Мой бывший муж. Давай попробуем опять?

Мне приходится изобразить максимально собранное выражение лица и не хлопнуть себя по лбу ладонью.

Нормально, да? Спит с одной, а рожает от него вторая?

– Аль, послушай. Я тетка дряхлая, но обычно, когда мужик говорит, что вынужден быть с женой, его никто не вынуждает. Ребенка же они как-то завели? Или его заставили? Насильно к кровати привязали?

– Да всё я понимаю, но… не могу… он хороший… – повторяет опять, будто его «хорошесть» может перекрыть брак с другой женщиной.

В общем, чуть позже я узнаю, что Алиса вступила в странный любовный треугольник. Он, она и его нынешняя супруга. Они с Максом – так зовут несчастного женатика – встречаются уже два года. Наплывами. То сходятся, то расстаются. В один из разрывов он успел жениться. Но, разумеется, без любви. Исключительно из необходимости. А недавно супруги, между которыми "ничего толком нет", умудрились сотворить чудо и забеременеть (судя по всему, непорочно). Чему Максимка искренне удивился.

Как же так…

Он же практически ни-ни…

Такой, знаете ли, страдалец из классической литературы. Его заставили окольцевать себя, но сердцем он верен Алиске. Супружеский долг исполняет в слезах.

– Ты меня прости, конечно, – крякаю, дослушав трагичную историю о вечной любви на троих, – но попахивает какой-то ерундой.

– Ты говоришь прямо как Влад, – надувается девушка. – Наши отношения чуть глубже, их сложно описать в двух словах. Давай не будем обо мне?

– Давай не будем.

Я успеваю съесть цитрусовый суп – неплохо, но я бы добавила туда кусок мяса, – допить облепиховый лимонад и смириться с тем, что стейков в меню не ожидается.

– А почему ты замуж не вышла? – спрашивает эта невозмутимая девушка.

Совсем как старший братец. Мастера выбивать почву из-под ног. Даже вопросы задают похожие.

– Не было подходящей кандидатуры.

– Типа Влада?

– Угу, типа Влада, – даже не спорю. – Твой брат замечательный, но мы не смогли бы жить вместе.

– Он бы ни с кем не смог, его лечить надо от трудоголизма. Ты дольше всех выдержала. Остальные девушки… – она отмахивается, словно от назойливой мухи. – Ай, всё. Бесит он меня. Праведник, блин. Знаешь, мне кажется, он только тебя одну и любил по-настоящему. С другими вообще не считается. Меня тут одна в интернете нашла и как начнет рыдать, что жизни без него не представляет, а он ее видеть не хочет.

Внезапно Алиска оборачивается на столик в двух метрах от нас, куда как раз садится новая парочка, и лицо её вытягивается. Девушка задерживает дыхание как перед прыжком под воду, закусывает губу.

– Что такое?

– Там Макс…

И вот это – герой-многоженец?!

Я, не скрывая своего любопытства, рассматриваю тщедушного паренька в круглых очках, которому не вегетарианством нужно увлекаться, а поедать калорийные шашлыки, заправленные майонезом. Он не просто худощав – тощ до неприличия. Нелепая коричневая рубашка болтается на нем как на вешалке. Светлые волосы неопределенного оттенка зализаны и затянуты в тоненький хвостик.

Он отодвигает стул своей спутнице, которая – очевидно – приходится ему женой. И я фигею окончательно.

Потому что она так же красива, как Алиса. Роковая такая красота. Черноволосая, чернобровая, с алыми губами. Худенькая, если не считать едва заметного животика.

И вот ради этого… этого…

У меня кончается словарный запас.

Интересно, а если я окуну его в тарелку с супом (который заботливо принесу с собой), меня повесят на доску позора этого чудного заведения?

– Может быть, уйдем? – пищит побледневшая Алиса. – Я же знала, что это любимое место Макса, но не думала, что он придет сюда именно сегодня! С ней…

– Пойдем, без проблем.

Мы расплачиваемся и поднимаемся максимально бесшумно. Проблема только в том, что герой-любовник нас не видит, а потому крепко – совсем не из необходимости – целует в губы свою жену. Между ними искрит. Этого невозможно не заметить.

Алиса выбегает на улицу и закрывает лицо руками. Плечи её вздрагивают.

Наверное, точно так же выглядела я сама ещё вчера, когда постыдно разрыдалась после общения с Владом. Жалко. Безнадежно.

Проблема заключается в том, что если бесшумный побег был никем не замечен, то после поцелуя Алиса начала сбегать слишком активно – чем привлекла внимание своего неблаговерного.

Тот выходит следом, осматривается через гигантские линзы очков.

– Лисенок! – Он хватает её за локоть. – Я не знал, что ты тут!

– Убирайся, – шипит она. – Уходи, я тебя прошу! Ты же сказал, что вы совсем не целуетесь! Тебе якобы тошно её целовать, не, не помнишь?! Маш, поехали куда-нибудь. Пожалуйста!