Проклятый граф. Том I. Таинственный замок

– Прогулки? – девушка чуть нахмурилась, подозрительно глядя на хозяина замка, – Прогулки в смысле просто погулять, или ты собираешься… нанести ответный визит тем милым людям, что приходили сюда?

– Только если мы неожиданно окажемся в том месте, – улыбка блондина стала мягкой, – Я собирался просто погулять, и не более.

– Что ж, это радует, – Татьяна, оттолкнувшись рукой от пыльного пола, вновь поднялась на ноги, – Когда же мы отправляемся?

– Прямо сейчас, – Эрик чуть пожал плечами и тоже поднялся со стула, – Я думаю, Винсенту не помешает размять лапы.

– Стоп-стоп-стоп, – девушка, только, было, сделавшая шаг в сторону двери, невольно попятилась, – Так вы и льва с собой планируете прихватить? Вы что, думаете, нам без него одиноко будет?

– Я думаю, что одиноко будет ему без нас, – хладнокровно произнес молодой человек и, уже направляясь на выход, неожиданно произнес, – Можешь называть меня на «ты».

– Серьезно? – Татьяна, покосившись на следующего за хозяином льва, тоже поторопилась за ним, – Спасибо, не премину воспользоваться вашей милостью… Если, конечно, меня не съедят до этого.

– Почему ты так боишься его? – Эрик, вероятно, решивший не заострять внимания на несколько язвительных словах девушки, предпочел ответить лишь на последнее предложение, – Он ведь ни разу даже не попытался обидеть тебя.

– Еще не хватало, чтобы он пытался! – возмутилась Татьяна и, покинув замок, глубоко вдохнула свежий ночной воздух, – Он большой кровожадный хищник, если вы… в смысле ты еще не знаешь. Такому зверьку прожевать меня – как мне съесть сардельку.

– Съесть что? – не понял хозяин замка и, не дожидаясь пояснения, чуть покачал головой, – Порой мне странно тебя слушать.

– А мне странно слушать тебя, – девушка чуть пожала плечами и, вздохнув, подняла голову, взирая на раскинувшееся вверху звездное полотно, – Но и приятно… – это она проговорила куда тише, чем предыдущие слова и, слегка смутившись, поспешила перевести тему, – Так куда же мы пойдем?

– Кругом только лес, – блондин слегка улыбнулся, – Надеюсь, он не пугает тебя?

– Разве что тем, что я могу запнуться и упасть, – Татьяна усмехнулась и, глянув на деловито затрусившего по склону холма хищника, чуть поморщилась, – Кажется, котик уже сделал выбор.

– Последуем за ним? – осведомился хозяин замка, и неожиданно протянул гостье согнутую в локте руку. Девушка, приятно удивленная этим жестом, чуть приподняла брови, однако, отказываться не стала, беря собеседника под руку.

Вскоре они уже спускались следом за львом к тихо шумящей темной ночной чаще.

– Эрик, а сколько тебе лет?

Молчание, воцарившееся на несколько минут, почему-то смущало девушку, и она предпочла его нарушить. Блондин глянул на нее чуть удивленно, однако же, не стал отказываться от ответа.

– Триста двадцать шесть, если мне не изменяет память. Почему тебя интересует это?

– Триста двадцать шесть… – Татьяна задумчиво покусала губу, – Это ты, значит, три века тут сидишь?

– Вероятно.

Ответ прозвучал сдержанно, почти напряженно, однако, девушка сделала вид, что этого не заметила. В конечном итоге, ее куда больше интересовало то, что происходило в жизни молодого человека до того, как он на три столетия выпал из жизни, а вовсе не то, что было во время этих самых столетий.

– А ты где-то учился? – Татьяна запнулась о траву, и машинально сильнее вцепилась в своего спутника. Тот поддержал ее и, помогая восстановить равновесие, удивленно приподнял брови.

– Разумеется. Я окончил Сорбонну. Но я не понимаю, почему ты спрашиваешь об этом.

– Ничего себе… – девушка воззрилась на собеседника с куда как большим уважением, чем прежде, что, впрочем, не помешало ей, пожав плечами, как ни в чем не бывало ответить, – Да просто любопытно, не каждый же день встречаешь замороженных на три века интантеров.

Ощутив, как вздрогнул спутник, Татьяна вздохнула.

– Тебе все-таки не нравится быть этим созданием, да?

Эрик промолчал. Взгляд его, прежде направленный на спутницу, устремился куда-то вперед, шаг ускорился, и девушка, начиная с трудом поспевать за ним, подумала, что в ближайшее время, видимо, эту тему лучше не поднимать. Однако, снова слушать ночную тишину ей тоже не хотелось, посему она предпочла задать другой вопрос, также в немалой степени интересующий ее.

– Слушай, Эрик… А почему в тот день, когда мы познакомились, Ричард и тот тип так поспешно от тебя смылись? Я вообще до того момента не видела, чтобы Рик удирал от драки, а тут…

– Ричард? – Эрик остановился и, повернувшись к собеседнице, вопросительно приподнял брови. Та слегка вздохнула, начиная жалеть, что вообще упомянула это имя.

– Оборотень. И тот парень, который прицепился к нему… Они от тебя смылись, как кипятком ошпаренные! Кстати, – неожиданно осознанный факт заставил девушку чуть приоткрыть рот, – Тот парень-то вроде бы был вампиром… Как он сумел переместиться отсюда? Да и Ричард вроде такого не умел никогда…

– Я не знаю, – блондин, отведя взгляд, вновь продолжил путь, ведя за собой девушку, – Я, как хозяин замка и принадлежащих ему окрестностей, очень не хотел видеть их на своей территории. Видимо, они почувствовали это, и сочли за лучшее поскорее ретироваться.

– Я ничего такого не почувствовала, – буркнула Татьяна, опуская взгляд. Эрик не успел ей ответить. Где-то сбоку неожиданно раздалось истошное карканье, затем тихое рычание, сопровождаемое легким шорохом и уже спустя мгновение все стихло.

Девушка невольно вздрогнула.

– Что это было?

– Винсент, я полагаю, – последовал безмятежный ответ, и Татьяна, нахмурившись, напряженно воззрилась в ту сторону, откуда только что доносились странные звуки.

– Он что, птичку съел?

– Наверное, – голос блондина звучал до крайности равнодушно, – Тебя это смущает? Он ведь хищник, ты сама говорила.

– Птичку жалко, – буркнула девушка и, несколько раздосадованная безразличием хозяина замка к проделкам его питомца, деловито направилась вперед.

***

Предрассветная дымка лишь начинала опускаться на землю, когда молодые люди, завершая прогулку, вновь оказались на опушке леса и, остановившись там, взглянули на величественно высящийся перед ними замок. Татьяна, на протяжении всей прогулки не отпускавшая руки своего спутника, ощущала себя почти счастливой, однако же, об этом самом спутнике такого сказать было нельзя. Хозяин замка, который в самом начале пути вел себя почти приветливо, на протяжении всей прогулки не сказал и десяти слов, ограничиваясь лишь короткими ответами на все вопросы девушки. В конечном итоге последняя и сама предпочла замолчать, дабы не нарушать размышления молодого человека.

– Ты спросила, почему мне не нравится быть этим интантером.

Голос хозяина замка так неожиданно разорвал предрассветную тишь, что Татьяна, чуть пошатнувшаяся от неожиданности, едва не упала. В последний момент, силясь удержаться, при этом не уронив еще и Эрика, за которого до сих пор продолжала цепляться, она оперлась на что-то и, лишь обретя устойчивость, неожиданно осознала, на что. Жесткие волосы львиной гривы под ее пальцами слегка зашевелились, и девушка, вовсе не желая вновь сводить знакомство с львиным языком, поспешила отдернуть руку. Винсент разочарованно вздохнул и, видимо, обманутый в наилучших ожиданиях, ушел куда-то назад, скрываясь среди кустарника.

– Да, спросила. – наконец ответила на слова спутника девушка, не дождавшись их продолжения, – Но если ты не хочешь, можешь не…

– Знаешь… – не дав ей договорить, начал Эрик, – Когда тебе нечего терять, ты перестаешь бояться. Страха как такового для тебя попросту не существует, ибо каждый ужас основан в первую очередь на нежелании что-то терять. Я потерял человеческую сущность уже очень давно, так давно, что даже не помню, когда и как это произошло. Все, что сохранилось в памяти – ощущения. Боль… Мне нечего терять, и было нечего терять все эти годы. Но появилась ты… Когда мы рассматривали ту записку, и ты убеждала меня в том, что я не могу быть вампиром, где-то глубоко внутри меня неожиданно всколыхнулась надежда. Безумная и слабая, надежда, которую мне суждено было тот час же потерять, как и все остальное. Татьяна, – молодой человек неожиданно перевел взгляд на свою собеседницу, – Не имеет значения, упырь я, вампир или «выш. чем вампир», человеком я не являюсь в любом случае. Я понимаю, надеяться, что существо, сумевшее прожить несколько сотен лет все еще можно отнести к человеческим, глупо, но… – Эрик сжал губы и слегка покачал головой.

Татьяна молчала, не зная, как реагировать на это признание. До сего момента ей как-то не приходило в голову, что существа, наделенные сверхчеловеческими способностями, относящиеся к созданиям мистического мира, могут быть совсем даже не в восторге от собственной природы. Она-то сама, частенько задумываясь о том, как было бы здорово уметь что-то такое этакое, была уверена, что никогда не пожалела бы о сверхъестественных способностях, появись они у нее.

– Наверное, со стороны это кажется странным, – вновь заговорил хозяин замка, задумчиво созерцая тонущую в сером рассветном сумраке громадину своей вотчины, – Бытует мнение, что будучи не человеком, существо не испытывает никаких чувств и эмоций, вроде сожалений и боли.

– Почитал бы ты современные книжки, – не удержавшись, пробормотала себе под нос девушка, однако, блондин, увлеченный собственными рассуждениями, не услышал ее.

– Я много размышлял за эти годы, и однажды пришел к выводу, что такое мнение продиктовано, возможно, знанием лишь тех существ, что не являются людьми уже долгое, очень долгое время. У того, кто потерял человеческую сущность, потерял все, что было дорого его сердцу, потерял целый мир, полный красок, ощущений и чувств, есть лишь один путь. Постепенно его душа леденеет, сердце закрывается, и всевозможные эмоции попросту исчезают. Каким бы ты ни был при жизни, хорошим или плохим в глазах общества, к кому-то или к чему-то ты будешь привязан. И я не верю в изначальность зла. Просто в конце концов тот, кто обречен на вечную жизнь, теряет все самое дорогое, леденеет душой, и ожидаемо становится монстром…

– Но ты не монстр, – не выдержав, перебила его Татьяна, – Ты немного странно ведешь себя, несколько… заморожен, но монстром ты не являешься!

– Я убивал.