Мобилизация

На лобовом мониторе появилась карта местности с проложенным курсом до точки назначения. Судя по ней, прорываться нам следовало сначала по открытой местности, и только потом, въехав в город, через три квартала обнаружить Публичную библиотеку.

– Запрашиваю возможность поддержки с воздуха на открытом пространстве, – скомандовал Восьмой.

На экране отобразилось голубое безоблачное небо. Истребители рассекали воздух и казались маленькими блестящими крестиками, устремленными к огромному непонятной продолговатой формы объекту, зависшему над землей.

– Понятно, поддержки не будет. Пристегнись, – поджал губы Восьмой. – Включи защитное поле брони. Хуже не будет…

Я только сейчас осознала, что сидела без движения все это время. Включив защитное поле, устроилась ровнее и дотронулась до черного экрана планшета. Он ожил. На нем появились две передаваемых видеокамерами дронов картинки. Очевидно, это те, что мы выбрали. В правом нижнем углу планшета появилась кнопка: «Запуск».

– Жми, – крикнул Восьмой. – Начинаем!

Чтоб тебя!.. Зачем так орать-то? Прекрасно слышу, мало того – соображаю вроде тоже не так плохо.

Я вздохнула и подчинилась приказу. Ворота укрытия распахнулись, а Восьмой ухватился за руль. Я обернулась и наткнулась на серьезные лица пехотинцев. Кто бы мог подумать, что к этому бронетранспортеру было такое приложение? Лица у мобов похожи. Ощущение, что перед тобой пятеро близнецов. Вероятно, мобов специально не прорабатывали. Сделали один шаблон и незначительно меняли, чтобы хоть как-то отличались. Хорошо бы добавили опцию – «разнообразить».

Выехав из ворот укрытия, машина быстро набрала скорость. Я следила за экраном планшета. Изображение менялось, значит, дроны двигались за нами.

Видя, что карта на нижней части монитора указывала на отклонение от курса, я спросила:

– Куда ты направляешься?

– Сектор тридцать, – не отрывая взгляда от дороги, сказал Восьмой. – Включить боковые мониторы!

Исчерпывающе. Только отклонение от маршрута обозначалось на экране всё больше возрастающим километражем.

– Ты будешь выполнять приказ? Мы вроде в Публичную библиотеку направляемся.

Он не ответил. В этот момент на экране возникла вспышка. Восьмой вывернул руль. БТР подбросило, но мы продолжили движение.

Да чтоб мне провалиться, нас обстреливали!

Я перегнулась через подлокотник и посмотрела на экран со стороны Восьмого. В небе шел бой. В плоское дно необычного летающего объекта было вставлено подобие трубы. Эта штуковины поливали всё вокруг огненными шарами.

Уставившись на экран планшета у меня в руках, я следила за тем, что происходило сзади. Видеокамера одного из дронов засекла другой бронетранспортер. Он отставал метров на пятьдесят от нас. Если бы не весь этот антураж с взрывами, можно было бы решить, что команды соревновались в гонках.

Жаль, что это ощущение продолжалось не долго. Очередная яркая вспышка накрыла другую машину. От них осталась лишь груда раскуроченного железа и ярко-рыжее пламя вперемешку с грязно-черным дымом.

Мне стало страшно, вторично с начало игры. Наш БТР на бешеной скорости удалялся от разрушенного транспорта, в котором были люди, такие же игроки, как и мы. Я поверила, что они погибли, пускай и знала – геймеры вернулись в начало первого уровня. Но всё равно было не по себе.

Кто создал такие правдоподобные сюжеты? Кто имел право показывать их, ломая стереотипы, заставляя чувствовать себя униженными, побежденными, слабыми? Мы победители в той войне с Иными. Мы прогнали Странников.

Иные – кочевники, блуждающие по пустыне Вселенной. О них узнали почти сразу благодаря военно-космическим базам, вращающимся вокруг планеты. Огромные корабли Иных остановились на орбите Венеры. А потом… вторжение. Впрочем, это больше походило на расстрел.

Случилось это восемьдесят лет назад. На землян напали без объявления войны. В стратосфере планеты появились неопознанные объекты. Диалог устанавливать никто не стал, на предупреждения военных катера неопознанных не реагировали. По землянам сразу стали палить из пушек, жгли дома, косили объекты инфраструктуры лазерными лучами. Впервые часы атаки погибло очень много людей, но еще больше почило под развалинами собственных жилищ, умерло от элементарных болезней, о которых и в шутку в цивилизованном обществе упоминать стыдно.

Я отмахнулась от собственных мыслей. В небе огненный шар врезался в блестящий «крестик». Истребитель расцвел букетом желто-красных искр. На мониторе в кабине появились слова:

СЕКТОР 30

ВТОРАЯ:

ОПЫТ +100

ВОСЬМОЙ:

ОПЫТ +500

«Сектор тридцать» – городок малоэтажных строений с лужайками перед домами, деревцами вдоль проезжей части и черными ровными асфальтовыми дорогами. Легко представить, что в мирное время немногочисленные прохожие гуляли по улицам, мамочки с колясками провожали старших детей в школу, а отцы семейств торопились на работу.

Но сейчас, прямо здесь… война…

Можно себя успокаивать, что это обычная реконструкция когда-то произошедшего вторжения, но становилось жутко от ёмкой пустоты вокруг. Город казался никчёмным, вместительным, серым, чужим…

Жизнь без людей. Жизнь без нас.

Да, этого хотели пришельцы, ведь на их стороне играла неожиданность удара и сила оружия.

Кочевники… Странники…

Я смотрела документальные фильмы о той агрессии. Да и кто их не смотрел из нашего поколения и поколения моего отца и деда? Историю конфликта знают все на планете.

Первыми на появление чужаков отреагировали журналисты. Они же и раструбили о контакте с расой, так похожей на нас. Весь мир в тот день сошел с ума, буквально скатился с катушек. Везде только и говорили, что о прибытии человекоподобных. Люди обсуждали тему в кафе, на улицах, на работе, в компании друзей, да и просто попутчиков. М-да…

К вечеру на телевиденье появились эксперты. Они бурно дискутировали в ток-шоу по всем каналам о том, что принесет нам такое знакомство. Именно с одного такого телевизионного объяснения вылетало определение «Странники», и тут же разнеслось по миру. На следующий день военные, визуально исследовав корабли пришельцев, подтвердили, что внутри этих огромных судов проживали человекоподобные, и не снимали с повестки дня вопрос об их воинственности. Кстати, к тому моменту уже с парой из них люди попытались вступить в контакт, прислав для этой цели межпланетный шаттл с переговорщиками. Увы, беседы не получилось, но тема воинственности пришельцев стала очень популярна в народе.

Чтобы успокоить население Земли, Совет решил ограничиться более мягким определением «Странников», переименовав их в «Кочевников». Ну, вроде как угроза была, но гражданам мира бояться нечего.

– У нас толерантное цивилизованное общество, – говорили все высшие чины. Им вторили журналисты, телевизионщики, блогеры. – Следует думать о благе всех и решать вопросы переговорами.

А через шесть месяцев – война. Она длилась три ужасных года и закончилась победой землян. А потом… суд над противниками, как и водится.

Можно сколько угодно оправдывать Иных, говорить, что они слонялись по космосу желая приткнуться, осесть на подходящей планете. У них могли закончиться запасы, а несколько основных кораблей, на которых они плавали в вечно холодной Вселенной, не вмещали всех родившихся и живущих.

Да, так говорили адвокаты и сердобольные журналисты, которым за их сострадательные статьи хорошо платили будущие претенденты на пост главы Совета Земли. Читая всю эту кутерьму вокруг пришельцев в нашей жизни, я часто задавалась вопросом: а не оказались они раньше на нашей планете? Для вторжения требуется подготовка, ресурсы, возможности. Но видя всё сейчас собственными глазами, вернувшись в прошлое на восемьдесят лет, я понимала, что нашей планете сильно досталось от Странников.

После судебного процесса инопланетян стали называть «Иные». Главу Совета сняли с должности и назначили новые выборы. Это не всё. Тех противников, которых удалось пленить, казнили, остальным оставалось убраться на орбиту Венеры и носа в наши «территориальные космические воды» Вселенной не показывать. Оборонная промышленность приросла новыми заказами, а люди стали платить особый налог на вооружение.

На огромной скорости мы ворвались в город, и это отрезвило меня. Из головы вылетели все размышления, остался только страх. По экранированной броне застучали заряды Иных. Это было похоже на стук дождя по металлической крыше. Я взвизгнула и крепче ухватилась за планшет. Мы неслись по изогнутым улицам, строго следуя маршруту.

Неожиданный сильный удар по броне немного качнул бронетранспортер.

– О, черт, они используют гравитационные гранатометы! – крикнул Восьмой.

Напарник ухватился за турель управления крупнокалиберным лучевым пулеметом. Она располагалась на панели под мониторами. Лобовой экран БТРа переключился в режим поиска цели. На нем появился крестик прицела. Перемещая турель, Восьмой навел крестик на метку. Ею оказался один из Иных, засевший с гранатометом на втором этаже коттеджа. Нажав на кнопку на турели, Восьмой произвел две короткие очереди.

– Твою за ногу! – выругался Восьмой. – Заряды попадают в перекрытие снизу и не могут его пробить. Не получается снять гранатометчика. Срочно задействуй беспилотники! Уничтожим его сверху. Используй пушку!

Используй пушку! Легко сказать.