Испанская легенда

– После того как ему начали угрожать, он обратился в милицию?

– Ну разумеется. Но звонки с угрозами были анонимными, так что все закончилось заявлением в прокуратуру. Письменный памятник его глупости. Понятное дело, тип, который привык, что все танцуют под его дудку, щелчка по носу стерпеть не мог. Даже если бы захотел. Тогда бы и другие решили, что его время прошло. У него был единственный выход: показать всем, что болтовня о других временах болтовней и останется. В результате пять трупов. В ближайшее время повторять подвиг Мамонова вряд ли кому взбредет в голову.

Мы шли по аллее парка, уже в третий раз проходя по одному и тому же месту, и мало что замечали вокруг, поглощенные разговором. Мне было тяжело слышать обвинения в адрес Мамонова, но сумятица в душе и мыслях Сергея была понятна. Сейчас он в таком состоянии, что готов обвинять кого угодно. Раздражать его своими упреками в несправедливости я не хотела, а уйти не могла, оставалось одно: идти рядом и слушать.

– Кто этот тип? – все-таки спросила я.

– Вряд ли тебе что-то скажет его фамилия. Князев Павел Николаевич. Крупный бизнесмен, – последние слова Сергей произнес издевательски.

– От кого ты все это узнал? От отца? – уточнила я.

– Об этом весь город болтает.

– В таком случае следователь просто обязан...

– Белка, ты что, не понимаешь? Одно дело – знать, другое – доказать. Князев чистенький, сам он никого не убивал. Он сейчас вообще отдыхает с семьей в Испании, приедет на днях. Следователь с ним даже побеседовать не имеет возможности. Заметь, побеседовать. Да и что толку от этой беседы? Он от всего открестится.

– Я не верю, что такое сойдет ему с рук, – покачав головой, возразила я. – Убийство потрясло всех, ты сам сказал, в городе только об этом и говорят. Найти убийцу для ментов – дело чести, разве нет? Иначе весь этот треп о других временах так трепом и останется.

– Так это треп и есть, – зло засмеялся Сергей. – Только дурак в него поверит.

– Я так не думаю.

– Еще одна доверчивая дура. Ладно, извини. Допустим, милиция будет стараться изо всех сил. Князев явится со сворой адвокатов. Доказать, что он заказчик, очень трудно. Для этого надо выйти на исполнителя. Если бы убийство совершил кто-то из людей Князева, у ментов был бы шанс. Кто-то что-то непременно бы слышал и все такое. И, окажись убийца у них в руках, Князеву пришлось бы туго. Вряд ли бы киллер решил стать героем и сдал бы нанимателя как миленький, чтобы выторговать себе поблажку. Уверен, Князев не хуже меня знает об этом, оттого и обратился к чужаку.

– Но ведь как-то он на него вышел, значит, их что-то связывает?

– Разумеется. Только как нащупать эту связь? – Сергей повернулся ко мне и произнес: – Мы должны найти киллера. И заставить его заговорить.

– Мы? Что ты имеешь в виду? – не поняла я.

– Ты ведь не откажешься мне помочь?

Мы стояли посреди аллеи и пялились друг на друга, я была в замешательстве, Сергей сверлил меня взглядом, точно намеревался дыру в моем лбу проделать. Признаться, мне стало не по себе и от его слов, и от взгляда.

– Но как я могу помочь?

– На самом деле у нас есть шанс, – ответил он. – Ты была в доме. Он об этом не догадывался, но теперь наверняка знает. Ты ничего не видела и не слышала. Это то, что ты сказала следователю. Но ведь могло быть иначе.

– Я действительно ничего не видела.

– Конечно. Но убийца может сомневаться. Если до него дойдет слух, что ты в ту ночь проснулась и...

Наконец-то до меня дошло, моя бестолковость в тот день была извинительна, учитывая обстоятельства.

– Ты не можешь такого от меня требовать, – разозлилась я.

– А я ничего не требую. Я предлагаю найти убийцу Вики. Она была твоей подругой с самого детства. Ты ведь ее любила.

– Да. Но от того, что я окажусь рядом с ней на кладбище...

– Послушай, – перебил он. – У меня есть деньги. Собственные деньги. Большие. Я готов потратить их все, чтобы увидеть убийц Вики за решеткой. Князева и этого киллера. Я найму самых лучших людей, каких только смогу отыскать, они будут рядом с тобой днем и ночью.

– Не твое дело ловить киллера, и уж точно не мое.

– Что ж, я тебя понимаю, – кивнул Сергей. – Одно дело – языком болтать, и совсем другое... Ты боишься, это тоже понятно.

– Боюсь, черт возьми, еще как боюсь... Он уже убил пятерых, еще один труп его вряд ли остановит.

– Правильно. Проблема в том, что такие, как он, не оставляют свидетелей. Видела ты что-то или нет, разница для него небольшая. Он решит подстраховаться. – От этих слов меня, признаться, взяла оторопь. Что, если Сергей прав?

– Черт, надеюсь, следователь... – начала я.

– Вряд ли, – с усмешкой перебил Сергей. – Для ментов ты не свидетель, раз ничего не видела и не слышала. Да и нет у них возможности охранять тебя круглые сутки. Если ты думаешь, что в своем Питере окажешься в безопасности, забудь об этом. Он и там тебя найдет.

– Умеешь ты утешить, – покачала я головой.

– Ну, так что?

Очень хотелось послать его к черту. Открывшиеся перспективы меня откровенно пугали. А чувство было такое, будто Сергей умело расставил ловушку и я в нее угодила. Но было и еще кое-что. Вика моя подруга, и я ее любила. И дело вовсе не в Сергее с его ловушками, дело в том, что, если я могу помочь найти убийцу, я должна это сделать. Ради Вики должна. В общем, мои представления о настоящей дружбе сыграли со мной злую шутку. Я не могла отказаться, хоть и считала затею Сергея опасной глупостью. Можно послать парня к черту и бежать в прокуратуру, обливаясь слезами, просить защиты, вот только как я буду чувствовать себя после этого? Я и без долгих размышлений знаю как: скверно.

– Давай дождемся возвращения Князева, – вяло вымолвила я. – Дадим следствию шанс выполнить свою работу.

– Я не собираюсь им мешать, наоборот, хочу помочь. Можешь не отвечать сразу. Подумай.

– Да чего тут думать, – разозлилась я. – Ты все так доходчиво объяснил, теперь хоть думай, хоть нет... Что я должна делать?

– Ничего, – ответил Сергей и вдруг улыбнулся, эта его улыбка вызвала у меня приступ бешенства, я едва сдержалась, чтобы не сказать что-нибудь резкое, оскорбительное. – Просто будь внимательна. Киллер вполне может появиться в твоем окружении.

– Буду ждать с нетерпением, – съязвила я. – Как ты собираешься осуществить свой план? Я насчет предполагаемых слухов, которые должны достичь его ушей.

– Слухи это слухи. Один человек сказал, другой передал...

– А если менты узнают?

– Ты скажешь, что понятия ни о чем не имеешь.

– Гениально. Вижу, ты все продумал, – усмехнулась я. – Если все прочие идеи такие же, не сомневаюсь, что мы его поймаем.

– Я не успокоюсь, пока не увижу его с Князевым за решеткой, – только что не по слогам повторил Сергей.

– Аминь, – кивнула я.

После этого разговора меня трясло, как в ознобе, правда, недолго. Странное дело, вернувшись домой, я быстро успокоилась и почувствовала себя не в пример лучше, чем до встречи с Сергеем. У меня появилась цель. Теперь я не просто пялилась в окно, бродила по комнате, оглядывалась с недоумением, как будто пытаясь понять, как меня сюда занесло? Во всем появился некий смысл, я не просто пялюсь и брожу, я готовлюсь. Я могла бы погибнуть в ту ночь, но осталась жива. Теперь в этом тоже был смысл, если угодно, предназначение. Правда, о нем мне возвестил не трубный глас, а Серега, почти свихнувшийся от горя. Однако кое-какие остатки инстинкта самосохранения давали о себе знать, и я, вздыхая, думала: возможно, убийцу и без нас найдут, и сильно рисковать не придется. И делать ничего особенного тоже не надо, буду жить, как жила до сих пор. Никакого геройства. Просто живу и внимательно смотрю по сторонам.

Через неделю мы впервые после похорон встретились все вместе: я, Настя, Толик и Кеша. Не хватало только Вики, и пустующее место за столом приковывало взгляд, вызывало щемящую тоску и одновременно странную неловкость. Мы приехали с Настей, Толик уже ждал нас в кафе, с сосредоточенной физиономией вертел в руках мобильный. Но, увидев нас, широко улыбнулся, вскочил и по привычке раскрыл объятия.

– Какие красивые, – засмеялся он, целуя нас по очереди. Стало ясно: он изо всех сил пытается вести себя так, словно ничего не случилось. Я не знала, как к этому отнестись. Конечно, можно делать вид, что Вики нет с нами потому, что она уехала со своим мужем в свадебное путешествие. Но это казалось мне дурацким притворством. С таким же успехом можно делать вид, что ее никогда не было в нашей жизни. Впрочем, вряд ли Толик предложил бы подобное, мы все слишком ее любили. Его попытка вернуть нашу жизнь в ее прежнее русло, в общем-то, была мне понятна. Здравого смысла хватало, чтобы уяснить: затяжная депрессия ничего хорошего не несет. И мы с Настей, переглянувшись, включились в игру. Настя преувеличенно громко смеялась, и я от нее не отставала.