Я – ваши неприятности

– Обойдемся, – махнула рукой Серафима. – Много от тебя толку.

Утром мы заняли позицию на улице Подбельского слева от сквера. Машина здесь в глаза не бросалась и стояла в тени, так что был шанс не свариться заживо до того момента, когда появится Циркач. Накануне мы здесь все облазили и составили план. Впрочем, никакого особого плана и не требовалось.

Пять минут десятого дверь подъезда, в котором жил Циркач, открылась и показался он сам. Зеленые слаксы, пестрая рубашка, кроссовки и темные очки. Надеюсь, у него хорошее зрение. Я подхватила сумку и пошла навстречу. Сегодня я точно была Джульеттой. Солнечное утро, легкий ветерок, безмятежность… Я смотрела прямо перед собой и слегка улыбалась. Он как раз отпирал машину, увидел меня, замер, проводил долгим взглядом. Я чувствовала его спиной. Толкнула стеклянную дверь бассейна и с облегчением вздохнула. Все-таки странно, что я так нервничала.

– Ну, теперь только ждать, – сказала Серафима, когда я вернулась в машину. – Не можем мы ему больше глаза мозолить. Как думаешь, клюнул?

Я только пожала плечами.

К вечеру мы заскучали. Энтузиазм испарился, осталось осознание того, что мы уже сделали все, что могли, а будет ли от этого толк, неизвестно. Тетушка с заметной тоской поглядывала на мебель, точно прощалась с ней навеки. А я опять подумала об Италии, она выглядела еще заманчивее.

– Ох, – глухо простонала Серафима, – может, в ресторан, а, племяшка? На людей посмотрим, себя покажем?

– Отвари пельменей, – посоветовала я.

– Ну что ты к дивану прилипла? Ты ж богемная женщина…

– Мама всегда говорила, что «богема» слово бранное и меня к нему не приучила.

– Мама человек мудрый, но недопонимает.

Серафима слонялась по квартире и насвистывала, чем очень меня раздражала.

– Прекрати, – сказала я. – Все деньги высвистишь.

– Откуда ж им теперь взяться? Ох, горе-горькое, и квартира-то уже как чужая…

– Что за упаднические настроения? – возмутилась я. – Кто советовал держать хвост по ветру?

– Удержишь тут, как же. Сегодня, между прочим, понедельник.

– Я могу позвонить своему плешивому бизнесмену, – предложила я и покраснела. – Это ты на меня дурно влияешь. Встряхнись. Хочешь, махнем километров пятьдесят на велосипедах или поднимемся на Эверест?

– Не хочу.

– Хорошо, пойдем в ресторан.

Серафима махнула рукой, поразмышляла и сказала:

– Он должен клюнуть. Мужик он, в конце концов, или нет?

– Ты меня спрашиваешь? – удивилась я.

Тут в дверь постучали, я испугалась, а Серафима нахмурилась.

– Кто это?

– Понедельник, – напомнила я.

Тетка замысловато выругалась и пошла открывать. Входная дверь хлопнула. Услышав голос Владимира Петровича, я облегченно вздохнула. Он прибыл не один. Рядом сиял улыбкой Илья Сергеевич Тарханов с тремя белыми розами в руках. Положительно, он имел виды на Серафиму. Приняв розы, та милостиво протянула руку и сказала:

– Что ж, проходите. – Теплоты в ее голосе было как в мороженой рыбе. Илью Сергеевича это не смутило, он продолжал улыбаться так же лучезарно.

– Вы в подъезде столкнулись? – поинтересовалась Серафима.

Владимир Петрович хмыкнул и ответил миролюбиво:

– Не угадала. Налицо тайный сговор.

– Интересно. С чем пожаловали?

– А просто так нельзя?

– Просто так мне недосуг. Скорбит душа. С мебелью прощаюсь.

– А я, можно сказать, по делу, – заговорил Илья Сергеевич, наблюдая за тем, как Серафима ставит цветы в вазу. – Хочу вам предложить работу у себя.

– С чего это вдруг? – очень натурально удивилась тетушка.

– Мне нужен хороший специалист.

– Хороший это не про меня. Хороший за долги квартиру не продает.

Серафима села в кресло, сверля Илью Сергеевича взглядом.

– Чаю хотите? Лика организует.

– Нет-нет, спасибо, – отказался Тарханов, чем очень меня порадовал, подниматься с дивана совершенно не хотелось.

– А ты чего это домой не спешишь? – накинулась тетушка на Владимира Петровича.

– Катерина с девчонками к теще уехала, в деревню. Парень я теперь холостой, Илья Сергеевич поманил, я и купился.

– Вот оно что. Если вы холостые сегодня, может, женщин в ресторан пригласите?

– Ты, Серафима, совесть имей, – укорил тетушку Владимир Петрович. – С моей-то зарплатой по ресторанам шляться?

– А почему бы и нет? – обрадовался Тарханов. – По-моему, отличная идея. Я уже не помню, когда в последний раз был в ресторане.

– Серьезно? – фыркнула Серафима.

– Серафима Павловна, я ведь за тот случай уже извинялся, – тихо сказал Илья Сергеевич. – Помилосердствуйте, вспомните пословицу: лежачего не бьют.

Серафима поразмышляла, разглядывая потолок, потом кивнула:

– Ладно, мужики. Катим в ресторан.

– Да ну его, – заскучал Владимир Петрович. – Давайте ко мне, посидим как люди, я вас пельменями накормлю. – Мы засмеялись, а он обиделся. – Хорошие пельмени, жена сляпала.