Время-судья

– Мнению твоего отца я склонна доверять.

– Я тоже. Впрочем, сыночек от папаши все-таки отличается, и не только внешним лоском. Умнее, хитрее, расчетливее…

– И подлее, я думаю, – добавила я. – Похоже, ты с ним хорошо знаком.

– Кот с ним дружит.

– Кот дружит со всеми.

– Такой уж он человек, – пожал плечами Илья.

В этот момент на импровизированную сцену поднялся хозяин ресторана. Все дружно захлопали, выкрикивая приветствия, и вечер начался. Надо признать, он удался. Было по-настоящему весело и интересно. Лишь одно грозило его испортить: меня так и подмывало повернуть голову, чтобы взглянуть, что происходит за столом Берзиня. Одна из девиц пристроила голову на его груди. Не бог весть что, но почему-то я это отметила. Особо удивляться моему любопытству не приходилось, раз уж мы с Ильей потратили столько времени на разговор об этом типе. И все-таки я бы предпочла забыть о нем. Мгновенная амнезия. И, словно против воли, я вновь поворачивала голову. Один раз наши взгляды встретились, и он нахально мне подмигнул, разом отбив охоту оглядываться. Жаль, что надолго меня не хватило.

Продолжая наблюдать за ним, я констатировала: никакого интереса ко мне он не проявлял. Зато отлично проводил время. По невероятной причине это показалось обидным. Я даже домой засобиралась, вызвав глубочайшее удивление Ильи: все отлично, завтра выходной, так куда спешить? В конце концов я решила получать удовольствие, что вполне удалось.

Когда гости стали разъезжаться, мы столкнулись с Берзинем в холле еще раз. Собственно, назвать это стычкой все-таки нельзя. Он заметил нас, когда мы шли к выходу. Двумя пальцами указал на свои глаза, потом на меня и послал воздушный поцелуй. Одна из девиц, которая была с ним, обратив на это внимание, что-то спросила, он ответил, и оба весело засмеялись. А я покраснела. Злясь на себя и на Лео. Понятно, что смеялись они надо мной. Ну и хрен с ними. С какой стати принимать это близко к сердцу? В общем, я покинула ресторан, мысленно матюгаясь. Илья добавил масла в огонь, вдруг заявив:

– Не вздумай в него влюбиться. – В голосе слышалась неподдельная тревога, и это окончательно доканало.

– Он что, педик? – скривилась я.

– Если бы, – закатил глаза старый друг. – Ты же видишь, сколько девок возле него вьется? И зря стараются, между прочим. Для таких, как он, чувства ничего не значат. А ты девушка романтичная.

– Это кто сказал?

– Ты заслуживаешь кого-то получше Лео Берзиня.

– Сама знаю. Я – девушка-мечта и заслуживаю самого лучшего.

Илья довольно кивнул, и на этом можно было бы поставить точку, но пока мы шли к машине, Берзинь с двумя девицами появился на парковке. Само собой, тачка у него оказалась спортивной и, конечно, дорогой.

– Просаживать папашкины деньги и дурак сможет, – заявил Илья, он, как и большинство мужчин, к машинам относился ревностно.

– Так он – дурак? – порадовалась я.

– Нет, – заводя машину, отозвался Вяземский с заметной неохотой, ибо воспитан был правильно и врать не любил. – Соображает неплохо, да и в Англии его чему-то научили. По общему мнению, он талантливый парень, и предпринимательская жилка у него есть… а также паскудный характер и полное неуважение к остальному человечеству.

– Может, тогда не стоит тратить на него столько времени? – спросила я.

– Я проявляю беспокойство, что вполне естественно. Девушки, особенно романтичные, часто влюбляются не в тех.

– Это то, что роднит нас с мухами, – кивнула я. – Вечно тянет на дерьмо.

Само собой, предостережения Ильи никак на меня не подействовали, да и кого они когда-нибудь останавливали? Я продолжала думать о Берзине, оправдываясь, что помечтать о том, как я утру ему нос, не вредно. Но в реальной жизни нам лучше не встречаться.

Через полчаса мы простились с Ильей возле моего подъезда, вопросительно взглянув друг на друга и поцеловавшись. Вполне дружески. Стоит ли торопиться с объятиями, если наша большая любовь отложена на потом. Поднимаясь на лифте, я, как обещала, отправила папе СМС: «Я дома», вошла в квартиру, сбросила туфли, и тут раздался сигнал домофона. Я решила, что это Илья, и пошла открывать, гадая, что ему вдруг понадобилось. Неужто решил светлое будущее не откладывать и немедленно заняться любовью? Это он не угадал, сегодня явно не его день.

Готовясь произнести что-нибудь веселое, я подошла к двери, взглянула на экран домофона и пораженно замерла. Женщина в белом плаще стояла, опустив голову, лампочка у подъезда была тусклой, и изображение – слегка размытым, но когда, шагнув в сторону, она подняла лицо, я уже не сомневалась: передо мной моя мать.

– Мама, – пробормотала я, хватая трубку, и заорала отчаянно: – Мама!

Женщина вздрогнула, точно от испуга, и вдруг исчезла с экрана.

Я нажала кнопку, открывая дверь подъезда, но в подъезд так никто и не вошел.

– Мама, – беспомощно повторила я и бросилась из квартиры.

На то, чтобы спуститься вниз, потребовалось несколько минут, когда я распахнула дверь подъезда, двор был пуст, но на выезде из двора стоял джип с тонированными стеклами. Тут я вспомнила, что не взяла ключи. Если дверь закроется, придется торчать во дворе или ехать к отцу, поднять его с постели среди ночи. Соседей в это время беспокоить уж точно не стоит. Однако вернуться к себе, так ничего и не выяснив, то есть даже не попытаться, я не могла.

Взгляд мой упал на урну, стоявшую рядом с дверью, я попробовала подтянуть ее к двери, однако она оказалась намертво прикрученной к асфальту. Оставалось одно: сунуть тапку под дверь, что я и сделала. И теперь оглядывала двор. Белый плащ в темноте должен быть заметен. Никакого движения. Я прошла до конца дома, то и дело косясь на джип. Затем решительно направилась к нему.

Где-то на полдороге я услышала, как заработал мотор, ускорилась, а джип тронулся с места.

– Эй! – крикнула я и, поняв, что останавливаться он не намерен, стукнула рукой по заднему крылу.

Обычно водители на это реагируют сами знаете как. Притормозил бы уж наверняка. Но этот поспешно скрылся.

Я попыталась запомнить номер, не особо на это рассчитывая, в состоянии ирреальности, в котором я находилась, буквально все вызывало сомнения.

Поспешно вернувшись к подъезду, я обулась и, поднявшись по лестнице, некоторое время сидела на подоконнике между первым и вторым этажами, таращась в окно. Ничего не происходило, во дворе по-прежнему ни души. Я гадала: была ли в той машине моя мать? И пыталась решить, что делать дальше. Рассказать отцу? Что за причина заставляет мою мать вести себя подобным образом? Какой в этом смысл? Допустим, у нее есть для этого повод. Сейчас не важно какой. Она ищет встречи со мной. Со мной, а не с отцом. В обоих случаях она бросилась бежать, не сказав мне ни слова. Ее кто-то напугал? Водитель джипа? Возле дома отца никаких машин не было. Может, это призыв к действию? И я должна сама найти ее? Честно говоря, я сомневалась, что это моя мать. Уж очень подобное поведение не вяжется с ее образом. Но похожесть пугала, и неизменное «а вдруг» сводило на нет все доводы разума.

Я вернулась в квартиру, но до утра так и проторчала возле окна и почти убедила себя: кто-то затеял со мной игру. Смысла в ней я не видела и о цели не догадывалась, но отцу решила ничего не рассказывать, пока не ясно, какое он имеет отношение к ее исчезновению. Эта мысль вызвала откровенную панику, но я точно знала: отмахнуться от нее не получится.

Утром, когда я еще крепко спала, явился Илья. Настойчивый звонок поднял меня с постели, на пороге я обнаружила старого друга в компании длинноволосого парня в мятой футболке и драных джинсах. Выглядел он так, словно неделю не спал, а обретался все это время на улице.

Представить, где и как пересеклись их пути с Вяземским, фантазии не хватило, но, судя по всему, они были давними приятелями.

– Привет, – сказал Илья. – Это Степа. Степа, это Аня.

Тот кивнул, глядя сквозь меня, и лаконично осведомился:

– Где?

Надо полагать, он имел в виду компьютер.

Я молча ткнула пальцем в нужном направлении, тоже решив на слова не тратиться.

Парень устроился за моим рабочим столом и принялся насвистывать, а Илья шепнул мне:

– Степа – гений, вот увидишь…

Что я увижу, осталось до конца не ясным. Степа спросил пароль, вошел в мою почту, нашел нужное письмо. Дальше начались странности. Письмо содержало файл, в котором, собственно, и было поздравление. Открытка с розочками и коротким текстом. Степа кликнул на квадратик файла с намерением его открыть, в ту же секунду изображение начало точно растекаться по экрану. Степины пальцы порхали по клавиатуре, квадрат исчез, а Степа выругался.

– Что? – спросил Илья, как и я, плохо понимая, что происходит.

– Ты файл только один раз открывала? – повернулся ко мне Степа.

– Да.