Проклятье Снегурочки

– Вы… вы хотите сказать, что в чай что-то добавили? Какое-то снотворное?

– Легко, – ответил Виталик. Помолчал и прибавил веско: – А может быть, и яд.

– Да вы что! – возмутился бородач. – Кто это мог сделать? Нас же было только двое!

– Так в чем проблема? – Виталик пристально посмотрел на горе-туриста. – Вот если бы вы были один, тогда другое дело.

– По-вашему, Федор подмешал мне в чай отраву?!

– Больше некому, – согласился Кирилл.

– Но зачем?

– Это уже другой вопрос, – проговорил Виталик. – Вы хорошо знаете своего друга?

– Еще бы! Мы одиннадцать лет проучились в одном классе, окончили один и тот же институт и вместе работаем вот уже три года. Федор не мог желать мне ничего плохого.

– Знаете что, – вмешалась Анжела, до сих пор молча стоявшая в стороне. – Мне кажется, сейчас не время и не место все это обсуждать. По-моему, вам нужно вернуться в Москву и обратиться за помощью в полицию. А нам пора идти на речку, не то день закончится.

Ольга посмотрела на нее с невольным уважением. Вот Энжи молодец, ей палец в рот не клади, умеет блюсти свои интересы.

Бородач сунул руку в карман куртки и вытащил оттуда билет на электричку.

– Слава богу, билет на месте.

– Станция совсем близко, вон там. – Ольга махнула рукой вправо. – Если хотите, мы можем вас немножко проводить, да, ребята? – Она вопросительно глянула на Виталика, Анжелу и Кирилла. Те кивнули.

– Да нет, спасибо, – бородач отрицательно покачал головой. – Как-нибудь дойду и сам.

Он нетвердой походкой побрел с опушки в сторону леса. Ольга проводила его сочувственным взглядом.

– Странный мужик, – сказал Кирилл. – Ушел в поход без денег и телефона.

– Может, он не хотел, чтобы его беспокоили в выходные, – вступилась за бородача Ольга.

– Не, Кир прав. Какой-то он стремный. Мне кажется, он не всю правду нам сказал, – поддержал друга Виталик.

– Слушайте, хватит трепаться. – Анжела решительно подхватила лежащий на траве рюкзак. – Вперед, на речку.

Компания последовала ее примеру.

Снова тропинка петляла по кочкам и оврагам, пока впереди не показалась просека.

– Ну вот, почти пришли, – проговорил Кирилл.

– Ура! – обрадовалась Мариша и тут же заканючила: – Мам, я сразу буду купаться? Долго, да?

– Посмотрим, – уклончиво ответила Анжела.

Ольга шла молча. Она никак не могла отстроиться от мыслей о бородаче. Бедняга, интересно, добрался он до станции? Надо было все-таки проводить его, хоть немного.

– Ты чего такая задумчивая? – спросил Виталик и обнял ее за плечи. – Устала? Хочешь, возьму твой рюкзак?

– Вовсе не устала. – Ольга ласково улыбнулась мужу. – Просто… как-то беспокойно. Как думаешь, с этим мужиком все в порядке?

– Не знаю. Выглядит он неважно. Еле ноги передвигает.

– Слушай, – неожиданно для себя предложила Ольга. – У меня идея. Давай догоним его и проводим. Чуть-чуть.

– Ты что? Он наверняка уже на станции или подходит к ней.

– А если нет? – не сдавалась Ольга.

– Но мы почти пришли. Ребята не станут возвращаться.

– А мы без них. Вдвоем.

Виталик молча прикидывал что-то в уме.

– Думаю, это дурацкая затея. Ну ладно. Эй, Кир! – окликнул он Кирилла, идущего впереди.

– Что? – тот обернулся.

– Идите на пляж, мы с Ольгой вас догоним.

– Куда это вы? – недовольно проговорила Анжела. – Время десять часов. Ничего не успеем.

– Успеем. – Ольга махнула рукой и повернула назад. Виталик последовал за ней.

– Учтите, – донеслось им в спину. – Мы купаемся, вас не ждем.

Ольга на ходу прокричала:

– Хорошо!

Теперь они шли вдвое быстрей, чем раньше. До этого им приходилось подстраиваться под Маришу, которая брела нога за ногу. Скоро показалась полянка, на которой встретили бородача.

– Нам туда. – Ольга махнула рукой в сторону молодого ельника.

– Дураки мы с тобой. – Виталик вытер взмокший лоб. – Его уже давно след простыл, а мы бегаем по лесу, как зайцы.

– Дураки не дураки, а попавшим в беду нужно помогать.

Через пять минут тропинка пересеклась с широкой дорогой, ведущей к железнодорожному полотну.

– Смотри! – Ольга остановилась.

Навстречу им ковылял бородач, сильно припадая на одну ногу. Заметив ребят, мужчина остановился. На его лице отразились удивление и некоторое недовольство.