Поцелуй для попаданки

«Витторн? Кто такой Витторн? Почему она так злится на него? И зачем кровь и этот круг?»

…И снова меня что-то вытянуло наружу, не дав как следует осмотреться.

– Давай же, давай, открой глаза. Ты сможешь!

Снова этот требовательный голос с ароматом моря и солнца.

«Смогу? Я смогу? Конечно! Да! Надо лишь постараться!»

Я старательно тянулась к этому голосу, стряхивая остатки сна и оцепенения.

«Еще немного, еще чуть-чуть…»

– Молодец. Молодец!

Тяжелый вздох и яркий свет, ударивший в глаза.

Я протестующе застонала, старательно жмурясь.

«Как же больно!»

Но кое-что я всё-таки успела заметить – небольшую перламутровую ракушку, сияющую в голубых волосах незнакомки.

– Княжна! Очнулась! – радостно воскликнула она.

– Йа-а… н-не… н-не… – забормотала я.

Речь давалась плохо. Губы не слушались, язык был таким неповоротливым, словно в размерах увеличился. Да и в горле пересохло так сильно, словно там была пустыня Сахара.

– Я уже думала, что всё, это конец, – продолжала болтать девушка с ракушкой. – С трудом удалось вытащить тебя из-за грани…

«Интересно, кто она такая?»

Я точно знала, что видела её в первый раз, вот только ощущение дежавю никуда не делось.

Надо включать логику.

Если мне так плохо, значит, что-то случилось. Если что-то случилось, то я, скорее всего, в больнице. И тогда эта девушка… Медсестра? Врач? Я ставила на медсестру, уж слишком юной она выглядела для врача.

«Значит, я заболела… или, может, упала? Или на меня машина наехала? Или кирпич на голову упал?»

Вариантов было много, только ни один почему-то не подходил.

Кроме того, меня сильно смущало это странное обращение.

«Какая я княжна? Что она заладила? В нашем роду уж точно никого не было княжеских кровей».

Я с трудом открыла глаза, пытаясь сфокусировать на ней взгляд.

Удалось с третьей попытки.

Красивая. И цвет волос такой необычный. Глаза странные, какие-то светло-фиолетовые. Никогда такого цвета не видела. Может быть, линзы? Да, скорее всего. Раз волосы голубые, то и линзы могут быть.

– Что-нибудь болит? – начала расспрашивать незнакомка.

Я мотнула головой и снова попыталась что-нибудь произнести:

– Йа…аг… гни-и-и-и… й-а-а-а-а.

Своё имя я произносила долго, коверкая буквы и растягивая гласные. Но ведь произнесла.

– Всё хорошо, Агнелика. Теперь всё хорошо, не переживай.

Она ласково провела ладонью по моей голове.

«Агнелика? Какая Агнелика? Почему она называет меня именем той странной девицы с лиловыми волосами?»

– Скоро ты сможешь говорить. Это последствия яда.

«Яда?»

Вот именно это слово и стало отправной точкой. Воспоминания, которые я так старательно пыталась найти, закрутились перед глазами с невероятной скоростью.

Этот день можно было назвать самым неудачным днем в истории! В моей жизни – так точно!

Сначала перегорел чайник. Мигнул, щелкнул и умер.

Пришлось греть воду для кофе в черпаке. И первый же черпак я уронила, едва не ошпарив себя кипятком.

Потом порвались любимые джинсы. Стоило мне сесть, как штанина с хрустом разъехалась в стороны, обнажив коленку. Пришлось срочно искать колготки с юбкой.

Но и тут мои приключения не закончились. Единственные колготки оказались с дыркой на пятке. Я потратила десять минут драгоценного времени на то, чтобы зашить её, исколов до крови пальцы.

Хуже всего было то, что с самого утра страшно болела голова. Никакие таблетки не помогали. Что я только не испробовала, но виски продолжало сжимать невидимым обручем, который давил так, что начало подташнивать. Единственное, что я могла влить в себя за целый день, – это три чашки крепкого кофе.

– Может, дома останешься? – не очень уверенно произнёс Колька, сочувственно на меня глянув.

Мы с ним съехались полгода назад, решив жить вместе и делить все радости и горести. Вот только горестей почему-то оказалось больше.

Нет, я не жаловалась, но некоторые привычки парня немного нервировали и даже раздражали.

Привыкший жить с мамой, Коля оказался совершенно не приспособлен к семейной жизни.

Убирать он не хотел, считая это чисто женским делом, посуду мыть отказывался (по тем же причинам), как и пылесосить.

Есть готовить парень тоже не умел. Пробовал пару раз пожарить яичницу, и ту спалил до угольков. Если я вдруг не успевала что-нибудь приготовить, задержавшись на работе или в институте, Коля мученически страдал, поедая лапшу быстрого приготовления, о чем напоминал мне в течение долгого времени.

Но и чисто мужские занятия были моему парню не под силу.