Спаси меня, пожалуйста!

Глава 10

«Через семь минут приедет белый „Киа Риа 125 ВХ“». Ангелина рассеянно просмотрела сообщение и спрятала телефон. Целых семь минут ждать, а то и больше. Такси иногда запаздывает, приезжает совсем не в указанный срок. Тяжелые пакеты оттягивали руки. Ангелина обернулась в поисках какой-нибудь лавочки, но увидела лишь зеленую мусорку с воткнутой в нее кверху дном бутылкой. Тогда она поставила пакеты на асфальт и принялась за свою любимую игру – разглядывать прохожих.

Прямо напротив подъезда два совсем молодых парня, по виду гопники, чинили старую разваливающуюся тачку. Один лежал на земле и ковырялся в днище, другой подавал ему инструменты из багажника.

– Ну ты козлина, Стас, – ругался лежащий, – говорю же, ключ шестерка. Понимаешь, шестерка! А ты что даешь? Это четверка. Глаза разуй и не тупи!

Подававший грязно выругался и смачно сплюнул прямо под колеса машины. Проходившая мимо чинная старушка с таксой на поводке возмущенно качнула высокой седой прической:

– Как не стыдно вам ругаться? Тут же дети бегают.

– Иди, куда шла, карга, – грубо бросил первый парень.

– Я тебе покажу каргу! – Старушка угрожающе потрясла сухоньким кулачком. – Я вот полицию сейчас вызову. Давно пора вас приструнить, смотреть противно, весь двор замусорили окурками да бутылками.

Такса нетерпеливо рванулась вперед и натянула поводок.

– Береги лучше свою шавку, – сказал второй, – не то мы из нее шаурму соорудим. – Парень мерзко заржал.

Другой гопник молчал, что-то сосредоточенно отвинчивая под брюхом авто. Старушка возмущенно ахнула и двинулась дальше. Ангелина перевела взгляд и увидела худенькую девчонку в голубой джинсовке и белых шортах. Та стояла у тротуара и смотрела на нее. Глаза у нее были широко расставленные, желто-зеленые, как у кошки. Как у кошки…

Ангелина вздрогнула и едва не выронила телефон. Где-то она уже видела эту девушку. Ну да, сегодня утром, здесь, у этого самого подъезда. Гошка спрашивал ее, тот ли это дом. Она еще ничего не успела подумать, а ноги уже сами несли ее навстречу девчонке.

– Послушай… – Ангелина ничего не успела сказать. Глазастая резко сорвалась с места и бросилась от нее прочь. – Подожди! Стой! Я же просто хотела спросить…

Ангелина замолчала, видя, что слова напрасны. Девчонка убегала, сверкая пятками, она была уже у крайнего подъезда. Ангелина подхватила пакеты и бросилась следом. Больше всего она боялась упасть и рассыпать яблоки, а потому бежала осторожно и не быстро.

«Мне ее не догнать, – вертелось в голове, – ни за что не догнать». Глазастая девчонка добежала до угла дома и остановилась, затравленно озираясь.

– Эй! Стой, погоди! – Ангелина, задыхаясь, приблизилась к ней. Та хотела снова броситься наутек, но внезапно сложилась пополам и рухнула как подкошенная на землю.

– Что с тобой? – испуганно проговорила Ангелина.

Лицо у девчонки было бледным и испуганным. Губы, намазанные ярко-красной помадой, дрожали. Ангелина присела рядом с ней на корточки:

– Ты что? Что-то болит?

– Живот, – сдавленным и глухим голосом ответила глазастая.

– Сильно болит?

Она кивнула.

– Ты здесь живешь? В этом доме?

– Нет. Далеко.

– Надо вызывать «Скорую», – решительно сказала Ангелина. В это время в кармане у нее брякнул телефон – подъехало такси. – Послушай, у меня тут рядом машина. Поехали, я отвезу тебя в больницу.

Девочка отчаянно замотала головой:

– Нет, нет, не надо в больницу. Я не хочу.

– Но это может быть аппендицит. Нужно, чтобы тебя осмотрел врач.

Беглянка подняла на Ангелину глаза – в них была нерешительность.

– Пойдем, – Ангелина перехватила один из пакетов и протянула ей руку, – можешь встать?

– Могу. – Она поднялась. Белые шорты были испачканы грязью.

– Идти тоже сможешь?

Девчонка молча заковыляла обратно к подъезду, где дожидалась, мигая фарами, белая машина. Они с Ангелиной залезли с салон.

– Можно поменять адрес? – спросила она водителя.

– Для вас, девчата, все можно, – тот игриво ухмыльнулся, – как говорится – любой каприз за ваши деньги. Сейчас закроем счетчик и поставим новый маршрут. Куда едем?

– В ближайшую больницу.

– В какую – детскую, взрослую? – Шофер покосился на глазастую, тихо притулившуюся в углу на заднем сиденье.

– Сколько тебе лет? – спросила у девочки Ангелина.

– Шестнадцать. Недавно исполнилось.

– Поехали в детскую.

– Это будет дороже, – предупредил водитель, глянув в навигатор.

– Поехали, – повторила Ангелина.

Машина тронулась с места.

– Как тебя зовут?

Глазастая шмыгнула носом и тихо сказала:

– Оксана.

– У тебя часто такое с животом? Или только сегодня?

– Часто.

– Зачем ты убегала от меня?

– Не знаю.

– Как это не знаю? – Ангелина поглядела на нее с изумлением.

Та пожала плечами:

– Испугалась.

– Чего?

– Мало ли, зачем я вам понадобилась…

– Скажи, ты знаешь Андрея Петрачева?

Оксана поколебалась и тихо произнесла:

– Знаю. Он мой учитель.

– Ты… ты его ждала у подъезда? – догадалась Ангелина.

Оксана кивнула и вновь схватилась за живот.

– Подъезжаем, – объявил шофер.

Ангелина сунула ему деньги и, взяв Оксану под локоть, вытащила ее из машины.

В приемном покое строгая женщина с короткой мужской стрижкой потребовала от них паспорт и полис.

– У нас ничего нет, – растерялась Ангелина. – Мы с острой болью.

– С острой болью положено на «Скорой», – недовольно пробурчала женщина. – Что болит-то? – Она зыркнула колючим взглядом на Оксану.

– Живот.

– Ну ложись вон туда, на кушетку. Врач сейчас подойдет. Имя, фамилия?

– Чернушенко Оксана.

– Полных лет?

– Шестнадцать.

Пришел врач, белокурый парень в смешных круглых очках. Он долго мял Оксанин живот, покусывал губы, теребил светлую шевелюру.

– Ничего такого не вижу. Живот мягкий. Температуры нет. Не рвало?

– Нет, – сказала Ангелина.

– Дела женские давно были?

– Давно. – Оксана покраснела.

– Значит, скоро должны начаться?

– Ага.

– Ну вот и ответ. Я дам тебе ношпу. Выпей, ляг и поспи. Госпитализировать я ее не буду, – обратился он к Ангелине. – Вы ей кто? Сестра?

– Нет, просто случайная прохожая. Увидела, что девочке плохо. Подошла.

– Надо позвонить ее родителям. Так положено.

– Не надо звонить родителям! – Оксана вскочила с кушетки. – Пожалуйста! Я прошу! Все равно вы меня не положите. Я просто уйду, и все.

Врач и Ангелина переглянулись.

– Вы отведете ее домой? – спросил парень.

– Да, конечно.

– Ну хорошо. Ей надо лечь. Думаю, это просто спазм, у подростков так бывает. Если будет продолжать болеть, пусть вызывают «Скорую».

– До свиданья. – Оксана нетерпеливо рванулась к двери. Ангелина тоже попрощалась с врачом и вышла за ней следом.

На улице стремительно темнело, начал накрапывать дождик.

– Где ты живешь? – спросила Ангелина Оксану. – Я отвезу тебя домой.

– Только не домой. – Она отчаянно замотала головой, из густо накрашенных глаз потекли слезы.

– Но почему? Родители должны знать, что тебе было плохо, ты ездила в больницу.

– Им плевать на это. Хоть бы меня разрезали напополам – им все равно! – В голосе Оксаны было ожесточение. Лицо стало холодным и злым.

Ангелина растерянно умолкла.

– Куда же ты пойдешь? – все-таки спросила она мгновением позже.

Оксана пожала плечами:

– Не знаю. Некуда идти. Я… я хотела к Андрею Григорьевичу. Но тот куда-то пропал. Я с утра жду, а его все нет и нет…

«Так вот что она делала весь день у подъезда», – поняла Ангелина. Бродяжка. И что их связывает с Андреем? Неужели отношения? Она ведь несовершеннолетняя, за это можно поплатиться…

– Скажи, у тебя роман с учителем физкультуры? – напрямую спросила Ангелина у Оксаны. – Не бойся, я никому не скажу.

Та отпрянула от нее в сторону, глаза бешено сверкнули.

– Да вы че! С дуба рухнули? Какой роман? Просто… он иногда помогает мне. У меня отчим жестокий человек. Бьет меня часто. А последнее время домогаться начал. За руки хватает, за грудь. Ущипнуть норовит под юбкой.

– Ужас какой! – не поверила Ангелина. – А мама?

– А что мама, – Оксана безнадежно махнула рукой, – ей лишь бы шито-крыто и мужик бы в доме…

– Но ведь его можно посадить, твоего отчима! Стоит только заявление написать и заснять на видео, как он к тебе пристает. Или просто зафиксировать побои у доктора.

– Ничего ему не будет, – с уверенностью сказала Оксана, – он дядька небедный и пост хороший занимает, откупится. А меня потом убьет.

Она произнесла это так просто и буднично, что у Ангелины не осталось никаких сомнений в ее правоте. Это только по телевизору добрые и смелые парни в погонах помогают несчастным и беспомощным, а в реальной жизни всем правят деньги. Можно человека на машине сбить насмерть и продолжать гулять на свободе, если твой папа крупный чиновник…

Дождь меж тем усилился, налетел откуда ни возьмись неприятный ветер. Оксана ежилась и дрожала в своей тоненькой джинсовке.

– Вот что, – решила Ангелина. – Поехали ко мне!

– К вам? – Оксана вылупила на нее глаза цвета крыжовника.

– Ну да. Где-то же ты должна ночевать. Андрей пропал. Я хотела идти в полицию, но теперь уже завтра. А сейчас отвезу тебя к себе.

– А откуда вы знаете Андрея Григорьевича? Вы его девушка? – Оксана посмотрела на Ангелину с любопытством и подозрением.

«И все-таки что-то между ними есть. Какая-то связь. Эх, Андрей, Андрей…» – подумала та.

– Нет, я не его девушка. Мы с ним вообще не знакомы.

– Как так? – удивилась Оксана.

– Это долго рассказывать. Поехали, а то еще простынешь, вдобавок к своему животу.

Ангелина снова вызвала такси, потратив на него последние деньги. Они зашли в квартиру, и Оксана с ходу напоролось ногой на пачку ламината.

– Ай, мамочки, что тут у вас?

– Ремонт. – Ангелина включила свет.

Оксана оглядела голые отштукатуренные стены, заляпанный краской пол и понимающе кивнула.

– Ванная там. Полотенце чистое в шкафчике возьмешь. Потом по коридору направо. Я пока постелю тебе белье.

Оксана снова кивнула и скрылась в ванной. Ангелина заглянула в комнату к рабочим. Те уже отдыхали, сидя на матрасах и попивая чай.

– Завтра утром будет плитка, – сказала Ангелина.

– Отлично, хозяйка, – обрадовался Файзали.

– Это еще не все. За два дня нужно будет все закончить. Положить ламинат. Римма должна прийти уже в чистую квартиру. Ясно? – Ангелина изо всех сил постаралась придать голосу твердость и строгость.

Файзали поставил чашку на пол и вскочил.

– Это нельзя, хозяйка! Мы не успель за два дня. Нужны две недель.

– Никаких недель, – отрезала Ангелина. – Два дня. Ну три. И потом я нанимаю другую бригаду.

– Нет, нет! – замахал руками Файзали. – Не надо другой бригад. Мы все сделяй. Обещай.

– Хорошо. Посмотрим.

Ангелина вышла из комнаты рабочих и пошла к себе. Она не была тут с самого утра, и вокруг царил ужасный беспорядок: разобранная постель Риммы, раскиданные вещи, грязная посуда на столе. Ангелина открыла окно, и в комнату влетел свежий воздух с запахом дождя. Она быстро убирала вещи, снимала Риммино белье, стелила новое, затем собрала посуду и унесла в кухню, но мыть не стала, просто поставила в раковину. Достала из холодильника кефир, кусок сыра, хлеб, отнесла все это в комнату, разлила напиток по чашкам, нарезала бутерброды.

Дверь приоткрылась. Оксана стояла на пороге, обернутая большим махровым полотенцем. На голове у нее был тюрбан из полотенца поменьше.

– Ничего, что я два взяла? – робко спросила она. – Я уже два дня, как из дому ушла. Вчера у подружки ночевала, а там народу пруд пруди, до душа не добраться.

– Правильно сделала, что взяла, – ободряюще проговорила Ангелина. – Садись, поешь. Как твой живот? Болит еще?

– Нет. Прошел.

Оксана уселась рядом с Ангелиной, взяла чашку. Та заметила на ее руке повыше локтя два больших фиолетовых подтека.

– Это что? Отчим?

Оксана кивнула и с жадностью надкусила бутерброд. Ангелина почувствовала, что ее трясет от ярости. Грязная скотина! Подонок!! И на такого не найти управы?!

– Ты пойдешь завтра в полицию вместе со мной, – заявила она Оксане. – Мы напишем два заявления. Одно о пропаже Андрея, другое – на твоего отчима. Покажем синяки, этого будет достаточно.

Оксана молча жевала бутерброд. Ангелина немного остыла и тоже принялась за еду.

– Так вы мне расскажете, откуда знаете Андрея Григорьевича? – спросила Оксана, допив кефир. Ангелина вкратце пересказала ей историю пропажи сумки, несостоявшейся встречи с Андреем и эсэмэски с просьбой о помощи.

– Интересно, что с ним могло случиться? – задумчиво проговорила девочка.

– Вот и мне интересно. Он ехал к сыну и не доехал. Возможно… он вляпался в какую-то историю? На него напали? Похитили?

Оксана фыркнула и едва не подавилась остатками кефира:

– Вы шутите? Вы хоть видели его – Андрея Григорьича?

– Нет, не видела. А что? – Ангелина поглядела на нее с удивлением.

– Да то. Он почти два метра ростом, бицепсы как моя голова. Кто на него нападет? Хотела бы я посмотреть на этого смельчака. – Оксана вдруг закусила губу и нервно завозилась на стуле.

– Что? Опять живот?

– Ага.

– Тебе нужно лечь, – спохватилась Ангелина. – Врач велел.

Она дала ей свой халатик. Оксана накинула его на свое худенькое тело и залезла под одеяло прямо с мокрыми волосами.

– Не простудишься?

– Нет, я всегда так сплю.

– Ну спокойной ночи. – Ангелина погасила свет и вышла в коридор.

Из гостиной доносилось тихое шуршание – видно, испуганные рабочие спешно докрашивали стены. Ангелина набрала Римму.

– Да, – полушепотом отозвалась та.

– Как ты?

– Все хорошо, не переживай. Мне колют гормон. Гораздо лучше. Доктор хорошая. Молодая, но знающая. Обещала поставить на ноги.

– Ну слава богу. – Ангелина облегченно вздохнула.

– Ты завтра плитку не забудь сфоткать, – приказала Римма. – Вдруг по цвету будет отличаться.

– Не волнуйся, сфоткаю. А сейчас спи давай. Целую тебя!

– И я тебя. Ты моя самая любимая маленькая сестренка.

Ангелина нажала на отбой и представила, каким будет завтрашний день. Утром плитка. Затем поход в полицию. Потом к Римме в больницу. Оттуда домой, подстегивать рабочих, чтобы они побыстрей закончили. И это не считая разных мелочей – что-то купить в аптеке, в магазине, на строительном рынке… Она поглядела на часы: времени чуть больше десяти, а спать хочется – спасу нет. Еще бы, ведь прошлую ночь она провела без сна.

Ангелина решительно направилась в ванную, постояла под теплым душем и пошла к себе в комнату. Оксана уже спала, тихо посапывая, совсем по-детски. Ангелина поставила на столик рюкзак, рядом положила телефон с включенным на восемь будильником, надела ночнушку и легла. Тут же на нее налетел целый рой мыслей, не давая заснуть. Она пыталась представить себе Андрея – действительно ли он такой здоровяк, каким его описала Оксана? И если он не стал жертвой преступников, то куда мог исчезнуть? Постепенно эти мысли вытеснили другие – о Римме, о том, как побыстрее закончить ремонт, что неплохо было бы в августе хотя бы на недельку съездить за город, взять путевки в какой-нибудь недорогой дом отдыха, отвезти туда Римму, погулять по лесным тропинкам, вдохнуть чистого воздуха. Только вот где взять на это деньги? Размышляя обо всем об этом, Ангелина не заметила, как все-таки уснула.

Глава 11

Ей снова снился лес. Густой, темный и глухой. Однако ей не было страшно. Наоборот, она с интересом разглядывала окружившие ее могучие деревья с толстыми, в три обхвата стволами. Кроны их сплетались над головой у Ангелины, не пропуская ни единого солнечного луча. И все же она каким-то чудесным образом видела дорогу в кромешной тьме, вполне уверенно шла по ней в самую чащу, куда и дикий зверь не забегал. За спиной кто-то громко ухал, время от времени принималась куковать кукушка, громко и назойливо стучал дятел. Ангелина все шла и шла, чувствуя себя Алисой в Стране чудес.

Впереди мелькнул тусклый свет. Мелькнул и погас. Затем снова возник, мерцающий, неровный, точно пламя далекого костра. Ангелина прибавила шагу и вышла на большую поляну. Посередине действительно горел костер, напоминая сказку о двенадцати месяцах, однако вокруг не было ни души. Ангелина опасливо приблизилась к огню. Над языками пламени кружилась черными точками мошкара. Лицо обожгло жаром. Она хотела отойти и вдруг увидела на траве свою сумку. Та лежала совсем рядом с костром, того и гляди пламя перекинется на нее. Ангелина нагнулась, протянула руку. Внезапно кто-то с силой толкнул ее в спину, так, что она чуть не полетела в огонь. Ангелина поскользнулась на влажной траве, чудом удержала равновесие и обернулась. Перед ней стоял огромный, темный и мрачный силуэт. Лица было не разобрать, лишь громоздкая, устрашающая фигура, похожая на орангутанга, маячила в сполохах огня. Ангелину охватил ужас. Она заметалась, не зная, как быть. Бежать? Великан в два счета догонит ее. Остаться здесь? Чего доброго, сожжет ее в костре. Может, он людоед! Гигантская фигура между тем зашевелилась и сделала шаг к Ангелине. Та невольно попятилась, ощущая спиной нестерпимо палящий жар. Она вскрикнула от боли и проснулась…

Комната почти целиком тонула во мраке, и лишь недалеко от изголовья Ангелининой кровати дрожало робкое пятнышко света. Она не сразу поняла, что это светится экран ее телефона. Пятно перемещалось взад-вперед, и, присмотревшись, Ангелина различила маленькую темную фигурку. Оксана (а это была она) держала телефон в руке, освещая им пространство перед собой и сосредоточенно роясь в Ангелинином рюкзаке.

– Эй! – громко окликнула она. Девчонка вздрогнула и уронила телефон. Ангелина дернула за шнур настенное бра. – Ты что это делаешь?

Оксана стояла у стола, опустив голову. Ангелина встала с кровати и подняла с пола телефон. Осмотрела его со всех сторон – слава богу, нигде не треснул. Оксана молчала, застыв в той же самой позе. Ангелинин халат болтался на ней, как на вешалке.

– Ты что там искала? Деньги?

Она кивнула и всхлипнула. Ангелина ощутила боль и разочарование. Вот кого она привела в дом – обычную воришку. И как она сразу не догадалась, ведь все с самого начала было ясно. Девчонка уличная, порочная, накрашена сверхвульгарно, врет, как дышит. Такие не знают благодарности, чуть отвернешься, залезут к тебе в кошелек и возьмут все, что плохо лежит.

– Не стыдно тебе? – Ангелина попыталась взять себя в руки.

– Стыдно, – едва слышно произнесла Оксана.

– И давно ты воруешь?

– Я просто хотела взять совсем немножко. Чтобы завтра было на что поесть. – Она подняла на Ангелину свои несчастные кошачьи глаза.

Та почувствовала, как сердце ее смягчается, гнев улетучивается, уступая место жалости и снисхождению. И тут же Ангелина представила себе Римму, ее прямой, суровый взгляд. В ее ушах явственно прозвучал голос сестры: «Докатилась! Приводишь в дом бродяг, скоро они утащат все, что плохо лежит. А все твоя наивность, дурацкая доброта. Никому не нужна сейчас эта доброта, никому, слышишь!»

Римма права, это слишком. Она и так потратила на девчонку уйму времени и денег, возила ее на такси, сидела с ней у врача. Хватит, довольно, нельзя быть такой глупой курицей.

– Вот что, – твердо проговорила Ангелина. – То, что взяла, можешь оставить себе. И уходи.

– Прямо сейчас? – Оксана выразительно поглядела в темное окно.

– Да, прямо сейчас! И запомни – ни при каких обстоятельствах нельзя брать чужое. Это закон.

– Даже если хочешь есть? – Оксана бросила на Ангелину жалобный взгляд, однако послушно отошла от стола и стала натягивать одежду. Ангелина стояла и смотрела, как она одевается, приглаживает высохшие волосы, в беспорядке торчащие в разные стороны, и ее терзал стыд. Ночь на улице, а она выгоняет человека. Да что там человека – вчерашнего ребенка! Идти девчонке некуда, проще простого вляпаться в какую-нибудь историю, попасть в руки негодяям. Однако голос Риммы в голове не умолкал: «Прекрати жалеть ее, она уже не ребенок. Пусть себе идет, все равно она воровка и обманщица, тебе ее не переделать».

Пока Ангелина была занята этим внутренним диалогом, Оксана закончила свой нехитрый туалет и пошла к порогу.

– До свиданья. – Она сделала шаг и скрылась в коридоре. Через минуту хлопнула входная дверь. Ангелина села на постель и обхватила руками голову.

Что с ней не так? Почему все обманывают, пользуются ее наивностью и доверчивостью? Однокурсницы смеются над ней, считая блаженной, парни, едва познакомившись, норовят сесть на голову. Пожалела девчонку, привела к себе – и вот, она уже шарит по сумкам… Как научиться быть такой, как все, циничной и холодной, знающей цену себе и своему времени, неуязвимой для мошенников и лжецов?

Ангелина вдруг отчетливо вспомнила свой одиннадцатый день рождения. Она тогда сказала родителям, что мечтает пригласить домой одноклассников. До этого в день рождения к ней никогда не приглашали друзей – праздновали в тесном семейном кругу, отец, мама и Римма. А тут Ангелине ужасно захотелось накрыть большой стол на много человек, не меньше десяти, а лучше больше. Чтобы задували свечи на огромном торте, играли в фанты, танцевали. Она поведала о своей мечте матери. Так долго молчала, что-то прикидывая в уме, по обыкновению покашливая в платочек. Лицо у нее было усталым и грустным. Ангелина уже решила, что в празднике ей откажут, сгорбилась, уныло опустила плечи. Как вдруг мать произнесла тихим, хрипловатым голосом:

– Хорошо, Лина, раз ты этого хочешь, мы устроим тебе день рождения с друзьями. Подумай, кого ты хотела бы пригласить, напиши для них открытки, укажи в них число и время. И адрес не забудь – большинство твоих друзей никогда у нас не были.

– Ура! – Ангелина от радости подпрыгнула и, позабыв, что маму нельзя тормошить и тискать, повисла у нее на шее.

Та сразу же закашлялась. Ангелина пришла в себя, испугалась, отпрянула в сторону. Она с ясностью представила себе, в какие усилия для родителей выльется ее праздник. Нужно убрать квартиру, купить кучу продуктов, готовить, накрывать на стол. Потом общаться с целой оравой подростков, следить за тем, чтобы они не покалечили друг друга, резвясь и балуясь. На такое и у здоровых людей пороху не хватит, а у больных и подавно. Она робко взглянула на мать.

– Ты что? – та слабо улыбнулась. – Что с тобой?

– Ничего, – пробормотала Ангелина и опустила голову, – я подумала… может, не нужно ничего? Тебе и папе будет тяжело…