Сборник рассказов «Из записок врача»

– А ты думала, за красивые глазки? – Дмитрий даже поперхнулся.

– Ну и за глазки в том числе. Разве нет? – забрала пустой контейнер из рук начальника, аккуратно сняла крошку пирога с его бороды и пошла дальше работать.

Настя каждый раз приезжала с огромной сумкой домашней еды и угощала ею всю съёмочную группу.

Дмитрий намеренно больше не подходил к Насте, ждал, что та сама к нему подойдёт. Но Настя и не ждала от начальства особого к себе отношения. И всё же через две недели Дмитрий не выдержал и подошёл сам:

– Ну что, заставляешь начальство самому к тебе с дифирамбами подходить и в пояс кланяться?

– Не поняла, Дмитрий Павлович, в чём вы меня обвиняете?

– Ну как? После твоей домашней стряпни ни у кого в группе язва не обострилась.

– А-а-а, это вы по этому поводу негодуете? Тогда все претензии к моей маме. Я здесь ни при чём.

С той самой минуты внимание Дмитрия было приковано к этой дерзкой и одновременно необыкновенно милой особе.

А Маша по-прежнему молчала. А что тут скажешь? Зойка, её боевая подруга Зойка, которая в один миг превратилась… В кого превратилась Зойка в тот злополучный вечер в Херсонесе? Во врага? Нет!

Зойка не враг… Маша до сих пор не могла дать определение Зойке и её поступку.

Лёша пришёл к ней вдрабадан пьяный выяснять отношения. Что она могла ему сказать? Он клялся ей в любви, умолял не бросать его, а она не могла подобрать слова, чтобы объяснить ему, почему вынуждена прекратить их отношения. Он стал ругаться:

– Да пошла ты! Всю душу ты мне вымотала! Уходи! Иначе я за себя не ручаюсь!

На крики прибежала Зойка.

– Ребята! Вы что, с ума сошли? Лёшик, пошли отсюда, – Зойка пыталась изо всех сил утащить упирающегося Лёшку. – Машка! Ну будь ты человеком, уйди! Видишь, человек не в себе!

Маша опрометью бросилась в сторону моря, Лёшка вырвался из рук Зойки и бросился за ней. Зойка стала кричать:

– Машка! Лёшка! Остановитесь!

Он догнал её и сбил с ног. Маша вырывалась из его рук, но он был сильнее.

– Прости, – тихо заплакала она. – Прости, я не могу.

Лёшка зарычал, как раненый зверь, грубо оттолкнул её от себя и ушёл прочь, оставив её распластанной на берегу. Маша с трудом встала и пошла в сторону лагеря, где располагалась их съёмочная группа.

В свете уличного фонаря она увидела двоих: они обнимались. Это были Зойка и её Лёшка.

Утром Зойка пришла к ней попрощаться.

– Марусь, я знаю, ты вчера нас видела. Ты ничего плохого не подумай. Лёшка вчера взбесился, и я, чтобы он не натворил бед, пыталась его остановить…

– Зоя, не надо передо мной оправдываться. Лёша мне не муж и даже не жених, – Маша, как могла, говорила спокойно, а на душе кошки скребли.

– Машунь, Лёшка хороший! Ты не сердись на него.

– Зоя. Прощай.

– Ты вот так и уедешь? Ни адрес, ни телефон не оставишь?

– Нет. Прощай, – Маша не оборачиваясь направилась к машине, в которой ждал её Митя.

Двадцать лет эта история не давала Маше покоя. Елизавета Петровна, которая была в курсе этих событий, называла Машу «собакой на сене».

– И сама не ам, и другим не дам, – Зойка, по рассказам Митьки, очень нравилась Елизавете Петровне. – Машка, твоё поведение – это махровый эгоизм, вот что я тебе скажу.

За окном послышался звук мотора.

– А вот и наши приехали, – Зоя поспешила открыть ворота.

Скоро послышались весёлые голоса, и в дом вошли трое: молодая девушка, без всяких сомнений, эта была дочь хозяйки, Алексей и незнакомый мужчина.

– Здравствуйте. Я Настя. С мамой вы уже познакомились. Это мой отец – Бакановский Антон Андреевич, – Настя подошла к незнакомому мужчине, – а это мой дядя, Бакановский Алексей Андреевич, он же мой крёстный отец.

– Меня зовут Дмитрий, – Митя встал и подошёл к вошедшим. – Мужчины обменялись рукопожатием.

– Дмитрий, представьте меня своим дамам, – Антон Андреевич подошёл к Маше и Елизавете Петровне.

– Пап, ну что ты, в самом деле, как на приёме в английском посольстве, – Настя незло хихикнула, подошла к Мите и поцеловала в щёку. – Привет, Мить. Расслабься. Папу иногда заносит.

– Да уж, – весело рассмеялась Зоя.

– Меня зовут Елизавета Петровна, я бабушка Дмитрия. А это, – Елизавета Петровна, изящно указала рукой на Машу, – Мария Александровна, мама Дмитрия.

– Не может быть! – искренно удивился Антон Бакановский. – Вы меня разыгрываете!

– Это правда, – сказал Алексей.

– Откуда ты знаешь? – ещё больше изумился Антон Андреевич.

– А мы знакомы двадцать лет.

– Надо за это выпить! – подвёл черту под всем вышесказанным глава семейства.

– Я уж, грешным делом, подумала, что это не случится никогда, – выдохнула Елизавета Петровна.

Все дружно засмеялись.

За столом было шумно и весело. После выпитого вина все расслабились. Стол ломился от разных блюд и дорогих напитков.

– Да у вас тут коллекционные французские вина и коньяки, – тоном знатока приговаривал Дмитрий.

– Это подарки от благодарных больных и их родственников, – Зоя с любовью смотрела на своего мужа. – Дорогие мои, у нас ещё десерт.

– Торт «Наполеон» – по фирменному рецепту нашей мамы, – Настя вся сияла от счастья.