Сказки на ночь для хороших девочек

– Милочка, ты путаешь что-то? Какой отец? Она у нас приемная, а люди симбиозом не страдают.

– Ну, мне не интересно какой, а совпадение девяносто девять процентов показал анализ.

Нужно было просто видеть лицо Кости! Там смешались все эмоции от ненависти к себе, до принятия и нежности.

Он взглянул на меня. Подумал и сказал:

– Пока ни кому не говори. Я все проверю и сам всем сообщу. Я в те годы вёл непорядочный образ жизни, но родителей Евы я помню. И к матери бы ее я пальцем не притронулся, потому что она была ходячим курьером венерических заболеваний.

Я кивнул и удалился из кабинета. Навстречу мне уже шла Люда. На ней лица не было. Представляю, что у нее в голове нарисовалось.

Она вручила мне пакет и мы вдвоем направились в зал ожидания.

Операция шла уже часа четыре. Кровь Кости заполнила тело Евы и Дмитрий сообщил, что ее состояние стабилизируется.

Еще через час, Еву перевезли в реанимацию, а нас отправили по домам. Поспать и поесть. Ибо мертвые родственники не обрадуют девушку, когда она очнется.

Сделав все дела, вздремнув пару часов. я отправился обратно в больницу, предварительно купив самый большой букет, цветов, который только смог утащить. Я готов был выстилась дорогу из лепестков, лишь бы птица шагала по ним навстречу мне.

Мне нужно было, чтобы она очнулась. Видеть ее прекрасные глаза. Ее улыбку. Чувствовать ее рядом.

Пока Ева была без сознания, я был абсолютно мертв. Внутри не было ни чего. Только тьма, которая закрывала собой все вокруг.

Я звонил брату в Сеул и рассказывал про наш "веселый новый год". Они с Миленой успокоили меня, что все будет хорошо и Ева далеко не слабая хрупкая девочка.

Если бы они только могли почувствовать хотя бы часть того, что чувствовал я, когда мы нашли ее на складе с этим уродом. Я так боялся, что он сделает ей больно. И он сделал.

Он делал ей больно, резал ее, а вместе с ней протыкал и меня. Ее кровь впиталась мне под кожу. Я виноват перед ней. Но я сделаю все, чтобы вернуть ее к нормальной жизни.

Оставался вопрос с родством Евы и Константина. Это вообще возможно? Но как? Может Костя просто не помнит, что давным давно спал с биологической матерью Евы.

Это был ребус, который новоявленный папаша в тот момент бегал и решал, но у него ни как не сходились пазлы.

Было несомненно только одно. Ева его дочь. Настоящая. Кровная. И эта мысль не давала покоя. Потому что, если это окажется правдой он попереубивает всех, кто скрыл это от него двадцать четыре года назад.

Глава17

Ева

Во тьме так спокойно. Нет ничего. Ни боли, ни страха. Но нет и моих родных, которых я так люблю.

Последнее, что я помнила – это сорванная с петель дверь, глаза Тэхёна, наливающиеся кровью и слезами. И голос. Такой родной и знакомый. Кто это был?

Тело прострелило острой болью и я очнулась. Свет слепил глаза и я видела только размытый силуэт. Я попыталась сообщить о том, что жива, но вместо этого с губ сорвался невнятный стон.

Во рту было сухо и тело отказывалось пока что подчиняться.

Медсестра, чей силуэт я увидела, выбежала в коридор и стала звать врача. К тому моменту, как он появился в дверях палаты, я уже смогла восстановить зрение и более менее соображать.

Дмитрий, так звали моего врача, всплеснул руками и радостно начал хлопотать надо мной.

– Милочка, да вы в рубашке родились! Вам очень повезло с родственниками! Нужно срочно сообщить им, что вы снова с нами!

Закончив все манипуляции, доктор ушел. А я, расслабившись под обезболивающим, стала ждать.

Я так не хотела, чтобы меня жалели, смотрели на мое опухшее лицо и пускали слезы. С Людой мы уже это проходили. Она если плачет, то до полного обезвоживания. От души и с размахом.

Я просто хочу домой и чтобы все было как раньше.

С этой мыслью я и уснула.

Сквозь сон я почувствовала, как кто-то гладит мою руку. Любимый голос бархатно разливался в сознании и вытягивал из темноты.

Рядом с больничной койкой сидел мой прекрасный корейский мужчина. В глазах читалось неподдельное волнение.

Я подняла руку, а он прижал ее к своим губам и поцеловал пальцы. Он не желал отпускать меня. Как будто я отсутствовала вечность.

– Прости, что пропала и оставила тебя одного. Наверное ты волновался.-я вымученно улыбнулась.

– Нет, это ты меня прости. Я виноват в том, что с тобой случилось. Я отпустил тебя одну. Никогда не прощу себя. Никогда больше я не отпущу тебя!

Меня обеспокоили его слова. Неужели со стороны это выглядело так страшно. Или я просто привыкла за эти годы, что меня пытаются уничтожить.

– Какое сегодня число? Я совсем потеряла счет времени.

– Четвертое января. Потеряла счет? Я потерял себя, когда узнал куда ты пропала. Прости меня, если сможешь. – он наклонил голову ко мне и замолчал.

Тэхён выглядел хуже, чем обычно. Цвет кожи стал ближе к зеленому, лицо осунулось и появились синяки от недосыпов. Он что, не ел и не спал? А если бы я пролежала без сознания месяц или больше? Глупый.

– Кстати, есть сюрприз, но я не уверен, что сейчас можно тебе его показывать. Если бы не он, мы бы вряд ли нашли тебя живой. Поэтому я очень благодарен этому подарку судьбы.

– Что это такое? Про что ты мне говоришь?

Мозг отказывался думать и выстраивать логические цепочки. Но любопытство брало верх.

– Давай чуть позже, хорошо?-он поцеловал меня в макушку, успокаивая.

– Я помню все, вплоть до того, что толпа людей видела меня голой в позе звезды. Ты ведь тоже видел. Мне чуть не комфортно от той мысли, как будто я сделала что-то постыдное.

– Ты серьезно? Тебя волнует это? Что я видел тебя голой? Я бы с удовольствием посмотрел на тебя без одежды, не пойми неправильно, но не в таких условиях!

– Хорошо, я поняла. Обсудим это позже. – Я хмыкнула и закрыла глаза.

Тэхёну было тяжело обсуждать все, что произошло. Допрошу его потом. Когда я выйду отсюда. Он у меня ранимый и думает, что я такая же. Ах, если бы!

Следующие несколько дней Людочка и Тэхён не отходили от меня.

И как только боль начала отпускать, а анализы были в норме, меня решили выписать.