Первая, последняя любовь

– Хорошо. Что еще известно про девку, фамилия, имя?

– Ее зовут Анжелика, – отец встал и подошел к бару, – говорят, красивая и молодая, двадцать лет, блондинка.

– Кто говорит? – прищурился Никита, наблюдая, как отец наливает два фужера виски.

– Твоя мать.

– Мама? – Никита удивленно приподнял брови. – Она откуда знает?

– Полина ей жаловалась, по-женски. Мне говорить боялась, – отец стукнул кулаком по столу. – Дуры бабы!

– Мразь! – скрипнул зубами Никита. – Изменять Полинке! Я убью этого гада! Ничтожество!

– Остынь! – отец серьезно посмотрел на него. – Ты должен найти убийцу, менты не найдут. Они уже заявили мне, что это самоубийство. Найди его, сын, – голос отца дрогнул. – И это не Антон, как бы ты его не ненавидел.

– Ты уже разговаривал с ним? – хмуро спросил Никита, желваки перекатывались под его смуглой кожей.

– Да, – отец на минуту закрыл глаза, – он в шоке, и это не притворство, сын. Я еще не разучился понимать людей. Ты поедешь к нему?

Никита мотнул головой.

– Не сегодня, – он криво усмехнулся. – Иначе ненароком прибью суку. Сегодня вечером иду в ночной клуб «Горизонт». Хочу воочию увидеть «Анжелику – маркизу ангелов», прелестную обольстительницу, разбивающую мужские сердца, маленькую дрянь, которая разрушила семью моей сестры.

– Смотри не попадись на ее удочку! – предостерег отец. – Девка видать красивая.

– Пап, – возмутился Никита, – ты меня за кого держишь? У меня на этих «ночных бабочек» стойкий иммунитет.

– Ага! – хмыкнул отец, – у Антона тоже был, пока не встретился с этой…

– Вот и посмотрим, – Никита прищурился. – Кстати, она не могла?

Отец отрицательно качнул головой.

– Я ж говорю тебе, их с Антоном видели в клубе именно в это время, когда умерла Поля.

– В «Горизонте»? – оживился Никита.

– Нет, в другом клубе, где-то на «Пушкинской». Менты уже проверили.

Никита кивнул.

– ОК. Я понял пап. Буду держать тебя в курсе. Пока. Я пошел.

Глава 3

Клуб, в котором работала Лика, был расположен недалеко от станции метро Беговая. Вика, естественно, бывала здесь, и не раз. В этом клубе не танцевали стриптиз. Только обычные клубные танцы: «хип-хоп», «гоу-гоу», «фанк». И танцовщицы не оголялись. Лика танцевала в кожаных, черных шортах и блестящем коротком пиджаке. В конце танца она сбрасывала пиджак и под радостные крики мужской половины зала, оставалась в таком же блестящем топе. В принципе было все более, менее пристойно. Ликина напарница, Аня, выступала в таком же костюме. Девчонки танцевали парой, все движения синхронные. Вике даже нравился их танец. Но становиться на место сестры она раньше даже и не мыслила. Вика с тоской посмотрела на туфли на высоченных каблуках, которые ей нужно будет надеть. Она еще раз окинула взглядом костюм, в котором ей придется танцевать перед полусотней, разогретых мужиков и вздрогнула. Какой кошмар! Ну, сестрица удружила! В раздевалку заглянула Аня.

– Привет, – улыбнулась она. – Не дрейфь подруга, прорвемся. Все будет ОК! Сейчас покажу тебе движения, запоминай. А, впрочем, – она прищурилась, ты гибкая. Вы ведь с Ликой вместе окончили балетную школу?

– Было такое, – согласилась Вика. – Но я давно профессионально не танцевала. И ваша публика…

– Отличная публика! – разулыбалась Аня. – Выхода-то у тебя все равно нет. Час репетиции и тело все вспомнит.

Через час Вика с Аней зашли в раздевалку. Вика сбросила с себя одежду для тренировки и пошла в душ, когда она вышла, Аня сидела у нее на диване, курила и с познавательным интересом рассматривала Вику.

– А ты молодец, – похвалила она Вику. – Я думала, что у тебя движения будут совсем «дрова», а ты просто профи! Недаром тебя Лика хвалила. Может к нам? – она весело подмигнула.

– Нет, – качнула головой Вика, – спасибо за приглашение, конечно, но я учусь на юридическом. Мне нравится. Танцы – это хобби, а юриспруденция – моя профессия.

– Ну-ну, – хохотнула Аня, – как говорится – «хозяин – барин»!

На сцене Вика танцевала с вдохновением, страстно, вся отдаваясь музыке, как когда-то давно, когда еще грезила танцами, сочетая короткие резкие движения с плавными и пластичными. В направлении «гоу-гоу» важны артистизм танцора и его импровизация, а этого у Вики всегда было в избытки. И сегодня Вика была «в ударе», она чувствовала это. Может быть встреча с адвокатом Тумановым с его умопомрачительными глазами, всему виной? Зал просто взорвался аплодисментами, когда они с Аней закончили. Мужики ревели, а некоторые вскакивали со своих мест и пытались сунуть девчонкам деньги, в основном в валютном эквиваленте. Девушки поклонились и ушли со сцены. Они разошлись по своим гримеркам. Вика не успела снять с себя грим, как в раздевалку постучался сам директор клуба, Валера.

– Малыш, – его голос был заискивающий, – нужно станцевать приват для одного чувачка.

Вика отрицательно качнула головой.

– Извини, Валера, но нет! Лика не танцует приват, я тем более.

– Да, я попытался объяснить ему, – поморщился Валера, – но чувак дает столько…, – он закатил глаза и, понизив голос, озвучил сумму. – Малыш, тебе нечего бояться, мы же всегда рядом. Оттанцуешь, покрутишь задницей пятнадцать минут и окей. Половина твоя. Соглашайся!

Вика задумалась.

– Может, действительно попробовать, чем «черт не шутит»? Такая сумма! Это точно не больше пятнадцати минут? – недоверчиво поинтересовалась она у Валеры.

Он клятвенно приложил руку к груди и сделал «страшные» глаза.

– «Разве эти глаза могут врать»? – шутливо спросил он. – Что за недоверие, малыш? – притворно оскорбился Валера, – конечно! Лика даже и не думала бы, сразу сказала бы, «да», – Валера смотрел на Вику «честными» глазами, чувствуя, что «лед тронулся». – И ничего не бойся, малыш. Я понимаю, ты же не Анжелика, если что, матом не пошлешь, и по морде чуваку не съездишь. Поэтому, я буду на чеку. А сейчас пошли, я тебя отведу в приват комнату. Чувачок уже, наверное, заждался.

Вика открыла дверь. В приват-комнате был небольшой полумрак. Комнату освещал только хрустальный, вращающийся шар под самым потолком. Клиент сидел на диване, закинув ногу на ногу. Вика, стараясь не смотреть ему в лицо, направляется к рабочему месту. Это некий помост, что-то похожее на стол, круглый и не очень высокий, но довольно устойчивый, что Вика стазу поняла, легко подтянувшись, и оказавшись на столе. Заиграла медленная музыка, Вика плавно двигает бедрами и наконец, переводит взгляд на клиента. Музыка тихая, но Вике кажется, что забила барабанная дробь. Она бледнеет и чуть не падает со стола. Но не успевает. Мгновение и мужик оказывается рядом, поддерживает ее, не давая упасть. Вика от ужаса распахивает глаза еще шире. Нет, она не ошиблась. Перед ней нагло улыбается Никита Алексеевич Туманов, собственной персоной.

– Добрый вечер, госпожа Ладынина. А ты оказываешься, не только не знаешь ответов на экзаменационный билет, ты еще неважно танцуешь на столе. Такое впечатление, что делаешь это первый раз! Чуть не рухнула. Хорошо я подхватил. Не хватало, чтобы ты переломала себе такие шикарные ноги!

Но Вика уже пришла в себя. Стоп! Спокойно. Она сейчас не Вика, а Лика, и Туманов знать этого не может. Они очень похожи. У них единственное отличие, на левой груди у Вики родинка, а у Лики, нет.

Вика иронично приподнимает одну бровь. Нужно доиграть свою роль до конца. Будь, что будет!

– Вы что-то путаете, господин хороший, – она нагло улыбается ему в ответ. – Я не учусь в университете, я танцую в клубе. Это и есть «мои университеты»!

– Ты ведь Ладынина, Виктория? – уверенно спрашивает он, сканируя ее лицо.

– Вы ошиблись. Меня зовут Анжелика, – цедит сквозь зубы Вика, проклиная на все лады свою непутевую сестру, втравившую ее в эту историю. И совершенно не понимая, как выйти из этой ситуации.

На мгновение на лице Туманова отразилось сомнение, но только на мгновение.

– Да, ну? – ухмыляется он. – Анжелика, значит? Та самая, которая «Маркиза-ангелов» или которая «Анжелика и Король»? – он резко притягивает к себе Вику, обхватывая ее за затылок.

Она от неожиданности приоткрыла свои губы, и Никита, недолго думая, впивается в ее рот, глубоко проталкивая туда свой язык. Он хотел это сделать еще в аудитории, когда девчонка отвечала билет. И сейчас он не мог себе в этом отказать. Девушка забилась в его сильных руках, и он почувствовал, что это была не дрожь от страха. Это было самое настоящее сексуальное возбуждения. И о боже! Она отвечает на его поцелуй, сплетая свой язык с его языком. Какой сладкий поцелуй! Они не могут оторваться друг от друга. А когда, наконец, оторвались, чтобы вдохнуть глоток воздуха, он сдирает с нее блестящий пиджак, освобождает левую грудь из-под топа и страстно, взасос целует.