Все больше думала о том, сколько и какого ужаса я натерпелась за это время. Слишком тяжелая плата за удовольствие любить, быть любимой.
Обидно, но я уже хорошее и не помнила, лишь равнодушный взгляд и сцепленные на груди руки – «не подходи».
«Если умный еврей, то на встречу позовет», – сказала мне подруга. А я подумала: был бы очень умный, так бы себя не вел, про отпуск наврал бы что-нибудь, я бы никогда и не узнала, кому нужна его искренность? А врать он умеет, это точно: пару раз говорил, что не встретимся, работать будет, а потом вызывал к себе. Оказывалось, что у него выходной. То есть, видимо, вначале хотел какие-то свои планы осуществить, а потом понимал, что все равно со мной лучше. А зачем мне, вообще, мужчина, который меня не целует, не ласкает, не старается удовлетворить? Чтобы только его ласкать и облизывать?
Моя мягкость, терпимость, желание понять, наверное, только баловали и расхолаживали его в том плане, что можно не надрываться, особенно для сохранения отношений.
Мужчин не хватает надолго на внимание к нам… а может, у них это вовсе и не любовь?.. и не было любовью…
А мы, романтики, сочиняем сами себе красивые истории со счастливым концом.
Он как-то недавно после ссоры сказал:
– А та Катя целовала меня лучше.
– Ту Катю любили…
– А тебя?
– А меня бросили, – вот что ответила я.
И он промолчал. Значит, я все правильно сделала. Звонить не буду… и почему-то уверена, что и он не позвонит, по крайней мере до отъезда.
Но проходил день, и второй, и третий… и тогда я поняла, что мое сердце разрывается еще больше – оттого, что не вижу его. Я просыпалась с его именем и засыпала. Собрала его рубашки, книги, тапочки, сложила все в пакет, думала, что отдам, если увижу.
Вот опять вспоминаю: это было, кажется, не так давно. Прихожу вечером, не раздеваясь, бегу к нему обнимать и поцеловать (он за «компом», не встал даже), говорю:
– Ох, как я соскучилась, а ты?
А он опять, смеясь, отвечает:
– А я без тебя не могу.
Я, дура, опять допытываюсь:
– Чего не можешь?
Жду ответ – ЖИТЬ. А он говорит:
– Ну, вот хоть семечки щелкать.
Он щелкал их в тот момент. Их нельзя доставать. Идеальная жена – точно слепоглухонемая секс-рабыня.
Проходили дни, закончился и его отпуск, звонка не было. Я пробовала зарегистрироваться на том же сайте, где мы и познакомились. Но разве мог кто-нибудь сравниться с НИМ? Зря только нервы и время тратила. Я купила новые дорогущие сапоги, надеялась поселить в душе радость, но ее хватило лишь на час. Только мысли о нем бились молотом в моей бедной, ничего не понимающей голове. Прошло уже двадцать пять дней. Ревела днем, вечером и даже на работе. Больше я вытерпеть не могла.
Написала письмо с просьбой отправить мне папку с моими фотографиями, которые находятся в его компьютере, и выбросить вещи в мусоропровод. Не хватало еще того, чтобы другая копалась в моих тряпках. Надеялась, что это подтолкнет его к каким-то действиям. Однако прошло целых долгих два дня, пока я в субботу утром не услышала его голос в телефонной трубке.
Резко и отрывисто сказал:
– Привет.
– Привет.
– Я буду у твоего дома через десять минут, можешь выйти?
– Могу, – говорю.
Трясусь вся, как лист осенний, взяла два пакета с его вещами и пошла. В последний момент решила пакеты пока не нести, оставила их в коридоре внизу. Надела новые сапожки, плащик (я в нем юная красотка, так он говорил), вышла из дома. Увидел, сразу вышел из машины и открыл заднюю дверь, значит, хочет отдать мои оставшиеся вещи. Сердце сжалось невозможно как. Подошла и говорю:
– Что, даже не хочешь поговорить?
Он, не отдавая мне сумку, говорит:
– Да я между двумя апойтментами (визиты к врачу, парикмахеру).
Встал напротив и… У него столько любви было в глазах, они так сияли, что можно ничего не говорить, все и так видно. Не распутный взгляд, а любящий. Я спрашиваю:
– Как нос, как себя чувствуешь?
– Это неинтересно, – отвечает с улыбкой.
– Я ждала твой звонок.
– А почему сама не звонила?
– Лева, я тебя люблю и хочу быть с тобой.
– Не верю!
И раз пять потом это повторил. И сказал, опять же улыбаясь:
– Ты зачем ключи отдала, тебя просили?
Я говорю:
– Это ерунда, я надеялась вызвать тебя на разговор.
Реакции никакой.
– Ты мне изменяла?
– Не успела, я не думала об этом, а вот ты изменял.
На что он ответил:
– Да, с симфоническим оркестром.
Но как-то тоскливо сказал. И смотрит – не оторвется. Красивый, гад, загорелый, отдохнувший. Короче, стоим, как два идиота, и цветем глазами. Я говорю: