РОЖДЕСТВЕНСКАЯ СКАЗКА ДЛЯ АДЕЛЬ

– Берегись! – кричит кучер.

– Эй, разиня!

Менестрель вовремя схватил Адель за руку и дернул в сторону. Она даже испугаться не успела. А менестрель приподнял шляпу, достал из-под нее мандарин и протянул девушке:

– С Рождеством!

– Спасибо, сударь! – Адель смутилась… и ушла, быстро-быстро перебирая ногами в больших деревянных башмаках. Даже имя своего спасителя забыла спросить.

А спасителя звали Этьен, и был он не простым менестрелем, а, как бы это мягче сказать, …мастером на все руки.

Давайте-ка рассмотрим его хорошенько. На вид лет семнадцать, а, может, и восемнадцать. Льняные кудри, лучистые глаза. Ловкий, шельмец, как обезьяна! Да где же он? Только что был тут и исчез!

А! Вот… идет между рыночными рядами, играючи крадет гуся у зазевавшегося продавца. Гусь и гоготнуть не успел, как оказался в корзине тощей вдовы, за которой тянутся голодные ребятишки. Этьен щелкнул по носу младшего и развернул перед ним ладонь с мандарином.

А что же сейчас делает Адель? Бедняжка вернулась в мрачный дом на окраине, поднялась в свою комнатку, скинула башмаки. Впрочем, можно ли назвать комнатой чердак старого придорожного трактира? Этот трактир, наверное, до сих пор стоит на въезде в Копенгаген.

Адель вынула из кармана купленный лист бумаги, разложила на табурете, поставила тут же чернильницу и перо, присела на корточки, вздохнула и стала писать. Ветхая шаль обвязана вокруг тонкой талии, узкая рука старательно выводит пером красивые буквы: «Святой Николай, вновь, как и во все прошедшие годы, прошу тебя. Исполни мое единственное желание. Пусть у меня будет семья на Рождество…».

Написав это, Адель тихонько подула на чернила, поднесла письмо к печурке и бросила в огонь.

Зачем же она это сделала?

А разве вы не знаете, что письма с рождественскими желаниями нужно сжигать? Почему? Сейчас поймете.

Дым из придорожного трактира поднялся в небо. И вовремя – на дымоход как раз присел Черный Пит, такая уж у него служба. Из года в год он облетал трубы Копенгагена и собирал рождественские желания, чтобы доставить их в канцелярию Юлемандена. Так что просьба Адели, как и все прочие, попали по адресу – в мешок Пита.

О, предвижу ваш вопрос: кто же такой Черный Пит?

Существо. Маленькое. Волшебное. Неопределенного возраста. Но точно мужского пола. С руками, ногами и очень ворчливой головой. Пит – помощник Юлемандена. И, поскольку он имеет дело с дымом из труб, то за долгие годы службы стал черен, как трубочист. Работает Черный Пит очень исправно, и, уверяю вас, ни одно письмо с рождественской просьбой не пропало, как это бывает иногда с обычной почтовой службой. Я говорю «письмо», потому что, хоть и ловит Черный Пит лишь дым, в канцелярию все равно попадает бумага. Как? Не знаю! Но мало ли необъяснимых вещей происходит, когда затевается сказка.

Только порой даже волшебнику не исполнить некоторые желания. Вот потому-то много лет назад Юлеманден, прочтя очередное письмо Адели, лишь вздохнул и кинул его в мешок с надписью «невыполнимое».

Бедная Адель…

Но что это она сейчас делает?

Девушка сунулась под свою железную кровать, на которой спать было так жестко и холодно, и достала из дальнего угла коробочку. В ней лежало единственное ее сокровище – новогодний шар.

О, это был роскошный шар! Большой – он едва умещался на ладони. Художник очень постарался, разрисовывая его, потому что изображенная тройка лошадей, несущих карету, была будто бы живая! Как часто Адель всматривалась в шар и гадала, кто же там внутри, за бархатными шторками, и почему кони мчат так быстро?

За морозным окошком стемнело. Адель повесила шар на елочную ветку. Поставить в праздник целую елку она не могла. Во-первых, это безумно дорого! Во-вторых…

А вот что «во-вторых», вы узнаете чуть позже. Потому как в это самое время Этьен, шагающий по сумеречной улице Копенгагена, увидел ту самую карету! Клянусь – все в точности, как на новогоднем шаре в каморке Адель! И породистые кони, и гербы на дверцах, и бархатные шторки! Карета едва не наехала на прохожего, как часом ранее на Адель!

Этьен, недолго думая, уцепился за карету и уселся на ее задник. Я, кажется, забыла вам сказать, что парень-то был обычным бродягой…

ГЛАВА, В КОТОРОЙ ЮЛЕМАНДЕН СНИМАЕТ СВОИ ПОЛНОМОЧИЯ

Если вам кажется, что вы знаете об окружающем мире все, то вы очень ошибаетесь.

Вот представьте: вы рассматриваете картинку на стеклянном шарике. И вам невдомек, что в этот же миг нарисованные кони и карета действительно летят по морозным улицам города! Но и это не все! Кто-то другой тоже видит летящую карету с гербами и этих взмыленных лошадей, вглядываясь в свой собственный стеклянный шар! И вот уже в этом стеклянном шарике видна вся улица, а потом и весь Копенгаген! А потом… вся окутанная облаками земля становится просто стеклянным шаром в ледовом дворце Юлемандена. Кстати, земля круглая, точно вам говорю.

Сейчас этот волшебный стеклянный шар висит в воздухе рядом с трибуной, за которой обычно ораторствуют выступающие. Трибуна, конечно же, ледяная – и оно понятно, если вспомнить, куда мы с вами попали.

А попали мы на ежегодный съезд рождественских волшебников. Давайте-ка глянем, как Юлеманден на правах хозяина встречает всех на парадном крыльце.

Пройдем пустующий пока зал собраний, точнее – прокатимся, ведь пол здесь тоже изо льда. Промчимся по высокой сверкающей галерее с ледяными скульптурами. И вот мы у входа во дворец. Высокие прозрачные колонны поддерживают прозрачный свод, а длинное, будто стеклянное, крыльцо уходит прямо в облака. И из этих облаков то и дело выныривают все новые гости. Кто-то на упряжке оленей, кто-то – верхом на собаке, кто-то пешком, а кто-то в санях с лошадьми.

Да и гости все разные. Одни с трудом протискиваются в проем двери, другие – шустро пробегают между ног великанов, юркие и маленькие, как кошки. Вот Санта Клаус подает руку Снегурочке. Дед Мороз подмигивает Санте, немного отводит шубу… Хм! Что у него там во внутреннем кармане, я говорить не буду. Сделаю вид, что не разглядела.

Постепенно собрались все, кого ждали. Сначала, конечно, дружеские объятья да расспросы, что да как – ведь целый год не видались. Наконец, волшебники шумно рассаживаются в зале заседаний. И Юлеманден, стоя за кафедрой, вздохнув, стучит сосулькой по хрустальному графину.

– Приветствую вас, коллеги! На нашем ежегодном съезде мы должны решить важные вопросы. Первое – установить дозволительный объем талии рождественских волшебников…

И тут с задних рядов раздается крик:

– Вот-вот! Некоторые уже в двери не влезают!

Все обернулись: безобразие! Иные привстали. А кое-кому пришлось даже влезть на стул ногами, чтобы разглядеть кричавшего.

А кричал – Черный Пит. И это было ему не по рангу.

Конечно, помощники могли посещать Ледовый дворец, если им разрешали волшебники. Но случалось такое редко и лишь в случае крайней необходимости.

Так что присутствие Пита озадачило всех гостей.

Но Юлеманден лишь вновь вздохнул и постучал сосулькой по графину.

– Тишина в зале! Пит! Сиди тихо! …Второе – утвердить новые правила парковки. А заодно – меню оленей и прочего транспорта!

И снова раздался крик Пита:

– Вот-вот! А кому-то сена не хватает!

Волшебники стали переглядываться и перешептываться: помощник Юлемандена вел себя совершенно неподобающе, нарушил раз и навсегда установленный этикет! За такое нахальство его полагалось бы вывести прочь, а лучше и вовсе сменить на другого!

– Последнее предупреждение! – грустно сказал Юлеманден и продолжил, – И третье… – тут он так тяжело вздохнул, что все волшебники тревожно переглянулись, – Снять меня с поста Председателя Рождества. И избрать нового. Поскольку я – женюсь.

Что тут началось в зале! Неслыханно! Датский рождественский волшебник всегда был главным! Ну, или почти всегда! Но о прежнем времени хаоса сейчас уже никто и не помнит! А если снять одного Председателя да поставить другого – возникнет новый хаос! Ведь это же необычайно ответственное дело: следить за тем, чтобы по всему миру в Рождество все происходило, как того требует давняя традиция!

– Юлеманден! – пытается перекричать возмущенных волшебников Пит, – Господин мой! Я могу занять вакансию! Я! Я!

Но вот только никто его не слышит. А если и слышат – то не принимают всерьез. Потому что помощникам волшебников никогда не занять место самих волшебников!

– Закон есть закон! – кричит чешский Микулаш, – Мы должны соблюдать целомудрие!

– А вот Йоулупукки живет со своей Муори и гномами, для них закон не писан! – восклицает итальянский Баббо Натале.