Мой Апрель

Апрель сузил глаза.

– Моя невеста дерзкая девчонка. Совсем меня не боится, – прошептал он, потёр подбородок и добавил: – Видимо, я где?то промахнулся.

– Точно! В нашей спальне несколько минут назад… ты сильно промахнулся, – не смогла не уколоть его.

Кто-то из посетителей явно поперхнулся.

Апрель потемнел лицом.

А я гордо задрала подбородок, словно приготовившись броситься в бой.

– Не переживай, я наверстаю свой… промах, – прошипел Апрель и его губы расплылись в многообещающей улыбке.

Вернулся странный молчаливый официант, поставил на стол два удивительной красоты бокала, тёмную бутылку вина. Немного плеснул практически чёрного и тягучего напитка в один бокал и протянул его Апрелю.

Мужчина сначала втянул запах вина, потом пригубил, покатал его на языке и проглотил. Кивнул и сказал:

– Великолепно, Люк.

Люк наполнил наши бокалы и снова удалился.

– Этот официант… не разговаривает? – спросила Апреля.

– Отчего же? – удивился он. – Люк знает мои пристрастия. Наги считают, что незачем сотрясать бесполезно воздух, когда и всё так предельно ясно. Если он что-то не поймёт или решить уточнить – спросит.

– Люк – наг? – теперь я удивилась. – В смысле, змей? Змея? Как интересно. У него есть хвост, клыки и всё такое?

– Да, у него есть, хвост, клыки и всё такое, – невозмутимо повторил за мной Апрель и ехидно добавил, салютуя мне бокалом: – В клыках есть яд, в хвосте сильные мышцы и любимое блюдо нага – болтливые женщины.

– Хм. В таком случае, почему ты всё ещё жив? – поинтересовалась невинно.

От моего вопроса Апрель поперхнулся своим великолепным вином.

Кстати, надо попробовать.

Пока он откашливался, я сделала первый глоток.

Мммм… Изумительно!

Глава 6

* * *

Не поверите, но еду нам принесли очень быстро, я даже не успела осушить свой бокал.

Вот это скорость.

На середину стола наш молчаливый официант-змей по имени Люк поставил корзинку из нарезанного свежего хлеба: чёрный, белый, чуть подсушенный и хрустящий, слоёный и с травами.

Хлебное ассорти меня удивило. Вот честно, одним только хлебушком здесь можно наесться.

Затем Люк поставил передо мной скворчащую сковородку с котлетками.

Теперь понятно, зачем Апрель заказал десять штук.

Котлеты тут были размером с пуговку.

На один зубец вилки как раз можно наколоть.

Милые такие котлетки вызвали у меня улыбку.

Я хмыкнула и весело посмотрела на Апреля. Кивнула ему, мол, благодарю за заботу.

Мужчина подвигал бровями.

К котлетам присоединилась отдельная глубокая тарелка с винегретом.

О не-е-ет, это был не наш привычный винегрет.

Это был винегрет из раков и тушёных овощей, посыпанных икрой.

Капустный пирог, лоток с заливной рыбой, заячьи почки, куропатки на вертеле – всё выглядело невероятно аппетитно и имело вполне приемлемые размеры, чтобы всё-всё хотя бы попробовать. Чем я сейчас и займусь.

А вот Апрелю поставили просто гигантскую тарелку с жареной курицей-переростком и трюфелями.

На гарнир – тушёные овощи и картофель. Ещё салат из овощей и сыра, бутерброды с паштетом и какие-то морские гады на шпажках, только-только снятых с гриля с кисло-сладким соусом.

Выглядит тоже аппетитно. Уверена, что и очень вкусно.

Кажется, мы лопнем.

Я приступила к своему обеду.

Вкус котлеток был изумительным – богатым, глубоким, неописуемо прекрасным. Винегрет, пирог, перепела были… У меня просто слов нет. Это были настоящие произведения кулинарного искусства.

Апрель тоже немедля с наслаждением набросился на курицу, как будто не ел сто лет, а то и больше.

Он обглодал куру за считанные минуты. Я успела вкусить свои блюда и восхититься невероятным вкусом, получить гастрономический оргазм и чуть не подавиться, увидев, как ужасно, просто по-свински ест Апрель.

Ну, это же просто неприлично. Еда летит в разные стороны. Он чавкает, ковыряется в курице пальцами, будто пытается отыскать в её недрах золото Колчака…

Берёт бокал грязной рукой и одним махом вливает в себя вино.

Уставилась на него в немом осуждении.

Апрель почувствовал мой внимательный взгляд и оторвался от поедания, точнее, уже доедания остатков несчастной курицы.

– Что? – с полным ртом спросил он и выгнул одну бровь. Длинные пальцы блестели от сока, соуса и жира.