Невозвратный рубеж

Злость мне нравилась больше чем страх. Я достала из сумочки модуль памяти и положила его на край стола отца.

– Посмотри! И ты все поймешь, – сложив руки на груди, я откинулась на спинку стула. – К слову, Давид прекрасно владел информацией – где я. Он знал, что я уехала со Скаем прямиком в свою квартиру, где и ночевала обе ночи. И если ты поинтересуешься у консьержа в моем доме, то сможешь убедиться: Давид приходил ко мне в первый же вечер. – Я выдержала тяжелый взгляд, потянулась вперед и, усмехнувшись, небрежно подтолкнула модуль к нему пальцем.

Ну и тварь же почти бывший муж! Раскаивался, навязывался с помощью. А сам? Как только встретил моего отца – струсил и свалил все на меня!

Отец воткнул модуль в слот. Окна потемнели, погасло освещение и запустился проектор. Кабинет наполнили звуки. Я смотрела не на экран, а на отца, который очень внимательно следил за происходящим на видео и стремительно багровел от злости.

– Это твоя помощница? – яростно выплюнул он, а потом выдернул модуль из слота, рискуя выломать разъем. – Теперь мне понятно поведение ублюдочного отпрыска Вентворта.

Отец шумно отпил воды из стакана:

– Запись подлинная?

Я молча кивнула.

– Займись работой, Катарина. И жди. Это вызовет некоторые сложности, но думаю, мы договоримся с Вентвортом старшим, как нам вести дела дальше.

Отец мастерски владел эмоциями, внешне он снова превратился в холодного и расчетливого бизнесмена, но я знала, что внутри у него все бурлит от негодования. Было нанесено оскорбление его семье, и он этого так не оставит.

«Получилось! У меня все получилось!».

– Тебя пригласит Корбетт для подписания соглашения о расторжении брака, когда оно будет готово. Извини, дочка, но не до чая, – непривычно мягко обратился ко мне отец. – Ты как?

– Мне противно, пап, и так обидно… Как давно он… У меня возникали подозрения, поэтому я и запустила запись в системе до того, как улетела в Макао на сделку. Спрашивать Давида смысла не было, он бы точно все отрицал… – Мне пришлось вспомнить то отвращение первого дня, чтобы эмоции на лице были как можно естественнее. – Я справлюсь. Займусь работой. А Давид подпишет расторжение? – неуверенно спросила я, а сама чуть не притопывала от нетерпения.

– Пусть только попробует рыпнуться! – рявкнул отец на весь кабинет, так что я и сама чуть не подпрыгнула на месте. – Все, иди. – Махнул он рукой в сторону дверей.

Я не заставила просить себя дважды и оставив отца, поехала на четвертый этаж, к себе. Мне хотелось победно смеяться, но следовало сохранять кислое выражение лица.

– Питер! – я влетела в лабораторию. – Поговорим в моем кабинете!

Питер. Мой оплот надежности и спокойствия в царстве моего отца. Невысокий, плотный брюнет, всегда выдержанный и рассудительный. Когда я переживала личные трагедии из-за несправедливого отношения и условий, в которые меня ставила мужская часть моей семьи, он всегда был рядом. Все десять лет, с того момента, как я взяла на работу щуплого биоинженера, чуть старше меня. В переписке и на людях мы всегда соблюдали субординацию, но там, где нас никто не видел, такой необходимости не было.

– Ты в порядке? – мягко спросил Питер, плотно закрывая за собой дверь.

– Плохо выгляжу? – я поморщилась, и не думая обижаться. Предполагала, что мой вид с натяжкой можно было назвать цветущим.

Питер уселся на свое обычное место, в кресло немного наискосок от меня, и внимательно пригляделся.

– Ты уставшая. Но глаза блестят. Еще сильнее похудела. Что с тобой произошло? – искренне беспокоясь, спросил он.

Питер был куда больше похож на старшего брата, чем Эндрю. Того давно не интересовало, как я…

Теплые отношения между мной и Эндрю растаяли с нашим взрослением, а ведь в детстве мы были очень близки… Брат пошел учиться на врача, отец пророчил ему блестящую карьеру. Брат возгордился, еще больше отдаляясь от меня.

Отец оказался прав, острый ум и железная хватка, унаследованная от него, быстро принесли Эндрю успех.

Когда пришел мой черед выбирать путь, я уже тогда осознавала, что мне сто?ит выбрать другое направление. Мне весьма кстати, подвернулся фильм о прогрессе в киборгизации людей. Это не шло вразрез с семейным бизнесом, и с одобрения отца, я поступила на факультет биоинженерии и киборгизации человека. Это стало окончательной точкой в разрыве, Эндрю записал меня в личные конкуренты.

Наверное, моя жизнь была бы куда проще, стань я детским врачом или офисным сотрудником. Если подумать, я не жалела о своем выборе. Скорее сокрушалась о том, что у нас все так сложно в семье.

– У меня дополнительно возникли проблемы семейного характера. Спасибо, Питер! Не волнуйся. Все решаемо. Как наши пациенты? Появились данные в базе?

– Благополучно. Терапию признали успешной, немного подкорректировали лечение и отпустили до обычной точки контроля по графику. Новых симптомов не выявлено, – ободряюще улыбнулся Пит. – С остальными тоже все отлично. Мы взяли новые тесты. Трахея превосходно справляется с очисткой воздуха от токсичных примесей, ни по анализу крови, ни по самочувствию нет вообще никаких отклонений.