И хоть работы сделана только треть,
Бабочка расправляет крылья -
Готова лететь.
Смешиваю краски – холодные, теплые -
Экспериментирую, меняя состав.
Кисточкой закрашиваю, обвожу контур.
Красота!
Последние штрихи добавляю, с улыбкой
Усы по-гусарски ей закрутив.
И бабочка получается весьма прыткой -
Она летит.
Буйство раскраски крыльев сопоставимо
С попугаями на тропических островах.
Бабочка удивительна. Бабочка игрива.
Она жива!
***
Как опытнейший каллиграф,
Украсив вензелями лист
Себя желаешь убедить, что лист тот чист.
Ни в чем себе не отказав,
Исполнив свой любой каприз,
Ты вроде бы бежишь наверх, но смотришь вниз.
Ступень, ступень, ещё ступень…
И вдруг теряет твердость шаг,
И, заблудившись в чувствах, мечется душа.
Опять накатывает лень,
А ты рисуешь букву «ша»,
Не осознав, что не нашёл карандаша.
За темной сеткой из штрихов
Растерянность едва видна,
И свет, мерцая, чуть не достает до дна.
Зависнув в пелене стихов,
Загадочные письмена
Скрывают главное из тысяч слов – цена.
***
Ветер северный
режет мне когтем кошачьим лицо,
Заставляя неметь и сжиматься
в предчувствии жёстких последствий.
Я, промёрзнув насквозь, начинаю ему
подпевать в унисон,
Ощущая, как лёд образуется около сердца.
Проскользив декабрём
в злую темень полярных ночей,
Ухнув в минус морозный, зима, закаляя
из хрупкости твёрдость,
Понавесила всюду замков,
не оставив к ним даже ключей,
Не давая возможности спрятаться,
чтоб не замёрзнуть.