Любовь-морковь… и точка

Как-то раз к Надежде в дверь позвонила домработница Анастасии Нина Петровна. Надежда открыла дверь, и пожилая женщина бросилась ей на грудь, обливаясь слезами:

– Горе-то какое! Надежда Артуровна! Несчастье!

– Господи, что случилось? – испугалась Надежда.

– Пётр Олегович и Вениамин, не знаю его отчества, подрались, избили друг друга…

Перед глазами Надежды вспыхнула жуткая картина. Пышущий здоровьем тупомордый кретин и Пётр, ее Пётр, у которого еще не всё в порядке с ногами, схватились врукопашную.

Надя сорвалась с места.

Няня ее остановила:

– Постойте, Наденька! Их там уже нет. И полиция была, и «скорая», – сказала Нина Петровна.

– А где… А куда… Где Анастасия? – не знала, что делать Надежда.

– Анастасия, Наденька, сейчас с Алисой. Полиция возбуждает дело о насилии над ребенком.

Надя похолодела.

– К-каким насилием?

– Венька ударил девочку.

– Боже мой! Какой кошмар! За что?

– Он, видите ли, вышел из себя. Алиска не очень-то привечает этого Вениамина. Девочка его сторонилась и старалась не общаться. А тут она взяла фломастеры и стала рисовать божью коровку с черными точками, но не красного цвета, а зеленого. Этот дуролом подошел к ней, посмотрел на рисунок и заявил, что зеленых божьих коровок не бывает. Алиска ответила, что любит этих жучков и всё про них знает. Знает, что они бывают и желтенькие, и красные, и даже белые, но это ее собственная божья коровка, и она зеленая. Венька захохотал и сказал: «Ты недоразвитая! Жук не может быть зеленым, он не трава! Давай, перекрашивай!» Короче, прицепился к девчонке, гад! Ну, Алиска, долго не раздумывая, схватила зеленый фломастер и начиркала ему на руке. Тот вызверился и отвесил ей леща, то есть подзатыльник. Алиска заплакала – больно ведь и обидно! А этот недоумок стоит над ребенком и ржет, как конь, радуется. Пётр Олегович услышал плач дочки, пришел в комнату и пустил в ход свою палку – огрел мерзавца что было силы, да не один раз. Вот они и схватились… Я-то всё видела, тоже на крик Алиски прибежала, я и полицию вызвала. И «скорую». Та их обоих и увезла.

– Я сейчас же поеду к нему! – сразу же вызвалась Надя. – Адрес дайте, пожалуйста.

– Не торопитесь. Сегодня сказали – не тревожить. Завтра навестите! – остановила ее Нина Петровна.

Понятно, что ночь Надя провела неспокойно. Весь день она моталась по рабочим делам, а к вечеру заехала в больницу. Первой, с кем она столкнулась, была Анастасия, выходящая из ВИП-палаты. Ясно, что встреча была неприятна для обеих, но они держали хорошую мину при плохой игре.

Анастасия скривила свои толстенные губы:

– Ты, соседушка… Что припёрлась? Заботу проявлять? Присосалась к моему мужу, как клещ. Небось только деньги его и нужны, даже калекой не побрезговала… Ты думаешь, что Петя тебя любит? Да он… однолюб и всю жизнь меня любил и будет любить. Меня и дочку нашу. Он с тобой побалуется и бросит. Не ты первая, не ты последняя, так бывало, и не раз. Петенька мой – ходок по женской части известный, не обольщайся. Я тебя по дружбе предупреждаю – с Петей тебе ловить нечего – поматросит и бросит. Семья для него всё. Прощай. Не теряй зря время, уйдет – не воротишь… – Она взмахнула маленькой сумочкой на длинном ремешке, манерно повесила ее на плечо и, демонстративно покачивая бедрами, двинулась к выходу по длинному больничному коридору.

Надежда посмотрела Анастасии вслед и открыла дверь в палату спецотделения.

Петр выглядел очень довольным, несмотря на разбитое лицо и руку в повязке.

– Привет. Ты как?

Пётр улыбнулся разбитыми губами и поморщился от боли.

– Ничего. Даже хорошо. Сегодня счастливый день. Анастасия решила жить в Майами, не затягивая процесс. Она попыталась шантажировать меня Алисой, но я сказал, что подам в суд на нее и ее сожителя. А если они будут под следствием, то Майами и белый морской песочек накроется медным тазом. А мой ребенок ни дня больше не останется в доме, где он подвергается насилию. Мы пришли с Анастасией к общему знаменателю. Она передает Алису под мою полную опеку до поры, когда ребенок сам может выбрать, с кем из родителей ему жить. А я дал ей очень приличные отступные, на которые она может безбедно жить.

Надежда села на стул рядом с его кроватью.

– Петя, послушай. У меня закончилась командировка. Я возвращаюсь в Санкт-Петербург.

Пётр помолчал. Потом сказал:

– А день так хорошо начинался…

Надежда продолжила:

– Ты должен меня понять. Это же работа. Меня ждет новое задание. Меня уже ждут на новом месте. Дома я получу командировочные – и снова в путь. Ну, что ты молчишь?

Пётр разжал губы:

– А что я могу тебе сказать? Ты уже всё решила. Но мне кажется, что еще должна хорошенько подумать. Обещаешь мне?

– Что должна: подумать?

– Да. И ты знаешь, какой ответ я хочу услышать.

Надежда улыбнулась и встала.

– Конечно, я подумаю. Но сейчас мне уже пора. Не сердись. – Она легонько прикоснулась губами к его губам. Пошла, взялась за ручку двери и обернулась к Петру. – Я очень-очень хорошо подумаю, Петя, обещаю…

Надя вышла и плотно прикрыла за собой дверь.

Рейс Надежды был утренний, и уже с вечера она начала собирать чемодан и сумку. Для Лучика она приобрела заранее и ветеринарное заключение, и билет, и комфортную переноску. Но не успела она собрать и половину вещей, как раздался звонок в дверь.

Алиска ворвалась в квартиру, как вихрь и бросилась к котенку. За ней вошла Нина Петровна.

Алиска целовала и прижимала к себе пушистый комочек, приговаривая:

– Как же я без тебя, кисонька моя? Кис-кис! Надя, не уезжай! Пожалуйста!.. – Слёзки, словно горошинки, катились по ее щечкам.

– Девочка моя, ну ты же понимаешь, что рано или поздно это бы случилось. Я предупреждала тебя. Мне надо домой. У меня работа. – Надя присела на корточки около девочки. – Ты не расстраивайся. Ведь ты приедешь ко мне в гости, да?

Девочка кивнула.

– Ну, вот Ты приедешь, а мы с Лучиком будем тебя ждать. Ты уже большая девочка, всё должна понимать. Мы ведь расстаемся не на всегда. Ты будешь приезжать ко мне в Питер, мы с тобой будем гулять, кататься по Неве и каналам на пароходике, я тебе покажу много-много интересного. Не огорчайся так. – Она вытерла девочке слёзы. – Больше не будешь плакать?

Алиса тяжело вздохнула и кивнула.

– Ну, вот и хорошо. – Надя встала. – Давайте прощаться. – Она протянула девочке листочек. – Вот мой номер телефона, звони хоть каждый день. – Она повернулась к няне. – Спасибо вам, Нина Петровна, за Алису.

Они обнялись. Алиса подарила Наде свои рисунки.

Гости вышли за порог, а Надежда продолжила сборы. Но через некоторое время в дверь снова позвонили. На пороге стоял Пётр.

– Добрый вечер. Можно зайти?