Опасный нарцисс. Книга седьмая. Другие расстройства личности: как отличить их от нарциссизма

Ревность и подозрительность у пограничника связана со страхом, что его бросят. Параноидные тенденции – это один из симптомов пограничного расстройства личности согласно DSM-5. И здесь есть сходство с параноидным расстройством личности. Но у параноика ревность и подозрительность в личных отношениях основана на страхе, что его обидят, наставят ему рога у него за его спиной, а потом все будут знать и смеяться – это унизительно! У пограничника же ревность основана на страхе отвержения, страхе одиночества и пустоты.

«Меня шеф поставил работать с другим человеком в смену. Виталий кричит: «Если ты выйдешь с этим человеком на работу, я просто приеду и всё испорчу. И насрать, что я пьян! Я приеду и всё ему испорчу ещё с вечера! Ты работаешь со мной, и ты помогаешь мне, мы команда, я доверяю тебе, а ты доверяешь мне! А он кто? Ты его даже не знаешь! Ну и что, что шеф попросил! Мне плевать. Пойдёшь? Тогда ты слышишь меня в последний раз. Всё ясно тогда…» Я так плакала, меня бабушка отпаивала валерьянкой.

Другой случай был, когда я задержалась, пока ходила в магазин. Звонит: «Ты меня обманываешь, ты нагло врешь, ты не в магазине».

Он ревновал ко всем – к подругам, к коллегам, к маме.

Как-то было жарко, и я хотела в перерыве сходить с подругой искупаться на озеро, так он стал орать. А вечером, когда пришел домой, был зол и орал. По дороге домой он купил пива. Уже дома он стал кричать о том, что я неправильно себя веду, что «скурвилась», что я должна была остаться в душном офисе, что «и так пылища, а она пошла», что это неправильно и т. д. Я сказала, что сейчас уйду, и заплакала – так было обидно. Закричал: «Иди и живи со своей мамочкой!»».

Ревность и контроль служат одной цели – удержать партнера. Но поскольку пограничник – это неадаптивная личность, то его поведение противоречит его же цели: он делает то, что как раз и отталкивает. И поэтому отношения у пограничников полны драмы.

Пограничники бывают двух типов: внешне-деструктивные и внутренне-деструктивные. Внешне-деструктивные орут и даже бьют. Обычно это наблюдается у мужчин, особенно при коморбидности с психопатом (когда в наличии два диагноза – пограничное и антисоциальное расстройство личности). Внешне-деструктивные пограничники агрессивны. А у внутренне-деструктивного пограничника агрессия направлена на себя – суицидные тенденции, членовредительство, злоупотребление алкоголем. Виталий – очень «разносторонняя личность»: у него наблюдаются и внутреннее разрушение, и внешняя деструктивность.

Если вы рассчитываете доказать пограничнику, что вы ему не изменяете, то оставьте надежды. Эта мысль, как заезженная платинка, возможно, и приутихнет на время, но потом начнет опять играть свою песню. Ревнивых пограничников ни один партнер не сможет убедить в своей верности – им нужна терапия.

Рассказ четвертый. Противоречия и полярности

Для пограничников характерно черно-белое мышление, прыжки от белого к черному, быстрая смена настроения, противоречащие полярные мысли. Иногда противоречащие идеи могут содержаться в одном предложении. Все это наблюдается и у Виталия.

Вот что пишет Ксения:

«У него часто меняется настроение. На работе, когда у меня что-то не получается, то он сам говорит, что это не моя вина. Агрессия у него почему-то направлена на него самого, но калечит психику мне. Я боюсь, когда он злится на себя, у меня начинает всё внутри сжиматься, страшно до жути: а если что-то сейчас произойдёт? Причём за себя в таком состоянии боюсь меньше всего. Ноги ватные, всё стынет и холодеет, а он смотрит пустым взглядом и говорит: „Ни в чём и никогда себя не вини, ты не виновата; послушай меня, какая ж ты ненормальная, нельзя так, если хочешь уйти – уходи, меня тут без тебя ногами вперёд вынесут; я хочу, чтобы ты была счастлива. Мешаю тебе и ломаю твою жизнь. Иди, я как-нибудь“. А вчера сказал: „Я тебе, наверное, надоел уже. Ты такая молодая… Да, когда-то тебе надоест одно и то же, и ты уйдёшь. Я не обижусь – такова жизнь“».

Он как бы ее отпускает и тут же привязывает, сажает на крючок – «меня вперед ногами вынесут». Это яркий пример противоречивости в одном предложении.

«А вообще, когда спрашиваешь, почему он так себя вёл, то делает большие глаза. Он это или не помнит (был пьян), или пожимает плечами, или говорит: «Если ты решила со мной расстаться – так и скажи, не ходи вокруг да около». В такие моменты вообще думаю: что, почудилось мне всё?

Он слишком запугал меня, что в случае разрыва что-то с собой сделает. И все у него как-то противоречиво: сначала грозит самоубийством, говорит, что я его довела и всячески выводит на эмоции, а потом говорит, чтобы не винила себя никогда и ни в чем, и я буду «белая и пушистая, он всё грамотно сделает». Я боюсь. Не чувствую свободы действий. Будто зависима от этого человека, но мне не нравится страдать; пожалуйста, не осуждайте, это действительно уже какая-то проблема.

Как-то после скандала я не поехала к нему, а осталась у мамы. Так прошла неделя, я боялась ехать. А позвонила напарнику и спросила, как там Виталий. И позже он звонит: «Ты вынесла на всеобщее обозрение то, что только между нами». Я так и не поняла, почему, я всего лишь хотела узнать хоть через кого-то, с кем он общается, жив ли, и только. Сказал, что я неправильно поступила… опять… Что есть дом, его дом – и мой дом, и я там хозяйка, вот там и надо ночевать. «Ты когда-нибудь жила семьёй!? Ты хоть знаешь, что такое семья!?» На вопрос, в чём опять виновата, сказал: «Ты с ума сошла! Ты ни в чём не виновата! Забудь даже думать об этом!»».

Когнитивный диссонанс налицо. Вот этот когнитивный диссонанс и вводит людей в гипноз и отключает критическое мышление, не дает оторваться от тирана.

Почему пограничников так эмоционально качает, и в чем их отличие от биполярников, то есть людей, страдающих биполярным расстройством личности? У биполярников тоже наблюдаются скачки настроения, но периоды более продолжительны, и их смена происходит безо всяких внешних стимулов – это вызвано химическими процессами в мозге. У пограничника эмоции спровоцированы внешними триггерами, как ответ на поведение партнера. Это не значит, что партнер виноват – это просто искаженное восприятие поведения другого человека, которое напоминает им прошлую травму.

Полярности также проявляются в идеализации партнера и в развенчании его. Это происходит из-за скачков в восприятии партнера.

Рассказ пятый. Что чувствует жертва пограничника?

Ксения после двух лет отношений с пограничником Виталием сейчас еле жива сама. Она говорит:

«Я чувствую себя запуганной. Он хочет внимания только к себе (я так чувствую). В случае чего эмоционально воздействует, даже неосознанно. Я перестала ощущать свободу действий.

Стала часто менять решения только потому, что боюсь его реакции. Он обижается, не хочет никуда отпускать, и в то же время вместе у него дома что-то делать желания тоже нет. Я устала жить по сценарию «работа-дом», так ведь ещё и работаем вместе. Чувствую себя сливным бачком, куда скидывают все свои негативные эмоции и переживания. Мои слова игнорируются. Руки трясутся.

Вынуждена скрывать от всех, что происходит за стенами нашего дома. Даже близким, друзьям или родным не могу пересказать некоторые эпизоды из нашей жизни. Заметила за собой, что, как стала жить с ним, стала прощать другим плохое ко мне отношение и пренебрежение, считая их «нормальными», «привычными»… Чувствую себя одинокой и изолированной от мира. Моя самооценка упала».

Такие отношения называются «домашнее насилие», и Виталий использует по меньшей мере четыре вида насилия: вербальное насилие, контроль в сфере отношений, контроль в сфере занятий, эмоциональный шантаж. Пограничник ничуть не меньше нарцисса может быть домашним тираном: он орет, обзывается, обвиняет, и – самое страшное – шантажирует суицидом. То, что Ксения никому не рассказывает о том, что происходит дома – это ошибка. Тираны становятся более неуправляемы, распоясываются, когда знают, что жертва скрывает информацию и не имеет поддержки. Ее изоляция от внешнего мира растет, и она начинает сомневаться в себе: ей кажется, что все плохое в поведении партнера ей только показалось, кажется, что она и правда виновата во всем. Чувство одиночества и изолированности – это то, что испытывает сам пограничник, и именно туда же, в эту же воронку, он и утягивает свою жертву. Ее границы с миром воздвигаются все выше и все толще, а границы с насильником стираются. Личностные границы размываются, уверенность в себе снижается, а толерантность к насилию повышается. Она становится жертвой домашнего насилия, и поэтому становится жертвой других агрессоров.

«Что делать? Я действительно начинаю думать, что это я виновата. Хотя и понимаю, что он – эмоциональный шантажист, и не всегда осознаёт, что делает больно. При попытке разорвать отношения начинается концерт по заявкам. Мол, мужик сказал – мужик сделал. Хватается за нож и закрывает за собой дверь. Мол, порежусь насмерть или вздёрнусь.

Прерывала отношения. Уезжала. Смс-ки и звонки на телефон в духе: «Повешусь, не буду жить без тебя, я для тебя – заноза и мешаю жить, устал, больше не буду стоять на пути. Ты своего добилась». Я стала всерьёз думать о собственном суициде, ведь невозможно так жить».

Вы начинаете чувствовать то же, что и он. Мало того, что он вас втягивает в свою темную воронку – вы, просто как жертва насилия, впадаете в депрессию, потому что ситуация кажется безвыходной. Затяжная депрессия сама по себе может приводить к суицидным мыслям.

Жертвы как нарциссов, так и пограничников испытывают депрессию. Если с нарциссом суицидные мысли жертвы происходят больше от обесцененности: «я и с ним не могу, и без него Я не выживу», то с пограничником – «я и с ним не могу, но и его оставить не могу, ОН без меня не выживет, я буду виновата».

Если у вас наступила такая депрессия, такое одиночество, которые вам никогда не были свойственны, знайте: это не ваши чувства, это пограничник вам сливает свои эмоции! Потихоньку начинайте эмоционально отделяться. Не вовлекайтесь в его драму, смотрите на происходящее как бы со стороны. Разрывайте круг одиночества, выходите в люди, рассказывайте людям о том, что происходит дома, ищите поддержку, пойдите в группу созависимых с алкоголиками, встречайтесь с друзьями. Ориентируйтесь на расставание с таким партнером.

Рассказ шестой. Жалость к пограничнику

Ксения пишет:

«Я боюсь, что он что-то сделает, и всерьёз порой думаю, что виновата во всём только я… В моральном напряжении постоянно. Как уже дальше жить – не знаю. Его давление на жалость сильно на меня влияет.

Материально я самостоятельна, я могу уйти. Чувство вины и жалости – главное, что движет мной; мои границы как личности размыты, виню во всём себя, трачу время впустую, но не найти сил вырваться.

Одна знакомая сказала, что я унижаю его в какой-то мере, думая, что делаю его счастливым, потому что я – это «костыль», а на костылях счастлив не будешь. «Убрать костыли – упадёт». Да, по сути, жалость мешает уважать равных. Жалость НЕ равно сочувствию.

Я ужасный человек. Всё осознаю! Но без него становится плохо, и снова всё по кругу…».

Я, с одной стороны, понимаю Ксению: жалко человека! Это есть у всех людей с эмпатией. Но я согласна с подругой Ксении: жалость – это не то чувство, которое должно держать вас в отношениях, это не равноправные отношения. Жалость – это не любовь и не уважение; это страх за него. К тому же, в жалости есть страх и за себя – что вы никогда себе не простите, если он все-таки совершит суицид. А отношения должны строиться на любви, а не на страхе.

Фактически это отношения мамы и ребенка. Он видит в вас маму, которая его не жалела в детстве, не любила и отвергала, и он хочет чтобы вы стали его мамой. Пытается привлечь мамино внимание – чтобы его пожалели. Но это не ваша роль, вы не должны исправлять ошибки его мамы. Вы не его мама, чтобы жалеть его. А он не ребенок. Надо понять, что это взрослый мужчина, который по возрасту в два раза старше вас – он вам в отцы годится. Он взвалил на вас огромную ответственность – спасать его жизнь. Он продлевает себе молодость, выкачивая из вас энергию. А тем временем ваша жизнь проходит мимо! И это не тот случай, когда уместна жалость. Он же не собачка бездомная!

Жалость – это то, на чем он играет, чтобы удержать вас.

Он играет на том музыкальном инструменте, который есть у вас. Раз у вас есть жалость, то он на ней играет. Вы дополняете друг друга – у вас жалость, а он хороший на ней игрун. Вы в связке, вы на крючке. А не будет жалости, не на чем ему играть. Вам надо освободиться от этого инструмента, выкинуть его. Освобождайтесь от всех чувств, которые держат вас на крючке. Убирайте программу спасателя. Уйдут чувства жалости и вины, исчезнет крючок, вы выйдете из его системы, вас снимут с роли мамы, вас уволят с этой работы спасателя… Он либо сам прекратит эти манипуляции и расстанется с вами, либо вы наконец прозреете и уйдете. Лучше всего прорабатывать эти чувства в терапии. Если такой возможности нет, то делайте простукивание (технику эмоциональной свободы). Проговаривайте все ваши мысли и чувства. Проговаривайте ощущения в теле, все его слова, содержащие угрозу суицида, все действия. Фразы при простукивании будут примерно такие:

«Мне его жалко, он угрожает самоубийством»;

«А вдруг он покончит с собой, я себя не смогу простить»;

«Меня тошнит от его угроз, в животе все сдавливает, горло перехватывает, комок в горле, трудно дышать»;

«Я боюсь от него уйти, а вдруг что-то случится»;

«Мужик сказал, мужик сделал, веревка готова»;

«„Все ясно“, берет нож и закрывает дверь…» (проговаривайте все).

В конце концов вы поймете, что если вас в чем-то обвиняют, то из этого не следует, что вам обязательно надо принимать на себя эту вину.

Еще один метод – принять самый плохой вариант. Представьте в деталях и посмотрите на произошедшее. Мысленно проиграйте эту ситуацию – что вы делаете, как вы себя ведете – и примите ее. Примите эту вину на себя до конца жизни. Вы увидите, что, несмотря на все это, вы выживете. Простите себя. И потом, когда вы проиграете эту ситуацию, вы уже не будете ее бояться.

Он уже делал попытки суицида с предыдущими партнерами, так что причина его суицида – это не вы, а его расстройство личности, и это надо лечить, обращаться за помощью к специалисту.

Согласно закону, в соответствии со статьёй 110 УК РФ вы ответственны за доведение лица до самоубийства или до покушения на самоубийство, если вы ему угрожаете, жестоко обращаетесь с ним или систематически унижаете человеческое достоинство потерпевшего. И это наказывается ограничением свободы на срок до трёх лет или принудительными работами на срок до пяти лет.