Антакарана. Квест в реальности

***

Минут 10 мы движемся вперед молча. Всего лишь через несколько метров от Платформы заросли становятся неожиданно густыми. Есть что-то завораживающее в звуках, издаваемых джунглями. Они кажутся живыми и проникают в самое сердце – страшат, удивляют, восхищают, но не оставляют равнодушным.

Если с утра белый облегающий костюм показался мне неподходящим для такого жаркого тропического места, то теперь я понимаю, что лучшую одежду сложно было бы представить. Высокий папоротник с неизвестными обитателями, тропические и часто незнакомые мне кустарники и вездесущие густые клубки лиан, определенно не годятся для тесного контакта с моей северной кожей. Кроме того, солнце так нещадно палит с голубого неба, что я могла бы в считанные минуты получить ожог. На Алексе костюм сидит более свободно. Наконец, я прерываю молчание и обращаюсь к Алексу по-русски:

– Искать предметы в этих джунглях то же самое, что искать иголку в стоге сена…

Едва я успеваю произнести фразу до конца, как вдруг в моих ушах начинает пронзительно звенеть. Этот звук настолько интенсивный, что кажется, моя голова вот-вот взорвется. Это причиняет такую невыносимую боль, что я падаю на землю и крепко зажимаю уши руками. Вижу сквозь пелену перед глазами, как Алекс с испуганным выражением лица подбегает ко мне и что-то говорит. В этот момент он также хватается за голову, а его лицо искажает гримаса боли.

– … здесь происходит?! – доносится до меня конец его фразы, после чего он громко вскрикивает и падает на землю. – Как же больно, черт побери! – Алекс катается по земле, а из его правого уха тонкой струйкой выбегает кровь. В мое притупленное сознание приходит догадка, и я кричу изо всех сил на английском языке в надежде, что Алекс услышит:

– Молчи! Ни слова по-русски! Алекс, замолчи! Тихо, тихо, тихо!!!!

Я подползаю к нему, смотрю в глаза и отнимаю руки от головы.

– Ты слышишь меня? Молчи!

Он кивает, все с тем же измученным выражением лица. Мы садимся рядом под какую-то пальму и пытаемся прийти в себя. Звон в ушах постепенно затихает, и я могу думать более ясно. Проходит минут двадцать прежде, чем я вновь способна пошевелить языком:

– Алекс, мы нарушили правило номер три: «Язык общения Игроков – исключительно английский» и в связи с этим к нам было применено правило номер одиннадцать: «За нарушение правил Игры Игроков ожидает наказание, за существенные нарушения – устранение из Игры». На первый раз мы почувствовали этот оглушающий звон в ушах. Не знаю, что произошло после твоего второго предложения. Но, кажется, тебе повредило барабанную перепонку.

– А я тебе скажу что. Как будто тысяча игл одновременно вонзились в мои глаза, уши и мозги. Но мне, конечно, этого показалось мало, – невесело шутит он, – на третий раз я почувствовал небольшой взрыв в голове. Возможно, придется выкинуть правое ухо за ненадобностью.

– По крайней мере, ты не теряешь бодрость духа, – подбадриваю я его, – но на всякий случай с этого момента ни слова по-русски на этом проклятом острове.

– После такого я боюсь, ни слова до конца жизни, – усмехается он.

– Но каким образом они проделывают с нами такие жестокие вещи?

Мы смотрим друг на друга и понимаем одновременно. Разгадка так элементарна и так ужасна, что мы начинаем нервно смеяться:

– Координатор! Мы не просто фигуры со встроенным навигатором, мы марионетки в руках организаторов. Они могут нас наказывать, контролировать каждый наш шаг, каждое слово…

– И отключать наше сознание в любое удобное для них время, – спокойно заканчивает Алекс.

– Что?!

– Сама посуди. Вчера, как только мы сели в машины, все крепко уснули. Никто из нас не знает, ни как долго мы были в пути, ни какой дорогой ехали. Ровно в 21:00 я уснул, хотя обычно раньше полуночи мне это редко удается. А подъем в 9 утра это и вовсе какая-то фантастика! Даже не спрашиваю, как это было у тебя, потому что теперь нет ни малейшего сомнения, что все происходило точно также.

– Вот откуда этот отвратительный металлический привкус по утрам и боли в мышцах шеи, – шепчу я. – Но это же незаконно! Это посягательство на личную жизнь человека. Они просто не имеют на это права.

– Лавина, что-то подсказывает мне, что мало кто в этом зловещем месте задумывается о наших правах. Возможно, это только начало. И как мы тут оказались?

– Но… но как же?! Ведь это всего лишь игра! А мы чуть только что не оглохли, нарушив маленькое несущественное правило. Что же будет, если…

Я подавлена. От надежды, что все-таки это приключение будет таким, как я ожидала, не остается и следа. Это серьезная организация и она играет по-настоящему. Высокие ставки – высокие требования. Как глубоко мое раскаяние в том, что я откликнулась на запрос, прошла все тесты и не покинула тот роковой самолет, пока еще была возможность. Мне на ум вновь приходят слова Чжан Кианг: «Не доверяй никому. Четко следуй инструкциям. Это твой единственный шанс». Может быть, она действительно желала мне добра и хотела предупредить о грозящей опасности? Мне очень хочется обсудить это с Алексом, но теперь, когда я знаю, что каждое наше слово прослушивается, не решаюсь, боясь навлечь на Чжан Кианг неприятности. Конечно, Глянцевая леди не самый лучший пример гостеприимства, и она обладает блестящим талантом действовать на нервы. И все же, что если она такой же заложник ситуации, как и мы? Алекс прерывает ход моих мыслей:

– Одно я могу сказать тебе точно. У тебя хороший уровень английского, если ты знаешь словосочетание «барабанная перепонка». И мне кажется, что я снова могу слышать обоими ушами.

***

Мы продвигаемся дальше по джунглям, молча, все еще под впечатлением от случившегося. Наша цель – зайти как можно дальше, чтобы максимально исследовать место, в котором мы находимся. Я ворочаю голову по сторонам в поиске чего-то необычного. В этих зарослях увидеть это что-то просто не представляется возможным. Мой пессимизм набирает обороты, когда я вдруг слышу Алекса:

– Посмотри на то высокое дерево, с ним явно что-то не так.

– Что именно?

– А то, что оно высокое.

Приблизившись к объекту нашего внимания, я признаю, что Алекс прав – эта пальма отличается от других деревьев. Наверное, ее можно увидеть с любой возвышенности в округе. Мы осматриваем ее со всех сторон и видим маленький красный символ Антакараны у основания дерева.

– Мы нашли его! Символ! – восклицаю я.

– Как ты думаешь, это и есть наш предмет – пальма?

– Может быть, кусок коры с символом? Давай посмотрим повнимательнее.

Досконально осмотрев основание пальмы, мы замечаем квадрат земли прямо под меткой. Он отличается от остального окружения дерева: на нем также растет трава, но земля под ней красного цвета. Недолго думая, мы разрываем квадрат руками. Примерно на глубине пяти сантиметров наши пальцы упираются в пластмассовую коробку.

Алекс достает белую коробку со ставшим уже привычным черным символом – три семерки, помещенные в объемный куб. В ней находится небольшая стеклянная бутылочка с красной жидкостью.

– Не выглядит съедобным, – разочарованно констатирует Алекс.

– Не выглядит, – мрачно подтверждаю я.

К бутылочке приклеена записка со словами:

«Там, где одно берет начало,

Другое обретет конец.

То Божество само создало —

Его творения венец.»

Алекс зачитывает надпись вслух и задумчиво говорит:

– То, что отгадка слово «земля» мы понимаем, тут не нужно быть гением. К тому же, этот элемент упоминался Маэстро в начальной формулировке задачи. Скорее всего, эта фраза скрывает в себе что-то более значимое и важное.

– Что мне бросается в глаза, так это противопоставление. Предположим, вся растительность зарождается и дает всходы в земле. Человек заканчивает свой жизненный путь там же, – добавляю я.

– Умная девочка! Еще в самом начале Маэстро противопоставил природное и гармоничное всему неестественному и назвал это «мраками». Что может нарушить гармонию природы? Только человек. То есть мы имеем конфликт природы и человека.

– В любом случае мы можем узнать больше только, когда и если мы обнаружим все семь предметов или, как выразился Маэстро, «магические семь начал», – вздыхаю я.

– Выше нос, прошло совсем немного времени, а у нас уже есть кое-что. Весьма недурно. Неплохо было бы подкрепиться. В этих джунглях нет ничего съестного кроме нас с тобой. Давай поторопимся, не хотелось бы стать чьей-то ночной трапезой.

Долгое время мы следуем вперед, осторожно пробиваясь сквозь густые джунгли и разговаривая на различные темы о наших прошлых жизнях. Здесь на острове, всего лишь через два дня после того, как мы покинули свои дома, чтобы с головой окунуться в авантюру, наши реальные жизни кажутся чем-то отдаленным, не имеющим ничего общего с происходящей действительностью. Слишком много произошло за последние 48 часов. И в первую очередь то, что мы успели умереть и воскреснуть.