Побег

– Лизбет уверена, что вы просто мальчишка, принесший какую-то весточку. Не будем ее разубеждать. Прилягте, вы наверняка устали.

Аури послушно растянулась во весь рост на мягком диване и только теперь поняла, как же она утомилась. Руки и ноги ломило, в голове стоял туман.

Хозяйка поспешно вышла, и в коридоре раздался ее мягкий голос:

– Лизбет, сходи к господину аптекарю за моим лекарством, будь любезна. Потом забеги в хлебную лавку, купи хлебцев, моих любимых. Если их не будет, подожди, пока испекут. Чтоб было не скучно ждать, можешь купить себе чаю и свою любимую булочку с марципаном. – Послышался звон отсчитываемых хозяйкой монет, следом раздались быстрые шаги, хлопнула входная дверь, и все стихло.

Через некоторое время в комнату вернулась госпожа Марти. В руках у нее был поднос с едой и стакан с каким-то напитком.

– Ешьте, милое дитя. Вы, наверное, ужасно голодны.

Аури села и принялась за еду, с трудом сдерживаясь, чтобы не проглотить все разом. Странно, но до этого она даже не подозревала, как сильно хочет есть. Это из-за перенапряжения, заглушавшего все плотские потребности?

Выпив напиток со вкусом лесной земляники, осоловела. Но спать было нельзя. Подхватив поднос с грязной посудой, хозяйка велела ей пройти в соседнюю комнату.

Девушка на вялых подгибающихся ногах прошла туда. Это оказалась небольшая комната без окон, скорее всего, гардеробная. Быстро вернувшаяся госпожа Марти попросила:

– Снимайте чужие отрепья, принимайте ванну и переодевайтесь в это платье. Я носила его в молодости, фасон, конечно, устарел, но бедной сироте, коей вы теперь являетесь, и не подобает ходить в модных нарядах. Для вас главное – не привлекать внимания. А ваши лохмотья я сожгу.

Вымывшись, Аури почувствовала себя гораздо лучше. Натянула тонкое нижнее белье, с помощью хозяйки надела платье из плотной серой саржи. Шнуровка была спереди, поэтому она самостоятельно затянула ее до упора, но платье все равно висело на ней корявым мешком, скрывая фигуру, что было даже хорошо. На плечи накинула большую темную шаль, на голову нахлобучила простоватый капор.

Госпожа Марти обошла ее кругом, укоризненно покачивая головой, чем-то явно недовольная.

– Несмотря на простую одежду, вы притянете к себе все любопытствующие взгляды, слишком уж вы красивы! В вас за версту чувствуется утонченность и аристократизм. То, что называется породой. На простолюдинку вы никак не похожи.

Аури вопросительно уставилась на нее, ожидая продолжения. Госпожа Марти задумчиво постучала себя по носу, и от этого забавного жеста Аури невольно улыбнулась.

Госпожа Марти принялась нервно хрустеть пальцами.

– Как вас ни одень, вы все равно будете привлекать к себе внимание всех встречных мужчин. А это плохо, очень плохо. Среди них попадаются настоящие бандиты, и хорошенькая девушка без охраны для них весьма лакомый кусочек. Ни мольбы, ни слезы их не остановят. Что же делать? – от усердия госпожа Марти положила тонкий палец на лоб и сморщилась, как печеное яблоко.

– Может быть, мне ехать ночью? – предложила девушка. – Или как-нибудь замаскироваться?

– Замаскироваться? – переспросила ее хозяйка и обрадовано встрепенулась. – А это мысль. Подождите-ка!

Она ушла и вернулась с какими-то баночками и фиалами.

– Так! Вы не против, если я сделаю вас не такой красивой?

Аури усмехнулась. Приключения она любила. От них кипел в крови азарт, и в душе пели соловьи.

– Быть самой обычной – это здорово! Я никогда не стремилась быть красавицей и сверкать в первых рядах. Мне задние как-то ближе. Там можно делать все, что вздумается, и никто на тебя внимания не обратит.

Улыбнувшись, госпожа Марти сходила в кладовую и принесла оттуда несколько маленьких стеклянных баночек. Раскрыла первую, набрала в руку желтоватую краску, втерла ее в лицо и шею девушки. Белая кожа мгновенно приобрела оттенок спелого ореха. Такой же процедуре подверглись и руки Аури.

Затем хозяйка взяла кисточку и вскоре вместо ровных соболиных бровей девушки появились уродующие ее густые, черные, нелепой формы. Потом нанесла на ее щеки грубый крестьянский румянец, приобретаемый постоянным нахождением на ветру и солнце.

Опустив руки, госпожа Марти сделала шаг назад, оглядела девушку и довольно усмехнулась.

– Вот теперь вы простая крестьянская девка, только что с поля. Краска прочная, ее ни вода, ни мыло не возьмут, но я вам с собой смывку дам, на всякий случай. Постарайтесь и походку сделать корявой. Простолюдинки так изящно, как вы, не ходят. Волосы красить не стану, все равно быстро отрастут. Лучше без капора не ходите. И запомните, вы теперь не леди и даже не госпожа, а просто Даффи, моя внучка, дочь обычного фермера. В подробности не вдавайтесь, говорите одно: ваша мать сбежала из дому, потеряла связь с семьей, поэтому вы узнали обо мне, то есть о своей бабушке, только после смерти своих родителей. И приехали просить о помощи, потому что деваться вам больше некуда.

– Но ваши родственники, они же знают, что такой внучки у вас нет. – Аури вопросительно посмотрела на свою благодетельницу.

Госпожа Марти кивнула.

– Сын знает, но он догадливый и сразу все поймет. Остальные поверят. На Ганти, мою невестку, внимания не обращайте. Она глупа и, как все глупцы, считает себя непогрешимой. Самоуверенна до одури, хотя ее отец всего лишь из подмастерьев, разбогател на поставках в армию во время последней войны, потом снова разорился. Ганти с ними не знается, нос задирает. Если будет слишком уж доставать, пожалуйтесь Оскари, не терпите ее фанаберию. Я, правда, сомневаюсь, что сын ее серьезно накажет, он ей слова поперек не говорит, но внушение, надеюсь, сделает. – Попросив Аури пройтись, госпожа Марти глянула на ее ноги и спохватилась: – Крестьянской обуви у меня нет, придется вам ходить в городских туфлях. Пойду, поищу что-нибудь попроще.

Она принесла несколько пар, но все они оказались слишком велики и с маленькой ножки Аури сваливались. Госпожа Марти призадумалась.

– Может, вам ботинки моей старшей внучки подойдут? Она из них выросла, но я их не выбросила. Не привыкла разбрасываться добротными вещами.

Она вытащила из какого-то закутка изящные ботиночки. Аури надела их и обрадовалась. Как раз по ноге!

– А теперь я вас на минутку оставлю, мне нужно договориться о вашей карете. – И госпожа Марти поспешила к выходу.

Аури торопливо остановила ее:

– Ой, только не о карете! Тогда все догадаются, что я не из крестьянского сословия. Лучше простая крестьянская кибитка. И править буду я сама. Я умею.

Госпожа Марти чуть не подпрыгнула от радости.

– Очень хорошо! У меня как раз с прошлой недели стоит крытая кибитка, мне сын из поместья продукты прислал со своим дворовым мальчишкой. Вот сейчас я вас с ним и отправлю обратно. Править будет он, а вы лучше залезьте подальше в кибитку, чтоб вас никто не видел. На облучке на всеобщее обозрение с ним не сидите. Так спокойнее.

Она хотела пойти, но Аури снова ее остановила, не в силах сдержать любопытство:

– Госпожа Марти, а почему вы мне помогаете? Вы ведь сильно рискуете. Если меня поймают, не поздоровится и вам. Я буду молчать, но вы сами знаете, что маги смогут все узнать и без слов.

Та повернулась и удивленно воззрилась на девушку.

– А разве сестра не говорила вам?

– Нет, – Аури покачала головой. – Она лишь сказала, что в трудную минуту я могу обратиться за помощью к вам.

– Узнаю мою скрытную сестренку! – хозяйка всплеснула руками. – А помогаю я вам потому, что должна. И очень многое должна. Мы же с сестрой были простыми крестьянками, когда Урию взяли служанкой в дом лорда. Она шустрой девчонкой была, понравилась леди Алане и вскоре стала ее камеристкой. Ваша матушка ей благоволила и перед своей свадьбой дала сестре деньги, много денег. А Урия разделила их между братьями и сестрами, никого не обидела. Так что и выучились мои дети, и на ноги встали, и дом этот, да все, по сути, на эти деньги куплено. О чем все мои дети знают. И знают, что мы по гроб жизни леди Алане обязаны. И вам, соответственно.

Она поспешила во двор предупредить возчика о скорой отправке. Через пару минут вернулась, приговаривая, что надо торопиться, пока не вернулась любящая совать нос в чужие дела Лизбет. Быстро собрала небольшой мешок с вещами для Аури и вывела ее на задний двор.

Там уже стояла запряженная в кибитку каурая лошадка. На облучке сидел грызущий травинку флегматичный мальчишка лет пятнадцати в коротких холщовых штанах, свободной рубахе и грубых башмаках.

– Будь осторожен! – еще раз наказала ему госпожа Марти. – Ты мою внучку повезешь, смотри, чтоб на нее никто не позарился!

Парень бросил взгляд на девушку, неловко усаживающуюся на соломе в самой глубине кибитки, и чуть слышно фыркнул. По нему, ничего приятного в ней не было. Вот разве что глаза красивые, а так сразу видно, что простая крестьянка, грязная кровь. Кому такая нужна?

Он присвистнул лошадке, пустая кибитка легко сдвинулась с места и выкатилась на шумную улицу. Аури постаралась залезть еще глубже, чтоб снаружи ее невозможно было разглядеть.

– Тебя как звать? – равнодушно спросил парень, просто потому, что нужно же разговаривать, дорога долгая, всю не промолчишь.

– Даффи, – чуть помедлила с ответом Аури, вспоминая, как нарекла ее госпожа Марти. – А тебя?