Остается только представить

– У каждого своя, правда.

– Ты не можешь утверждать, что он существует.

– А ты не можешь утверждать, что его не существует.

– Это почему?

– Утверждать можно только то, что ты знаешь.

– А я знаю, что его нет. – Начиная злиться, говорил парень.

– Ты можешь утверждать, что нет сахара в компоте, или не существует твоих веснушек, потому что у тебя их никогда не было. Ты же не видел его, чтобы говорить, что его не существует.

– Но если бы я его увидел, то напротив, говорил бы, что он есть.

– Ты никогда не видел свою мать, но это же не значит, что ее не существует, верно? – Парень задумался. – Ведь ты не сидел бы здесь, не будь ее, верно? – Парень, уткнув глаза в пол, кивал головой и внимательно впитывал каждое ее слово. – Так бы и мы все не сидели бы здесь, не будь Бога.

Рядом с ней, Стас становился спокойней, он чувствовал себя живым. Стоило ей исчезнуть, как тот чах и ненавидел весь мир до кончиков пальцев. Его раздражало абсолютно все, когда она не рядом.

Давид же, с каждым днем отдалялся, у него что-то переворачивалось внутри, когда он видел ее рядом со Стасом, парень ненавидел себя за то, что не смог удержать ее рядом, поддержать в нужный момент. Лидия относилась ко всему радушно, Стас для нее был не больше чем одноклассник, с которым можно поговорить, послушать, она не догадывалась, насколько тот был одержим ею. Каждый вечер они гуляли и разговаривали, ей было нужно общение. Проходили недели, беззаботных разговоров, которые были бессмысленными, иногда даже неловкими. Разговоры не о чем, глупые шутки, которые помогали разрядить обстановку.

И снова один из вечеров, прогулки, разговоры.

– Мне кажется, что мы с тобой с самого детства вместе, ты меня притягиваешь. – Произнес Стас, после молчания длиною в девять минут.

– Не неси чушь, наши разговоры бессмысленны.

– Почему? Я думал, тебе нравится…

– Что нравится? Что мы сидим в лесу, иногда гуляем до забора и наши разговоры заходят в тупик.

– А что ты хочешь? Тут вряд ли можно как-то развлечься, мне нравится быть с тобой, ты очаровательна. – Стас подошел к ней ближе, девушка чувствовала дискомфорт. – Почему ты боишься меня? – Прошептал тот ей на ухо.

Лидия не могла сказать ни слова, будто парализованная. Он касался губами ее уха, медленно спускаясь к губам, она чувствовала легкую щетину, царапавшую ее нежную кожу. Он едва успел прикоснуться к ее губам, как Лидию что-то поцарапало. Та оттолкнула Стаса. Девушка провела ладонью по ноге.

– У тебя кровь? – Парень наклонился к ее ноге, чтобы рассмотреть рану, его горячая ладонь коснулась, ее тоненькой холодной ножки, руки его задрожали, над губою появился пот, он был возбужден.

Где-то вдали мелькнуло что-то черное, «Чернушка» – подумала Лидия.

– Ты делаешь мне больно. – Едва очнувшись парень разжал ладонь, сам того не осознавая, парень делал ей больно. – Мы не сможем больше видеться.

– Почему?– Девушка хотела уйти, но тот настырно ей препятствовал. – Откуда у тебя кровь? Чем ты порезалась? – Тот схватил ее за руку и повернул к себе.

– У меня от твоих прикосновений, синяки! – Злобно, повышая голос, говорила она. Парень отпустил ее, Лидия боялась, она видела его одержимость, ей стоило уйти раньше, а лучше вовсе и не начинать общение с ним.

Стас не мог просто оставить девчонку в покое, его мелкая шалость, переросла в чувства, парень хотел отомстить Давиду, за то, что тот, будь его другом увел любимую девушку. Но отомстить не получалось, узнавая Лидию, он влюблялся в нее, он жил ею. Его мысли были о мести, но сам того не поняв, стал одержим девчонкой. С ней он менялся и действительно простил Давида, ведь понял, если Марина ушла к другому, значит была причина и в нем. Ведь не уходят от людей, когда все хорошо. Его задевало поведение Давида, Марина была для него всего на одну, две ночи, для Стаса она была любовью. Всю пустоту он заполнил маленькой рыжеволосой девчонкой. Стас сотни раз представлял как они гуляют в парке, как сидят за одной партой, он нежно целует ее перед сном, но Лидия даже представить такое не могла, ей он был не приятен. Если не твой человек, хоть в лепешку расшибись, ты не сможешь заставить себя любить его за какие-то плюсы.

Раз в год один класс вывозили за пределы интерната. В этом году им посчастливилось попасть в театр. Спектакль «Дон Сезар де Базан» по одноимённой пьесе французских драматургов Филиппа Дюмануара и Адольфа Д`Эннери.

Дети в обществе вели себя более чем культурно, не кричали, уважали старших, многие из взрослых, присутствующих в зале, вели себя на не так как эти дети, им бы еще поучиться монерам от них. Понимание того, что кто-то поведет себя не прилично, то следующая поездка для них закрыта. С восхищением дети смотрели на первых рядах спектакль. Одеты в лучшие свои наряды, с важным видом, такие, казалось бы, взрослые и знающие свое место в обществе.

Спектакль пролетел будто мгновенье, культурно, дети выходили из театра. У выхода, Лидию задержал один из актеров, у них завязался небольшой диалог. Тот подарил ей букет.

– Ваше лицо мне довольно знакомо, вы ведь актриса?

– К сожалению, нет, я даже в школьных спектаклях не играю. – Засмущавшись, говорила девушка.

– Очень жаль, я со сцены видел ваши эмоции, переживания, у вас бы получилось сыграть в каком-то спектакле без проблем.

– Не думаю, вы же меня вовсе не знаете, мне с трудом дается отвечать у доски, а вы говорите о сцене.

– Я бы хотел вас узнать поближе. – Парень засмущался, и с улыбкой отвел взгляд, девушка заулыбалась:

– Простите, это не возможно. Спасибо за цветы, но нам пора уезжать. – Тот мило поцеловал ее руку, и провел взглядом. Давид не спрашивал ее ни о чем, откуда цветы, где она была, да и Лидия никогда эту тему вовсе не поднимала. Для нее это было не важно и бессмысленно, а Давида убивала ревность.

****

Наступил день бал-маскарада. Все готовились как могли, девушки наряжались в самые красивые платья, кавалеры приглашали их. Задумка была в том чтобы тебя не узнали, так директор пыталась сблизить детей, чтобы они хотя бы анонимно, показали свои чувства окружающим, и стали добрее. Но каждый раз, все было одинаково, одни и те же затасканные старые платья, маски, парни в одинаковых костюмах, они давно знали кто в чем будет одет.