Девушка с Китом

Егор улыбнулся в ответ. Однако он не был готов рассказать о себе. Боковое зрение не подвело таксиста, когда его взгляд упал на руки девушки. То, что нужно. Просто сменить тему. Егор выкрутил руль и выбрался на дорогу, мельком посматривая по зеркалам. Все чисто, можно ехать.

– Красивые ногти, – сказал Егор.

– Спасибо, решила исправиться, – усмехнулась Наташа и выставила перед собой пальцы веером, чтобы можно было получше рассмотреть новенький маникюр. – Вот только отвлекающий маневр на меня не действует. Я не принуждаю болтать всю дорогу о школе, лишь хотела убедиться, что могу называть тебя Кит.

– Можешь. Это неопасно. Только зачем?

– Хочу, чтобы мой образ пробуждал в тебе приятные воспоминания, – ее голос эхом раздался в голове Егора.

Мужчине пришлось заставить себя смотреть вперед. Только не на девушку. Он хотел понять, что значит эта фраза. А ответ мог лежать на ее лице. В ее мимике и жестах. Егор воздержался. Ему было сложно. Девушка очень легко идет на контакт, ему слишком просто с ней. Это их вторая встреча, а он уже готов рассказать ей про школу? Про семью? Про Кита? Так не пойдет!

– И как тебе это удастся? – кинул невзначай Егор, стараясь при этом сделать вид незаинтересованного слушателя.

– О, это просто, – протянула Наташа. – Я всего лишь сказала: «Здравствуй, Кит», – а в твоей голове возникли школьные и студенческие годы. Это твоя первая ассоциация с прозвищем. Грусти на твоем лице я не заметила, выходит, тебе нравится твое прошлое. Значит, я могу считать себя триггером, запустившим ассоциативную цепочку. Так или иначе, теперь я тоже стану частью теплых воспоминаний, подходящих под кодовое слово «Кит».

Егор усмехнулся, прокручивая в голове ее слова. Есть в этом что-то. Ее фразы рождают новые вопросы, которые, скорее всего, останутся при нем, тихими и незаданными. Ему нельзя заходить далеко. Он всего лишь таксист, который подвозит эту девушку до нужного места. А Наташа – всего лишь клиентка, такая же, как и другие его клиенты, ничего особенного. Им не нужно много знать друг о друге. Разве что Егор может спросить о цели поездки, и то ненавязчиво.

– Хорошо, оставим Кита в покое. Как насчет краткого пояснения? Зачем восемь дней подряд кататься в Казаки? Это не так дешево. – Егор снова попытался взять контроль над ситуацией или, другими словами, перетянуть одеяло диалога на свою сторону.

– Думаю, ты и так догадался, что я еду туда по работе. В Казаках живет моя тетя с больной спиной, которая нуждается в курсе лечебного массажа, – размеренно и спокойно ответила Наташа.

– И сколько мне нужно будет ждать?

– Час.

Егор старался не показывать свое недовольство, ведь он изначально был готов к этому. Но до конца верил, что девушка скажет: «Не более 30 минут». Целый час потерянного времени или парочка доставленных по адресам клиентов. Одно из двух. Однако Егор чувствовал себя больше, чем просто таксистом. Что-то вроде личного шофера, развозящего свою госпожу по делам. И это ему нисколько не понравилось. Чтобы отогнать дурные мысли, Егору пришлось немного встряхнуть головой.

Наташа в это время уставилась на деревья, пролетающие в своем бесконечном хороводе мимо бокового окна машины. На дороге впереди все еще виднелись лужи вчерашнего дождя. Все казалось неизменным с той первой встречи на кладбище. Но две недели – маленькая прожитая жизнь, и люди становятся чуточку другими, не замечая этого. Они меняются – кто-то в лучшую сторону, а кто-то уходит все дальше в собственные дебри. Наташа неспроста вспомнила о первой встрече. Дело в том, что Егор не менялся в лучшую сторону – он уходил в себя. Прятался. В нем ютились страхи, плотно и надежно защищающие его от всех напастей. Не позволяющие освободиться, стать собой. Пожалуй, на это было горько смотреть.

– Я могу сделать так, что ты с нетерпением будешь ждать моего возвращения, – загадочно произнесла она.

– А это законно? – издал короткий смешок Егор.

– Вполне. Всего лишь игра. Просто отвечай то, что первое придет в голову. Готов?

– Да.

Наташа убедилась в том, что ее фраза заставила оживиться таксиста. Он по-прежнему смотрел на дорогу, но его краешки губ то и дело давали намек на улыбку. Ему понравится. А Наташе не составит труда сложить общую картинку. Она и так увидела слишком много, оставалось лишь пройтись по точкам детально. Как пазл, когда большая часть мозаики уже собрана и не хватает каких-то нескольких кусочков для готовой картинки.

– Хорошо. Начнем с простого. Зубная щетка?

– Бритва, – не раздумывая ответил Егор.

– Машина?

– Такси.

– Утро?

– Кофе.

– Семья?

– Дети.

– Дом?

– Работа.

– Отдых?

– Море.

– Пельмени?

– Палочки.

– Прости, что за палочки? – удивилась Наташа, немного притормозив свою игру с вопросами.

– Китайские палочки. Просто моя дочь любит есть пельмени китайскими палочками, в то время как остальные едят ими суши, – с улыбкой на лице проговорил Егор.

– Ей не нравится рыба?

– Не в этом дело. Мы пока не даем ей сырую рыбу, да и мало ли что намешано в японском блюде российского производства?!

Наташа искренне засмеялась, немного откинувшись головой на сиденье. Конечно же, ей представилась в голове темноволосая шестилетняя девочка с большими китайскими палочками, которые еле умещаются в ее маленьких пальчиках, и гора золотисто-белых пельмешек с сочным мясом внутри. Следующая картинка случилась из детства Наташи, где она, будучи такой же маленькой девочкой, лепила со своей мамой домашние пельмени.

– Мы закончили? – буквально вырвал ее из воспоминаний Егор.

– Конечно нет, – возмущенно произнесла девушка, как бы показывая, что не отстанет от него так скоро. – Розовый?

– Фламинго.

– Солнце?

– Очки.

– Фрукт?

– Апельсин.

– Русский поэт?

– Есенин.

– Любовь?

– Сердце.