Перевозчик душ

«Офисы» компании Кравина имелись во многих городах страны. Свое детище, свою империю Кравин выстраивал много лет. Это была не просто мошенническая шайка, а паучья сеть околозаконных, а если честно, откровенно воровских организаций, имеющих общие управление и «крышу». Крышу надо было кормить, и Кравин не мелочился в откатах. Все, кто имел с ним дела, всегда оставались довольны. За исключением «клиентов», конечно…

Да, периодически Кравину приходилось делиться выручкой с другими структурами, которые смотрели на дела «фирмы» сквозь пальцы и делали вид, что ничего не видят. В тот день, когда представители этой структуры пришли выяснить, почему положенный им процент в этом месяце не поступил, Кравин был уверен, что всё уже оплачено. С недоумением он набрал номер того, кто должен был перевести деньги, своей любимой правой руки – Игнашки. Но маленький братец уже поменял номер телефона. Он сидел в отеле с ноутом и любовался своими округлившимися банковскими счетами.

Заглянув в свои счета, Кравин, в свою очередь, с удивлением обнаружил, что некоторые из них опустели. Товарищи из смежных структур не стали ждать, когда Кравин разберется. Не особо располагая логикой, они были уверены, что тот решил их кинуть, и стали говорить всякие неприятные вещи. Но Кравин был тертый калач. Он позвал на помощь других своих товарищей. Тогда его первые друзья, которые считали себя единственными, обиделись и застрелили Кравина.

Игнашка не думал, что так получится. Он не хотел смерти наставника. Он просто хотел немного больше денег. Он ни в чем не виноват.

Каждый раз, думая о произошедшем, он пытался проанализировать, мог ли он предвидеть такой финал. И каждый раз, не слушая никакие аргументы, совесть упорно твердила: да мог, ну конечно, мог! Фантазия тут же дорисовывала картину, как парни в балаклавах врываются в кабинет Кравина, и тот в ужасе убегает к окну своей офисной «пальмы», но быстрая пуля его догоняет, и наставник медленно и живописно опускается на колени. Да, Игнат знает, что все было не так, но мозг упорно подбрасывал сцену, где Кравин долго и мучительно ползет по полу в луже крови и шепчет: «Игнашка… Убью…»

Парни в балаклавах тоже не были ни в чем виноваты, они просто хотели свой «законный» процент. И сумма-то была пустяковая – 8 миллионов, но Игнату, выросшему в трущобах Ленинского района, и она показалась не лишней. Так-то на какой-никакой кроссовер хватает…

Игнат стряхнул видение и ощутил почти физическую потребность избавиться от этих денег. Выкинуть? Нет, этого мало. Надо сделать что-то настолько чудовищно хорошее и благородное, что вышестоящие над человечеством организации умилятся и мгновенно даруют ему амнистию. Ничего более благородного, чем пожертвовать нечестные деньги другому существу голова Игната не придумывала.

Кому?

Игнат мысленно перебрал в уме знакомых из бедной жизни, но вовремя смекнул, что эти 8 миллионов станут для каждого из них роковыми. Вряд ли приближенные Кравина, которые сейчас разыскивают Игната, поймут, что это всего лишь акция благотворительности.

С другой стороны, его новых паспортных данных, счетов, телефонов и прочих документально-материальных привязок не знает никто – ни те, кто ЗА Кравина, ни те, кто ПРОТИВ. Соответственно, если скинуть деньги на любой частный счет, человек, которому он принадлежит, останется в безопасности и сырых от счастья штанах.

Игнат достал ноут и, зайдя в программу, набрал первые попавшиеся цифры счета адресата. Ввел сумму: 8 000 000. Пару секунд помедлил, но палец, который немного потряхивало от происходящего наверху, сам нажал кнопку «перевести». Игнашка с тоской представил, как его черный кроссовер уезжает в гараж к неизвестному лысому мужику, но почувствовал облегчение.

***

Утро началось с раскаяния. Какого черта он перевел свои кровные, почти честно заработанные 8 лямов неизвестному человеку? Как он мог поддаться мимолетному ночному страху? Он же не малолетний ребенок! Сейчас, когда ярко светило солнце и наверху было тихо, ночной поступок казался откровенной глупостью. Сгрызаемый самокритикой, Игнат раздумывал, не пойти ли в банк с заявлением об ошибочном переводе, как вдруг зазвонил телефон. Звонок с неизвестного номера. Игнат молча принял вызов.

– Здрасьте! – пропищал женский голос. Игнашка хотел привычно сбросить спам, но это «здрасьте» обескуражило. Обычно спамовцы стараются продемонстрировать профессиональную речь. Уж кто-кто, а он-то точно это знал. – Вы слышите меня? Аллё!

– Да-да?

– Вы мне сегодня деньги перевели по ошибке. Точнее, вчера, ну не суть… Я вообще туда попала?

О как. На ловца и зверь бежит.

– Да-да!! Я действительно ошибся в одной цифре, перевел не на тот счет.

– Я сейчас сниму их в банкомате и привезу. Вы где живете? Диктуйте адрес.

Игнат задумался. Что за дешевый развод?

– Вы 8 миллионов в банкомате снимете?

– Сколько??

– 8 миллионов.

– А, ну да, просто звучит так необычно… Адрес давайте. Вы на какой улице живете?

Ага, так он и сказал. Святая простота…

– Вы знаете, есть способ проще, чтобы никуда не ездить. Можно просто перевести их электронным способом.

– Да мне не сложно, я приеду. Погодите, – на фоне ее голоса послышались советы, видимо, работницы банковского отделения. – Сейчас перезвоню.

В трубке раздались гудки. Через пару минут новый вызов с того же номера.

– Мне сказали, что в банкомате, оказывается, нельзя столько денег снять. Мы сейчас на ваш счет их переведем. Если не придут – перезвоните.

Еще через пару минут пришло сообщение о пополнении счета. Игнат посчитал нули. Все верно. Ну, и что это было? Похоже, просто повезло нарваться на простушку. Ну и чудесно. Кроссовер вернулся к своему папочке.

***

Кравин сидел в офисном кресле, смотрел в свое напольное антикварное зеркало и размышлял. Этот коллекционер всю жизнь фанатически, не жалея никаких денег, собирал редкие вещи, в том числе монеты. Его нумизматическая коллекция стоила бешеных денег. Чтобы «умаслить» его на хорошую сделку, партнеры «по бизнесу» точно знали, что дарить Кравину.

Коллекцию древних монет Месопотамии он ценил больше всех остальных. По всему миру он собрал почти все известные экспонаты, и только для одной монеты приготовленное заранее место пока пустовало. В своем вожделении он придумал ей имя – Девочка, и называл ее только так. Найти ее он пока не мог, но верил, что рано или поздно последняя Девочка окажется у него.

Тем более странно было слышать сейчас от босса не свойственные ему высказывания.

– Деньги не помогут нам в могиле, деньги не заменят нам любви. Почему же ради этой пыли люди перестали быть людьми? А? Я тебя спрашиваю, маленький братец! Омар Хайям тебя спрашивает! – Он кинул требовательный взгляд на Игната.

– Я не знаю… – растерялся Игнат.

– Сколько душ ты уже перевез?

– Я не буду перевозчиком душ.

– Да кто тебя спрашивает, крысеныш? – встал Кравин и подошел так близко, что можно было рассмотреть все его щетинки. – Ты должен перевезти ровно 7 душ! Ты уже сделал свой выбор, ты сам! – он толкнул Игната, и тот упал прямо на зеркало. Тысячи осколков обволокли тело парня мягкими лапами. Его втянуло во что-то жидкое и липкое…

… и выплюнуло уже в ночной комнате советской квартирки.

– Наташа, почему ты не сказала мне? Я имел право знать правду! – Виктор срывающимся голосом орал на жену. – Если бы ты сказала, его можно было бы спасти!

Да что за атака?! – разлепил глаза Игнат. Спишь – видишь одного покойника. Просыпаешься – слышишь других. Так и кукухой поехать недолго. Всем телом овладело нестерпимое желание: немедленно прекратить слышать эти голоса.

Он уже знал, как откупиться. Только в этот раз все должно быть по-честному, без возможности вернуть все обратно, когда взойдет солнце. Игнат набрал в поисковике «благотворительный фонд» и увидел фото какой-то девочки, которой население страны собирало деньги на операцию. Ей не хватало всего 5,5 миллионов. Игнату было все равно, от чего она лечилась, он судорожно искал номер счета. И, когда нашел и перевел на него все 8 миллионов, посчитал свой долг чистосердечно выполненным.

***

В этот раз деньги, конечно, не вернулись. За утренней чашечкой кофе Игнат хмуро размышлял, как ему поступить. Если так пойдет дальше, он все свои деньги сплавит либо на дурацкую благотворительность, либо на психиатра. Но для начала нужно бы попасть в эту квартиру и своими глазами убедиться, что нам ним не издевается никакой шутник, никакой наследник Кравина. Игнат непременно отправился бы к проклятым соседям хоть сейчас, но поймал себя на мысли, что откровенно боится.

***

Клава приехала в этот чудовищно огромный Нижегородский мегаполис из областного рабочего поселка две недели назад. Конечно, она не ожидала, что за это время не сможет найти работу. Конечно, она не рассчитывала, что деньги так быстро закончатся – ведь у себя в поселке она ни за что в жизни не потратила бы их на дорогие кафешки, проезд и эту сумочку. И уж тем более не платила бы – за что?! – за такую естественную вещь, как проживание под крышей, а не на улице. Единственной ее надеждой на счастливое разрешение наступившего кризиса было собеседование, на которое она сейчас ехала. Место приличное. В объявлении же написано, что карьерный рост и высокая зарплата гарантированы. А специальность как красиво звучит – «менеджер логистической службы», и опыт работы не обязателен. Причем выплаты там ежедневные! Денег на проезд в одну сторону у нее точно хватало, а обратно – дадут на новой работе.

После быстрого собеседования приятный молодой человек поздравил ее с назначением.

– Так в чем суть работы? – уточнила сияющая Клава. Тот, кто назвался генеральным директором компании, витиеватыми, ничего не значащими словами долго что-то объяснял, но Клава смогла вычленить из его речи главное и быстро опустилась на землю. Предполагалось, что Клава будет развозить на автобусе или электросамокате какие-то свертки и встречаться с разными людьми, чтобы передать ценный груз из рук в руки.

– Так это курьером быть, что ли? – разочарованно потянула девушка. – Так бы и назвали сразу вакансию. Причем тут менеджмент?