешек вы сразу сообщить это не могли? – спросил де Рибер.

Малыш, да ты сам напрашивался.

– А без пыток и сарказма вы спросить об этом не могли? – ввернула ему его же неучтивость.

Оборотень встал как вкопанный.

– Извините, я  в самом деле был не прав. Просто вы держитесь иначе, чем другие десаи. Это одновременно настораживает и восхищает.

– Извинения приняты, – поджала я губы, не желая быстро сдаваться.

Приличия приличиями, но этот мужчина меня оскорбил, потрогал, напугал, а теперь еще и какой-то правды от меня ожидает.

«Русские не сдаются. Они долго терпят, но изворотливо мстят»,– вспомнила я слова дедушки.

Дальше мы шли молча, каждый думал о своем. Подозреваю, что Эйден думал, за что его боги наказали общением со строптивой девицей, а я же размышляла, как в этом мире все сложно устроено – или это просто с непривычки.

Наконец, перед нами забрезжили лучи солнца.

– Вот и выход, десая Мишель, – хотел было успокоить меня дознаватель.

– Сама вижу, – буркнула я, нисколько не успокаиваясь.

Я сегодня провалилась в подпол и вместо закатывания банок, что обычно делают в таком месте, обнаружила труп. Так что небесное светило на меня умиротворяюще не подействует.

Выйдя из тоннеля, мы осматривались, пытаясь понять, где находимся. С моей стороны это было бесполезно. Я только-только запомнила путь в Дримгейт, а вот Эйден сразу определил нашу геоточку.

– Мы рядом с дорогой, – успокаивающим тоном начал он, – уверен, что Кевин отправил за нами кого-нибудь.

– Не в этот ход? – подняла брови.

– Как я говорил, если ваш кот не дурак, то обратится к брату.  Он тоже не из глупых, будет искать нас на местности.

Эх, правоту де Рибера признавать не хотелось. Пират точно пошел к оборотню. А Эйден наверняка знает повадки и мысли брата.

Мы прошли еще какое-то расстояние, и на равнине я увидела небольшое строение.

– Что это? – спросила своего сопровождающего.

– Странно, что вы не в курсе, Триаль с этого и должен начинать экскурсию по поместью, – вдруг недовольно заключил дознаватель.

Я фыркнула. Уж очень заметно желание Эйдена всех поучать.

– Может, просто ответите, а не будете сыпать оскорблениями? – пристыдила волка.

– Может, и отвечу, – сузил он глаза. – Это просто склеп. Там покоится ведьма Ираида, которая и наложила проклятие на Ведьмину гору.