Где искать витамин счастья? Роман-исповедь

Я «мирный договор» отвергла, и тогда Илья свою угрозу начал приводить в исполнение. Повадился звонить нам домой, издевательски-вежливо вопрошая:

– Могу я поговорить с Леонидом Андреичем?

Отвечать, что Леонида нет дома, было противно. Это означало бы нечестную игру в духе самого шантажиста. Я нехотя передавала мужу трубку и сжималась, пока у них с Ильей шел разговор. А потом мысленно благодарила Леню за истинно мужское поведение! Он ни разу не принял приглашения Ильи встретиться где-нибудь «для важной беседы».

Леня понимал, чего добивается Илья, и на меня злился, но обсуждать свою жену ни с кем бы не стал, тем более за ее спиной, собирание сплетен считал занятием бабским, мужчины недостойным. Вскоре телефонные приставания так надоели Леониду, что он послал Илью куда подальше, пригрозив крепко с ним разобраться, если еще раз столкнется с шантажом.

Несмотря на то, что суд Илья выиграл, сильно потратившись на адвоката (у меня его не было вообще), восстановление в должности ему ничего не дало. Он сильно насолил горздраву во время скандала, и наши учредители тут же сократили эту штатную единицу – за ненадобностью!

Забавно было смотреть, с каким гордым видом Илья сел за свой рабочий стол после восстановления в должности! Он демонстративно перерыл в ящиках бумаги, то и дело обвиняя Игоря за беспорядок, даже хамил: «Какой из тебя и.о. коммерческого директора? Руки не из того места растут…». Игорек лишь улыбался! Мы все уже знали, что вернулся Илья всего на несколько дней. Коллеги искренне веселились.

Комичность происходящего я тоже понимала, но мне одной в редакции было не до веселья. Стресс я тогда пережила сильный и вскоре на месяц попала в больницу с истощением нервной системы. По ночам мне там снились кошмары: Илья повсюду гоняется за Леонидом и пытается впихнуть ему в руки доказательства моего «романа с Николаем»…

Врач назначила на ночь укол снотворного, делали и какие-то капельницы, но приходила я в норму медленно… Потом жизнь начала потихоньку возвращаться в свою колею. Леонид к моей выписке из больницы сделал уборку в квартире, купил торт – видно было, что ждал меня и скучал. А Илья нигде не показывался – похоже было, что он исчез из города, испарился…

Через год после этих событий меня послали на курсы повышения квалификации, и вот там, в Москве, мы неожиданно столкнулись. Я возвращалась в гостиницу, когда на пути возник Илья:

– Ксения Алексеевна, вы?! Какими судьбами в столице?

– Учусь. Макеты от руки, линотипы и метранпажи остались в прошлом, пора осваивать новые технологии, переводить газету на современную компьютерную верстку…

– А что, в редакции есть хорошие компьютеры? – Илья был приветлив, словно мы расстались друзьями и встрече он рад. Спросил, где я остановилась, предложил подвезти до гостиницы.

Ну, что же Вы там? Я на самом деле не кусаюсь.

– В метро час пик, вас там в порошок сотрут… Не бойтесь, я не кусаюсь! Садитесь, прошу! – он картинным жестом показал на новенький автомобиль, припаркованный рядом. Недешевый. В марках машин я не разбираюсь, но это поняла.

Я поколебалась минуту, но потом согласилась. В Москве люди годами живут, не встречая знакомых, а тут, пожалуйста, встреча! Значит, судьба так распорядилась…

Илья сел за руль и галантно распахнул передо мной дверцу.

– Эх, Ксения Алексеевна! Я в юности Оле с Андреем завидовал, что у них такая мать, потом только сообразил, что вы слишком инертны, от жизни отстаете, не видите, куда она нас всех повернула, до сих пор мыслите в рамках совковой морали.

На цивилизованном Западе умение ловчить и изворачиваться, чтобы свое дело вперед двигать, давно уже расценивается не как порок, а как талант. Если бы вы этот талант вы у меня разглядели, я бы на «Целителе» большие деньги сделал! Ну и у вас бы зарплата стала не чета нынешней…

Вот вы в своей газете о причинах болезней рассуждаете, а причина одна – неудовлетворенные желания! У меня их нет. Я могу позволить себе все, что захочу. Могу из прихоти разбить свою машину в центре города, а потом куплю новую! Зато «пар» выпущу – и никаких неврозов! Вот вам главный рецепт здоровья, можете напечатать его в своем «Целителе» – дарю!

ПУСТЫНЯ ОДИНОЧЕСТВА

Как мой милый уходил —

С собой солнце уносил.

С каждым днем все холодней…

Мама, с неба обогрей!

(Инна Кабыш)

Как мой милый уходил…

В первое время после крещения во мне сильно звучало эхо этого события, и я начала приучать себя к регулярным исповеди и причастию, но эхо постепенно ослабевало, посещения храма становились все более редкими. Если я «выдергивала» себя из семьи хотя бы на половину выходного дня – значит, моя доля домашних дел доставалась кому-то другому. Но у всех своих забот полно…

Да и у меня житейской суеты стало еще больше, чем в то время, когда я жаловалась на это Николаю. Неотложные дела возникали одно за другим: Олины свадьба и венчание, развод Андрея, устройство быта детей в обоих этих случаях, тяжелая болезнь мамы… Да разве все перечислишь? Жизнь течет бурно, ее не остановить… Господа я не забываю, нужные молитвы выучила наизусть, окружающий мир воспринимаю по-новому, к смерти отношусь по-новому, в храмах, хоть и редко, но все же бываю, может, этого достаточно?

Но какая-то нить внутри меня взяла – и оборвалась. Я не умерла от этого – нет, слава Богу! Но с ужасом почувствовала, что жизнь буксует на одном месте… После крещения моего прошло уже десятилетие, промелькнуло в заботах и суете, а потом и суета остановилась. Внезапно я получила травму позвоночника и надолго слегла в постель… Когда вернулась возможность ходить – ясно стало, что нога слушается совсем плохо. Врачи оформили инвалидность, и «Целитель» свой я передала другому редактору. После этого случилось нечто непонятное, словно нарочно кем-то придуманное…

Вокруг всегда было полно людей, но оказалось вдруг, что с большинством из них меня связывали только деловые отношения. Ушло дело – ушли и люди. А у истинных друзей, сразу у всех, возникли неожиданные обстоятельства, в силу которых и они меня покинули. Николай, например, женился и жил теперь на дальней окраине города.