Разрушительница пирамид

– Ой, как хорошо! Убралась? А я про Константинова забыла. Прости меня, доча.

– Уже.

– Что?

– Простила, мамуля. Живи спокойно.

– Голос у тебя странный, ты чем-то расстроена?

– Не-а, песни пою от радости и прыгаю до потолка.

– Так я и знала. Опять неприятности? – укоризненно спросила мама, не подозревая, что последние пару лет моя главная неприятность – это как раз она. – Я же чувствую, что-то не так. Немедленно приезжай ко мне.

– Ты дома? – Я решила, что не худо бы обсудить ситуацию с мамой, если по счастливой случайности она сегодня не злоупотребляла.

– Нет, – поспешно ответила мамуля.

– Тогда куда мне ехать?

– В фитнес-клуб, в Колокольном переулке. Совсем рядом с нами.

– Что ты там делаешь? – удивилась я. Тяги к фитнесу я за мамой не замечала.

– Я всю неделю сюда хожу. Меня пригласили на бесплатное занятие и…

– Только не говори, что ты оформила кредит, чтобы купить абонемент.

– Доча… – простонала она. – Деньги – не самое главное в жизни, сколько раз тебе повторять!

– Для меня сейчас главное.

– Не паясничай. Давай бегом сюда. Хочу познакомить тебя с удивительным человеком. Он инструктор по йоге, а на самом деле ангел.

«Пипец, – решила я, убирая мобильный. – Мало мне неприятностей, теперь еще и ангел. Что там за гад маму охмуряет? Ну, ладно… Мы ему мозги вправим!» – решила я, горя желанием поскорее свести знакомство, уж очень хотелось дать волю эмоциям, которые буквально переполняли.

Троллейбус я покинула и вскоре уже входила в Колокольный переулок. Фитнес-центр располагался в здании бывшего завода, которое на скорую руку привели в порядок, обшили панелями ядовито-зеленого цвета и сделали помпезный вход с колоннами. Внутри все благоухало свежим ремонтом. Должно быть, центр открылся совсем недавно. За стойкой скучала девушка в зеленой майке, увидев меня, вскочила с радостной улыбкой.

– Добрый вечер.

– Не очень. – Не стала я разделять чужих восторгов. Девушка тут же сникла, такой ответ ее программа не предусматривала.

– У меня мамуля где-то здесь, – перешла я на доверительный шепот. – У нее йога. А также ключи, без которых я домой не попаду.

Девушка хлопнула глазами. Стало ясно: больше одного предложения подряд произносить не рекомендуется. Два – задание повышенной сложности, и девушка с ним не справится.

– Где йогой занимаются? – спросила я, улыбнувшись пошире.

– Третий зал, – ответила она, еще раз моргнув, и ткнула пальцем, указывая направление.

– Спасибо.

Я сделала несколько шагов, когда она заголосила:

– Ой! – Я, признаться, вздрогнула, а девушка сказала виновато: – Бахилы. Без бахил нельзя.

Я вернулась за бахилами и пустым коридором направилась к третьему залу, он оказался за четвертой по счету дверью. Чуть приоткрыв дверь, я заглянула, и очам моим представилась воистину идиллическая картина. Мама сидела на коврике в позе лотоса, держа руки на коленях, соединив большие и указательные пальцы. Судя по благостному выражению лица, она уже была в нирване. Примерно в тех же краях пасся и сидевший напротив нее в точно такой же позе парень. Стало ясно, почему мама сюда зачастила. С таким типом и я бы с удовольствием помедитировала, лучше бы, конечно, дома, на удобной кровати… Хотя в принципе можно и здесь.

Мама назвала его ангелом, но я с данным определением соглашаться не спешила. Сроду не видела тренера по йоге диковиннее. Килограмм восемьдесят сплошных мышц, мама рядом с ним казалась Дюймовочкой. Длинные волосы цвета пшеницы, очень густые, что блондинам, в общем-то, несвойственно, были заплетены в косу толщиной с мою руку. Косу украшала красная лента, а запястья парня – с десяток фенечек, красная нить и браслет, которые паломники привозят из святых мест. На шее – цепочка со звездой Давида. Стало ясно, в голове у парня каша, а мама вляпалась в очередную неприятность. Убедить родительницу, что ей морочат голову, весьма затруднительно, когда напротив дремлет тип с такой физиономией: открытый лоб, прямой нос, мужественный подбородок, да еще с ямочкой, и губы нежные, как у девчонки. Люди с такими лицами никогда не врут. В общем, передо мной сильный противник.

Я громко откашлялась, раз уж на мое появление упорно не обращали внимания. Парень первым открыл глаза и улыбнулся, а я мысленно застонала. Глаза его отливали небесной синевой и казались прозрачными, а на правой щеке появилась еще одна ямочка. Теперь стало ясно, почему мама назвала его ангелом – он точно был не от мира сего: невероятно красивый, весь словно светящийся изнутри, с такой улыбкой, что хотелось тут же повалиться ему в ноги и каяться во всех грехах. Короче, можно было подписывать акт о капитуляции, не вступая в бой.

– Ева, – произнес он, точно пробуя мое имя на вкус, и улыбнулся шире. – Какая ты красивая!

– Ты тоже ничего, – сказала я, устраиваясь рядом в позе лотоса.

Мамуля очнулась и принялась улыбаться:

– Доча…

– Она самая, – кивнула я.

– Познакомься, это Максик.

Называть здоровенного мужика Максиком – белая горячка, но, взглянув на его сияющую физиономию, я тут же согласилась: это точно про него.

– И сколько стоит это счастье? – перешла я к насущному, не желая впадать в нирвану. Хотя уже тянуло.

– Доча… – укоризненно произнесла мама, косясь на Максика.

– И все же, мамуля, на какой кредит тебя здесь развели?

– Какой еще кредит? – фыркнула она.

– Это меня как раз и интересует. Если ты тут отираешься несколько дней, значит, тебе впарили абонемент, а денег на него у тебя нет. Надеюсь, ты не взяла абонемент на год?

– Да что ты прицепилась со своим абонементом?! – в сердцах воскликнула мама и добавила: – На месяц я взяла, на месяц!

От сердца малость отлегло. Может, обошлось без кредита? У нас уже было два: на телевизор, который никто не смотрел, и на мамину шубу, которую наверняка уже моль приканчивает.

– Максик одолжил мне денег, – счастливо сообщила мама.

– Под процент одолжил? – сурово осведомилась я.

– Нет, – засмеялся Максик моему предположению, точно забавной шутке. – Мама может вообще эти деньги не отдавать. Не проблема.

– Вы сейчас свою маму имеете в виду? Он доверчиво таращился, а я продолжила: – Мама у нас теперь общая?

– Видишь, что творится? – заговорила мамуля, обращаясь к тренеру. – Я же говорила, ей нужна помощь.