Без права на отказ

– Ты мне нравишься, – пожал он плечами и улыбнулся.

Хозяин положения, мать его!

Ублюдок! Сама не понимаю, как сдержалась и не высказала это вслух.

– Идите Вы!.. – я окинула его ненавидящим взглядом. – К черту! – подобрала самое цензурное из того, что вертелось на языке, на что в ответ получила лишь леденящую душу улыбку.

Сорвалась с места и выскочила в прихожую. Спешно натянула босоножки и вывалилась на лестничную площадку. Неслась вниз так, будто он сейчас погонится за мной. Козел! Но, само собой, никто и не подумал за мной гнаться. Я вышла на улицу и глубоко вздохнула. Хотелось забыть об этом вечере, об этом предложении и об этом мерзавце. Но что-то подсказывало мне, что это еще не конец.

Глава 3

Ночью я спала беспокойно, то и дело то проваливалась в сон, то выныривала из него. Мне снился Коршунов. Его руки на моих плечах, на талии, на груди. Меня охватывало то необъяснимое возбуждение, то дикий страх, когда я понимала, что всё произошедшее вчера – реальность. И отчисление мое, и его предложение. Моя действительность. Утром же пришло осознание, что я не позволю Коршунову взять и выкинуть меня просто так! И плевала я на его предложения. Поэтому одевшись и позавтракав, я упрямо поплелась в центр подготовки с твердым намерением попасть на тренировку.

Впрочем, со льда меня никто не гнал. Что было странно. До тех пор, пока я не увидела Коршунова у борта. Он смотрел на меня, и мне казалось, что перед его взглядом я была обнажена, таким пробирающим он был.  Ну что, Олег Евгеньевич? Хотите увидеть, кого теряете?! Я, рвано выдохнув, зашла на прыжок и выполнила его чисто. Довольно улыбнувшись, посмотрела на тренера и тут же разочарованно поджала губы. Олег Евгеньевич не увидел мой успех – стоял и разговаривал… с Алькой. Та, оперевшись локтями о борт со стороны льда, весело что-то ему рассказывала, а он, поглаживая её по плечу, улыбался. Тут же в голове всплыли слова Ермаковой о том, что она хочет занять место Селезнёвой. А если Коршунов и ей такое… предложение сделал?! Ну уж нет! Не обращая внимания на второго тренера, непосредственно руководящего тренировкой, я сорвалась с места и поехала к ним.

– Олег Евгеньевич! – громко произнесла я, обращая на себя его внимание. Он как-то очень нехотя оторвал взгляд от вываливающейся из-под облегающей майки груди Альки и соизволил посмотреть на меня. – Я бы хотела с Вами поговорить.

На лице его заиграла едкая усмешка. Он оценивающе скользнул по мне взглядом, чем вызвал у меня нервный вздох. Краем глаза я увидела, как Ермакова смерила меня презрительным взглядом и молча отъехала от борта.

– Ну пошли, поговорим, – Олег открыл мне дверцу борта и протянул чехлы для лезвий.

Я посмотрела на протянутую мне руку, потом на его лицо, потом снова на чехлы и быстро выхватила их, чтобы не дать ему возможности коснуться меня.

– Ты обдумала мое предложение? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Какое предложение? – ну почему бы не притвориться тупицей? Я выпрямилась и, широко улыбнувшись тренеру, пошла вперед.

Олег нагнал меня в коридоре и, ухватив за плечо, поволок в тренерскую.

И только когда он завел меня в кабинет и запер дверь на ключ, а ключ положил в карман куртки, я поняла, что оказалась в ловушке. Снова. По собственной глупости.

– Ты приняла решение? – спросил Олег и тут же добавил, не дав мне и рта раскрыть: – Ну, судя по тому, что ты сегодня пришла на каток, я полагаю, да.

Он сделал резкий выпад и поймал меня за руку прежде, чем я успела сообразить, что происходит. Подтянул меня к себе и погладил по голому плечу. Я судорожно сглотнула. Меж тем Олег, чуть сдвинув лямку моей спортивной майки, коснулся большим пальцем моей кожи.

– Мне нравятся твои веснушки, – к большому пальцу добавились остальные.

Мне казалось, что его рука – это лава, которая опаляет мою кожу. Я никогда такого не ощущала. С Сашкой… с моим парнем были мокрые поцелуи, вызывающие у меня лишь сухой практический интерес. А его прикосновения были ничто по сравнению с этими горячими ладонями.

– И кожа, такая нежная, бархатистая.

Нет, Олег Евгеньевич, это Ваш голос сейчас казался мне бархатом! Дорогим бархатом, скользящим по моему разуму и отключающим все мысли нахрен!

Он потянул майку за бретельку ниже, ниже, и через мгновение я ощутила легкое дуновение. Смотрела за тем, как он проводит ладонью по груди, намеренно задевая тут же затвердевший сосок, и где-то там, в отдаленном участке сохранившегося сознания думала о том, что надо надевать лифчик на тренировку. И плевать, что мои пупырышки первого размера в этом не нуждаются.

– И вся ты такая сладкая… – его губы коснулись темной горошинки соска, я распахнула глаза, буквально захлебнувшись от доселе неизведанных, переполнявших всю меня чувств и острых ощущений.

Вторая бретелька последовала за первой, и теперь майка черной тряпкой болталась у меня на талии.

– Олег Евгеньевич, я… – во рту пересохло, и я, вскрикнув, схватилась за его плечи, когда он накрыл ладонью мою вторую грудь.  – Не надо!

– Уверена?

Язык его касался моего соска, вторую грудь ковшом накрывала широкая ладонь.

У меня вырвался стон, и я откинула голову назад, бросаясь в омут наслаждения. Чёрт возьми, если так хорошо, может быть, не стоит быть такой упрямой, Яна?

Олег прижал меня к своему паху. Сильно, так, что я чувствовала его возбуждение. Как и вчера, он хотел меня. Отведя руку от моей груди, он схватил меня за кисть и прижал её к своей ширинке.

– Я хочу тебя, Яна. Хочу, прямо здесь и сейчас. Чтобы ты извивалась подо мной, стонала и просила еще и еще.

Я смотрела ему в глаза. В его синие-синие, полыхающие огнем страсти глаза, и только быстро дышала, не в силах даже покачать головой. Этот взгляд, этот дьявольский взгляд лишал меня воли. Чертов Коршунов!

Видимо, он что-то увидел в моих глазах и, довольно ухмыльнувшись, подтолкнул меня к столу. Усадил на него. А затем его губы накрыли мои. От неожиданности я вздрогнула и приоткрыла их. Его язык, тут же воспользовавшись моментом, проник в мой рот. Пальцы Олега запутались в моих волосах, и он прижал мою голову к себе. Будто обезумевший, он терзал мой рот, касался языка, неба, покусывал зубами мои губы. Я продолжала сжимать его плечи и отвечала. Несмело, робко, но мне кажется, это сводило его с ума еще сильнее. Я терялась под его напором, но не могла остановить это безумие, да и… не хотела. Внизу живота всё пульсировало, скручивалось, стягивалось в тугой узел и требовало разрядки. Когда мои руки забрались под его куртку и коснулись пуговиц на рубашке, он зарычал, оторвался от меня и без слов начал стаскивать с меня легинсы вместе с трусиками. А я просто сидела и не сводила с него взгляда. В коньках, со спущенными до колен штанами, в болтающейся на талии и совершенно не прикрывающей меня тренировочной майке.

– Какая же ты…

Коршунов осмотрел меня таким взглядом, будто бы я была его золотой олимпийской медалью, не меньше. По крайней мере, на своё золото я бы смотрела точно так же.

Он снова приблизился, положил меня спиной на стол и завел мои руки наверх, удерживая их. Снова припал к моей груди, на этот раз вовсе не нежно: целовал, посасывал твердый сосок, затем начал спускаться ниже.

– Не… – я хотела закричать, чтобы он остановился, но вместо этого издала протяжный стон наслаждения, когда Олег коснулся моей плоти губами.

– Нравится, Яночка? – довольно прошептал он, а я только прикрыла глаза и выгнулась ему навстречу.

– Ты такая горячая девочка, – его язык проник в мои складочки, нашел горошинку клитора и начал ласкать.

– О Боже! – вырвалось у меня.

Олег отпустил мои руки и теперь поглаживал плечи, грудь, живот, ягодицы, бедра, мне казалось – он был везде. Его движения языком ускорились, и я начала извиваться, одновременно желая, чтобы он прекратил эту сладкую пытку и не желая, чтобы она заканчивалась. Запустила пальцы в его чёрные волосы и стиснула, прижимая его голову к своей плоти, желая получить еще большее удовольствие. Он накрыл мои груди своими большими, сильными ладонями и сжал так, что мне стало больно. В этот самый момент по телу моему прокатилась нереальная волна наслаждения, я кончила. Господи, я кончила. Вскрикнув, выгнулась дугой и задрожала. Удовольствие было таким острым, что я даже дышала с трудом.

Вначале всё во мне напряглось – каждая мышца, каждый нерв, а после внутри разлилась сладкая, приносящая расслабление нега.

– Вот так, девочка моя, вот так.

Лицо Олега оказалось перед моим, губы накрыли мой рот. Я ощутила собственный вкус, и это отрезвило меня. Боже, что я делаю? Лежу со спущенными штанами на столе в тренерской, как самая последняя шлюха и… получаю от этого бескрайнее удовольствие! Судорожно всхлипнув, я попыталась оттолкнуть продолжавшего поглаживать меня по бедрам Олега. Он всё ещё целовал меня, покусывал губы.

– Отпустите меня, – просипела я, и не в силах сдержать слезы, попробовала сесть.

Олег покорно отстранился и встал рядом со столом. Прикрыв рот ладошкой, я, трясясь то ли от страха, то ли от не до конца отпустившего меня возбуждения, снова всхлипнула и принялась натягивать лямки майки. А после, спрыгнув со стола, вернула на место трусики с легинсами. Всё это время Олег Евгеньевич молча наблюдал за мной. А когда я, не глядя на него, полетела к двери и дернула за ручку, сказал:

– Ключ у меня.

– Откройте! – воскликнула я, размазывая слезы по щекам.

– Тебе же понравилось, – он спокойно смотрел, а меня затрясло с новой силой:

– Не понравилось! – заорала я исступленно. – Вы не имеете права так себя вести со мной! Я не вещь! Мною нельзя пользоваться!