Есть только я и музыка

Lizz: у меня стресс

Lizz: СТРЕСС

Тебя несёт, Лиззи. Но ты не будешь спорить, что это чертовски приятно.

EDM: хочешь снова навести хаос в моих волосах?

Тебя всего. Прямо сейчас.

Lizz: нельзя

EDM: умница

Черт бы тебя побрал, Эдвин Джастин Майерс. Тебя, твои выступления перед толпой, твои глаза, когда ты поешь и смотришь прямо на меня…

Лиззи отложила телефон и снова уставилась на синтезатор. Черный-белый, черный-белый. Вот о чем нужно думать. Будь как Эдж, Лиззи. У человека сбылась мечта, но перед этим он упорно трудился.

А о чем мечтает она сама?

Глупый вопрос. О человеке, который поёт про жестокую любовь, глядя ей в глаза. Такие мечты из ряда неосуществимых.

Медленно, словно сомнамбула, Лиззи набрала на клавиатуре:

Lizz: а я мечтаю быть с тобой

И стёрла.

Глава 9

Время стало лететь слишком быстро. До тура оставались считанные дни, и Эдж действительно стал нервным. Лиззи видела, что он старается держать себя в руках, но всё же то и дело реагировал острее, чем надо на шутки Ривера. Впрочем, Ривер относился к этому с пониманием.

Ту историю с Ноэлем они негласно решили не вспоминать. Лиззи подумала, что ведь и сам Ноэль в прошлом сделал что-то подобное для Ривера – судя по рассказанной им в гримёрке клуба "Энерджи" истории.

Они – одна команда. Лиз Кроули – часть команды.

Лиззи исправно ходила на репетиции, пробовала быть бэк-вокалисткой, во всем слушалась Эджа, прогоняла с парнями по десятку раз одни и те же песни. А по утрам, чистя зубы, изо всех сил пристально всматривалась в зеркало.

Ей казалось, что взгляд влюбленной фанатки исчез.

Нагрузка выросла, но никто не жаловался – для Ривера и Ноэля перед туром это было нормально. О Саманте Ривер не заговаривал. Все ответственно делали одно общее дело, не хотели нервировать Эджа, и это восхищало Лиззи.

Мэрилин взялась штудировать историю группы и пересылала сестре разные материалы про "Мечтателей". Передавала, что мама с нетерпением хочет увидеть младшую дочь на сцене. Лиззи думала, что мама могла бы, наконец, высказать ей это и сама.

Джексонвиль её пугал. Собственно, пугал весь тур, но отступать некуда. Все партии в сет-листе уже изучены, и шансы налажать сведены к минимуму. Эдж упорно тренировал с новой клавишницей каждое проблемное место и снова никто из парней не жаловался, что им в это время на репетициях приходилось просто ждать.

Лиззи очень уставала. Иногда перед сном заглядывала в Инстаграм и читала комментарии к афише – они поднимали настроение. Вездесущий Твинки выкладывал в сторис кадры с репетиций, если присутствовал на них, и если на фото фигурировала и Лиззи – показывал ей реакции-смайлики.

В свой офис Алекс вызвал её за два дня до тура.

– Давай подпишем контракт, Лиз. Он стандартный, такой подписал каждый из ребят. Он даёт тебе право получать свою долю дохода от общих доходов группы. Четвертая часть, поскольку ты становишься полноправным её участником.

Лиззи взяла в руки контракт, размышляя о том, разберётся ли она в хитросплетениях этих официальных фраз или нет.

– Обрати внимание, пожалуйста, там есть пункты об ответственности музыкантов, – подсказал Алекс. – Если хочешь, я дам тебе копию с собой, почитаешь и изучишь дома, но это стандартный контракт и его условия не меняются, кроме исключительных случаев.

Исключительный случай – это, наверное, если в офис Алекса зайдет кто-то вроде Джейка Андерсона. Ну а ради Лиз Кроули никто ничего менять не будет, ясное дело.

Лиззи пробежала глазами отмеченные Алексом пункты. Контракт предполагал, что музыканты должны исполнять свои обязанности в рамках соглашений, заключённых с концертными площадками и другими коллективами. В том числе и те, которые касаются выступлений в рамках общих концертных туров.

Дальше шли совсем грустные пункты про неустойки. Заметив, что внимание Лиззи остановилось на них, Алекс начал пояснять:

– Грубо говоря, если ты не явишься на анонсированный концерт, и по твоей вине группа не сможет его отыграть, то на деньги попадает вся группа, а не только ты лично. И есть ещё так называемые репутационные риски. Ну то есть, допустим, по твоей вине что-то сорвалось, ты подставила группу. Это удар по её репутации, и деньгами его даже не измеришь. Ты, наверное, понимаешь, что никому из промоутеров не захочется иметь дело с группой, которая может просто слиться.

– Да, я понимаю, – ответила Лиз. – Всё серьёзно.

Эджа бы от такого случая, наверное, бы удар хватил.

Алекс отвлекся на телефонный звонок, извинился и вышел. Лиззи достала свой телефон, открыла переписку с Эджем и отпечатала:

Lizz: подписываю контракт. И знаешь что, в нем нет пункта про не влюбляться в членов группы

Он ответил сразу, будто держал телефон в руках.

EDM: Лиз, там же стандартный юридический документ. А это правило, продиктованное здравым смыслом

EDM: к тому же, как ты понимаешь, до тебя у нас в этом пункте не было необходимости

Lizz: но я должна выполнять только то, к чему обязывает меня контракт

EDM: Лиз

Лиззи замерла с довольной улыбкой. Вот так тебе, Эдвин Джастин Майерс. Да, она ходит по тонкому льду, но давайте признаем – врага действительно эффективно бить его же оружием.

EDM: составлю для тебя допсоглашение

Lizz: так не пойдет. Это дискриминация. Я полноправный участник группы, сказал Алекс

EDM: хорошо. Они тоже подпишут

Lizz: и ты

Алекс вернулся в кабинет, ещё раз извинился, и Лиззи поспешно убрала телефон в карман. Поставила подписи везде, где это требовалось и Алекс одобрительно улыбнулся.

Телефон в кармане пиликнул.

– Спасибо, Лиз, и поздравляю с официальным статусом, – сказал Алекс, убирая бумаги в ящик стола. – Удачи тебе с ребятами!

Выйдя из его офиса, Лиззи достала телефон.