Тридцать первое декабря

Новогодняя ель – наша гордость. Огромная, пушистая, с гирляндами, «дождём» и украшениями. Каждый год мама, со слезами на глазах, достаёт ватных снеговиков и зайчиков, которые мы мастерили с ней, когда мне было три, пять… И благоговейно вешает их на самые видные места. А мне нравятся старинные стеклянные бусы и заснеженные домики, мальчики на коньках, снегурочки. Мама рассказывала, что эти игрушки – подарок пожилой доброй женщины, у которой она жила, когда, совсем молоденькая, работала в деревне учительницей начальных классов. И где она познакомилась с моим папой – врачом. Ну да, конечно, именно тогда они и нашли друг друга! Сельская интеллигенция. А потом родилась я.

Ну что же! Не стоит унывать. Сейчас я уберусь в своей комнате, схожу в душ, а потом подумаю, что делать.

***

Не успела я как следует «смыть с себя грязь старого года», как услышала резкий, требовательный звонок. «А, да, – подумала я, – это же мой подарок привезли!» Чертыхаясь и не попадая в рукава тёплого халата, я выскочила из ванной.

– Бегу!

Открываю дверь. Нет, это точно не курьер. Мужчина в поношенной куртке. Странно, но его лицо – лицо человека явно злоупотребляющего спиртными напитками, мне знакомо… Хотя, клянусь в этом, я вижу его в первые в жизни.

– Здравствуй, – бодро говорит он и заинтересованно оглядывает меня, мокрую, с «тюрбаном» из махрового полотенца на голове. – Еле вас нашёл… С наступающим!

– Здрасьте, – вежливо киваю я. – Спасибо. А Вам кого?

– Мама дома?

– Нет.

– А отец?

– И его нет.

– А когда придёт?

– Не скоро, – отвечаю я довольно грубо.

Наш диалог уже больше похож на допрос! А я стою на пороге в мокром халате. Холодно, из парадного дует. Ещё бы! На улице, наверное, не меньше двадцати. И метель!

– И всё же, – настаивает незнакомец. – Я только что из хирургии. Там мне сказали, что он дома, в отпуске!

Видно, что мужчина огорчён, я бы даже сказала: очень расстроен.

– А откуда сослуживцы знают, что папа именно дома? – съехидничала я. – Нет его. Уехал.

– Надолго?

– А Вам-то что?

– Спрашиваю, значит – надо!

Мужчина отстраняет меня и проходит в квартиру. Ничего себе! Вот этого ни я, ни моя мама и вообразить себе не могли. Ну, что под самый Новый год к нам заявится какой-то мужик. И не просто поговорит со мной у порога, а весьма нахально вломится в дом… Да, дела!

– Что Вы себе позволяете? – возмутилась я. – Мне полицию вызвать?

– Никого ты не вызовешь, – угрюмо, но невозмутимо отвечает мой «гость». – Деньги дома есть?

– Деньги? – не понимаю я. – У меня? Нет…

– Ну, не у тебя, а вообще… Твой отец мне денег должен.

– Ну, значит, отдаст, – уверенно говорю я. – Вот приедет двенадцатого, и сразу…

– Это поздно, – мужик упрямо опускает свою голову. – Мне сегодня нужно.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Сейчас я позвоню папе и скажу, что Вы пришли. Он переведёт Вам деньги на карту. Вас это устроит?

Мужчина посмотрел на меня как-то странно. Испытующе? С интересом?

– Звони! Мне-то он не отвечает…

Уверенно, не раздеваясь и без приглашения, он проходит в нашу гостиную и садится на диван. Жёваные, грязные брюки, старые, очень поношенные ботинки… Папа ему должен? Как-то не верится…

Однако, я взяла свой телефон и набрала отца. «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – сказал мне безразличный голос робота. Ну да! Я же сама попросила родителей отключать свои телефоны днём, чтобы их никто не отвлекал. Пусть, думаю, спокойно кушают, гуляют, принимают лечение. Ванны там, массаж… А сейчас? Что мне делать? Оставить сообщение папе? Или маме? Ну, уж нет! У неё, чего доброго, ещё истерика начнётся!

– Недоступен, – говорю я «гостю». – Он в санатории. Со своей женой. На процедурах сейчас, наверное…

– Ты же Кристина?– неожиданно спрашивает мужик. – У вас выпить есть?

– Да.

Я ответила утвердительно. Сразу – на оба вопроса.

– Наливай, – махнул рукой пришлый наглец. – Поговорим.

Замираю с телефоном в руках. Что делать? Выйти на кухню и набрать «службу спасения»? А что сказать? Папин знакомый, который, оказывается, знает и меня, пришёл к нам забрать свой долг. И что? Я же сама его впустила… Ну, ладно. В полицию позвонить я всегда успею.

– Вы позволите мне одеться? – язвительно спрашиваю я.

– Валяй! – говорит мужчина. – Я пока тут посижу.

Замечаю, как неприязненно он осматривает комнату. Его взгляд охватывает и добротную мебель, и дорогие портьеры, и ковёр, и новый телевизор, и наряженную ель…

– Хорошо живёте, – бормочет мужик себе под нос.

Я ухожу к себе, лихорадочно надеваю бельё, джинсы, водолазку. Волосы… Мокрые волосы… А, потом посушу… Закалываю непослушные пряди в узел и выхожу в гостиную.

– Ну, наливай, Кристина, – повторяет мужчина. – И, давай, познакомимся, я – Борис. Дядя Боря, так сказать. Тебя мама про меня ничего не рассказывала?

О, так он и маму знает? Отрицательно мотаю головой.

– Нет.

Я подошла к папиному бару.

– Вам что?

– А, чего не жалко!