Море, мечты, Марина и ее рыбки

И вдруг у меня пропало желание танцевать и кружиться. Я вдруг поняла, что значит это слово – навсегда. Мы уезжаем из нашей квартиры, стены которой еще помнят папу. Я больше не вернусь в свою школу, в зеленый от диковинных растений из разных стран мира кабинет биологии, в обшитый деревом от пола до потолка кабинет русского языка, где всегда так хорошо пахнет, никогда не увижу своих друзей и подруг. А Миша? Он тоже остается здесь!

Я, не сдержав рыданий, упала лицом в подушку. Но она не смогла заглушить мои крики. В комнату вбежала мама.

– Мариночка, что случилось?

Я не хотела отвечать и только глубже зарывалась лицом в подушку. Боялась услышать свой собственный плаксивый голос.

– Марина, скажи, только честно, – вдруг я услышала над своей головой виноватый голос дяди Сережи, – это из-за того, что мы решили пожениться? Ты не хочешь этого?

– Нет! – От ужаса слезы у меня моментально высохли. Я и представить себе не могла, что они так неправильно все поймут. – Нет, нет, дело не в этом.

– А в чем же? – Мама растерянно оглянулась на аквариум. – Все рыбки на месте, живы и здоровы. Отчего ты плачешь?

– Скажите, – голос у меня и вправду был плаксивый, я шмыгнула носом, чтобы исправить это, – я пойду в новую школу?

– Ах вот что, ты не хочешь уезжать! – догадался дядя Сережа.

– Но ты же всегда мечтала жить на море, – почему-то обиделась мама. – Вот уж не думала, что тебя придется упрашивать.

– Я и сейчас мечтаю! – сказала я, чувствуя, как слезы снова подступают к моим глазам. – Но здесь прошла вся моя жизнь. Здесь мои друзья.

– Ты заведешь новых подруг, – мама встала, – в твоем возрасте это происходит легко.

– Нет, ты не понимаешь. – Если я не смогла сразу рассказать маме про первый поцелуй, как мне объяснить, что расстаться с Мишей – это намного больнее, чем потерять всех подруг?

– Кажется, я понял, – голос дяди Сережи прозвучал очень мягко, – это из-за мальчика?

– У Марины нет мальчика! Я бы знала! – возмутилась мама.

– Наташа, можно мне кофе? Что-то глаза слипаются, наелся, теперь спать хочется, – попросил дядя Сережа.

– Если вы хотите меня выставить! – Мама фыркнула и вышла.

– Марина, я прав, да? Ты не хочешь с ним расставаться?

– Да, – тихо сказала я.

– Послушай, мне тоже не хочется расставаться с твоей мамой, ну и с тобой, конечно. Но дела зовут меня. Что же нам делать? Ведь мы не можем оставить тебя одну.

Больше всего мне хотелось зареветь, как малышке, но нельзя, ведь со мной говорят на равных…

– Скажи, а ты ему нравишься? Вы говорили об этом?

Не поднимая глаз, я кивнула.

– Тогда вот что, не будем сейчас ничего решать. У тебя есть время все обдумать. Возможно, вам с ним стоит обсудить ваши планы…

Я недоверчиво подняла глаза, мне показалось, что он смеется надо мной.

– Какие планы?

– Это, конечно, не мое дело. Возможно, тебя даже не интересует мое мнение…

– Интересует, – неожиданно для самой себя заявила я.

– Правда? – видно было, как он обрадовался. – Знаешь, у меня ведь есть дочка от первого брака. Ей тоже четырнадцать, ее зовут Лена, я тебе не говорил?

– Нет, – покачала я головой. Интересно, какая она, эта Лена? Такая же высокая, полная и шумная, как ее папа?

– Так вот, если бы Лена влюбилась, я бы сказал ей, что сейчас для нее важнее всего учеба. В конце концов, до окончания школы осталось немного, самые важные годы. А любовь, если, конечно, это настоящая любовь, должна быть проверена временем.

– Мне эта мысль не нравится, – сказала я мрачно.

– Да, мне бы тоже не понравилась. Но ты вспомни, сколько мы с твоей мамой встречаемся? В любом случае вам с твоим мальчиком надо будет обсудить это. Давай ты пригласишь его в гости?

– А если я решу не ехать на море, не менять школу и не бросать… его…

– Тогда я останусь с тобой здесь, – сказала мама, появляясь из-за двери с чашкой кофе в руках.

– Наташа…

– Ты же сам сказал, Сережа. Мне в кухне было все слышно. Чувства должны быть проверены временем. Я люблю тебя, но на первом месте у меня мой ребенок.

– Мам, дядя Сережа, – я почувствовала, что разговор заходит куда-то не туда. – Погодите, не будем все решать вот так! Я очень хочу на море, я не против вашей свадьбы, но кое-что я не могу решить одна.

– Что ж ты мне не сказала, что влюбилась? – с укором спросила мама и выразительно посмотрела на мирно пьющего кофе дядю Сережу. – Я-то тебе все рассказываю.

Дядя Сережа закашлялся, поперхнувшись кофе, и вышел.

– Мама, ты знаешь, я вчера первый раз в жизни поцеловалась, – тихо сказала я. – Я тебе все-все расскажу…

Глава 3

Миша мне не позвонил – ни сегодня, ни завтра, ни через неделю. Не звонила и Таня, давно вернувшаяся с дачи, – я однажды осмелилась набрать их номер, но, когда подруга взяла трубку, я смутилась и отсоединилась. Я не знала, что и думать: возможно, бабушка Юры обо всем рассказала Мишиным родителям, а может быть, Миша поговорил с Таней обо мне, как и обещал, и та высмеяла его, сказав, что нечего было связываться с такой клушей, как я. И в самом деле, если ему не нравятся мои очки и косы, стоило ли лезть в мое окно? Единственное, о чем я жалела, так это о том, что была столь откровенна с мамой и дядей Сережей.

Нет, они не приставали ко мне с расспросами, мама бегала по магазинам, готовилась к переезду и к свадьбе, дядя Сережа решал какие-то свои деловые проблемы, насколько я поняла, сеть кафе-кондитерских «Пряничный домик» в наших и соседних городах передоверялась кому-то, а на побережье Черного моря в Анапе и близлежащих поселках открывалось нечто похожее, предполагалось, что на это мы и будем жить, потому что мама уходит с работы, и удастся ли ей устроиться на работу там, неизвестно. В общем, взрослые занимались своими делами, словно и не было между нами никакого разговора, словно мама никогда не говорила, что не оставит меня, если я решу остаться в моем родном городе. А ради чего, в самом деле, я отказываюсь от моей мечты – моря? Миша не звонит мне, значит, я ему не нужна…

Я перестала делать конский хвост, потому что мама сказала, что так я похожа на морковку с очками на носу, вернулась к косичке и вообще старалась поменьше думать о том, красивая я или нет. Мало-помалу приготовления к маминой свадьбе захватили меня полностью, я даже расстраивалась, когда мои «молодые» старались охладить мой пыл и заявляли, что в их возрасте не пристало разыгрывать из себя жениха и невесту. Сначала они намеревались просто сходить в загс и расписаться, а потом мы бы вместе посидели в каком-нибудь «Пряничном домике». Но сотрудники кондитерской, когда узнали об этом, решили все обставить как полагается, партнер дяди Сережи договорилась с дизайнером насчет цветов и воздушных шариков и даже пришла к нам домой с проектами свадебных тортов. Тогда мама сказала, что свадебный наряд все-таки придется искать, но, конечно, не платье с фатой, а дядя Сережа заявил, что готов смириться с присутствием наших с мамой подружек. Мы обошли все салоны для новобрачных, но одинаковые, словно конфетки в кондитерской, платья маму только расстраивали.

– Если я увижу еще хоть один кринолин, я заору! – тихо, но сердито сказала мне мама.

– Вы хотите что-то другое? – услышала нас продавец-консультант Тамара. – Для вас или для дочки?

– Мне четырнадцать лет, – покраснев, сообщила я. Но они посмотрели на меня как на пустое место.

– Большая церемония или узкий семейный круг? – продолжала, улыбаясь, задавать вопросы Тамара. – Я могу предложить вам элегантный брючный костюм в золотистых тонах или цвета слоновой кости.

Я думала, мама сейчас уйдет, хлопнув дверью, какая же невеста в брюках? Но она неожиданно обрадовалась и сказала: