Резюме на должность мужа

– Кого? Себя или его?

Алёна задумалась. Действительно, кого больше она винила в той трагедии. Конечно, себя. Это убивающее чувство вины, разъедающее мозг сознание того, что вот «если бы тогда она могла его остановить, если бы …». Это «если бы» тяжелым раскаленным камнем лежало на душе.

– Мне кажется, неважно, кого я больше виню. Результат: мы расстались и точка, – ответила она, стараясь не вдаваться в подробности.

– И все-таки: себя или его? – не сдавался Денис.

– Себя, себя! – раздраженно воскликнула Алёна и уже пожалела, что  согласилась на этот эксперимент.

– За что ты себя винишь?

– За то, что не остановила его тогда. За то, что могла, но не настояла. За то, что любила его и доверяла. За то, что доверила ему себя и малыша. За то, что…, – Алёна вытерла слёзы и выдохнула последнее. – За то, что мы убили нашего ребёнка.

Всё. В груди так ныло нестерпимой болью, что её хотелось соваться и бежать. Куда угодно, только бы унять эту боль. Она больше не хотела это обсуждать. Десять лет она старалась забыть тот день и всё, что с ним связано. Тот яркий убийственный свет фар грузовика, который врезался в их машину,  их жизнь, который раздавил её и отнял самое драгоценное, что у нее было: жизнь ребенка и веру в мужчину. Она долго не могла засыпать в тишине со своими мыслями, только под сериалы. Утром, просыпалась она от жуткой боли и пустоты, она совершенно не хотела есть. Похудела на 10 кг и была похожа на привидение. Детский плач, да и просто любой ребенок вызывал у нее безудержные слёзы. Она смогла всё это забыть настолько, чтобы есть и спать. Чтобы жить.  А теперь появился какой-то Денис и нагло ковыряется в её болезненных воспоминаниях.

Тишину нарушил мяукающий зевок Васи.

– Что тогда с тобой произошло? – мягкий голос Дениса показался Алёне мурлыкающим, как у Василия. Она вздохнула и грустно улыбнулась. Да, этот коучепсихолог действительно похож на кота. Мурлыкает и мягко царапает душу коготками.

– Снег. Дорога домой. Авария. Удар. Пассажирское место. Беременность. Бы – ла. Депрессия. Развод. Как-то так, – уставившись в одну точку, проговорила Алёна.

– Никто ни в чём не виноват. Стечение обстоятельств. Если хочешь, мы проработаем эту…

– Нет, – резко оборвала его девушка. – Не надо ничего прорабатывать. Прошло десять лет. Действительно, разве важно, кто виноват. Всё уже случилось. И ничего в прошлом не изменить. Но я хочу изменить настоящее.

– Алёне вдруг резко захотелось терпкого горячего чая и … расслабиться. Она извинилась и пошла на кухню. Заварила чай и вернулась. Подождала минуту и наполнила чашку.

– Чем ты сейчас занимаешься?

Алёна задумалась на секунду. Разве это не очевидно.

– Я чай себе наливаю.

– Я не об этом. Чем ты занимаешься в своей обычной жизни?

– А… ты об этом.

Алёна с воодушевлением рассказала про свой детский сад. Это будет самый лучший садик в городе. Самый уютный и самый сказочный.

– Почему детский сад? Это непростой бизнес. Легче магазин игрушек открыть, – искренне удивился психолог. Только сейчас Алёне показалось, что он не похож на психолога. Ах, да! Она вспомнила, он ведь еще и маркетолог и телесный терапевт.

– Потому что я снова хочу любить детей. Хочу заботиться о них, – Алёна замолчала.

– Хорошо. Пусть это будет твой первый шаг к собственному счастью материнства. Обсудим кандидатуру на роль отца. Как ты себе его представляешь?

– Серьезный и самодостаточный.

– Почему серьезный? Тебе не будет с ним скучно?

– Зато на него можно положиться. Он будет серьезно и профессионально подходить к своим обязанностям. Контролировать процесс и…

– Так. Стоп. Ты сейчас кого себе представляешь?

– Кандидатуру на вакансию мужа, – немного растерялась Алёна.

– А! Вот оно как. И кто-нибудь из серьезных мужчин проходил этот жесткий отбор? – поинтересовался Денис.

– Нет. На этапе резюме я отметала все кандидатуры.

– Понятненько. Нет для тебя достойных. Даже шанса никому не дала.

– Какие ещё шансы. Они не подходят.

– А испытательный срок кандидату? Допусти на второй этап собеседования, например.

– Второй этап? Свидание что ли? Ой, нет. А как потом отказать? Это так напрягает.

– А ты не напрягайся. Судя по коту, ты отлично научилась отказывать мужчинам. Так что сможешь это ещё раз сделать на любом этапе.

Хитрый "кот" Денис уговорил все- таки Алёну пообещать первому же кандидату, предоставившему свое резюме и предложившему пойти на свидание, дать испытательный срок… хотя бы на сутки.

Кандидат нарисовался в тот же день. Её пригласили на встречу к заместителю министра профильного и общего образования города. Антон Александрович оказался мужчиной видным. Высокий, широкоплечий, с небольшим недостатком в виде легкой залысины, но с его короткой стрижкой она не сильно бросалась в глаза. Он был чересчур обходителен, и Алёна даже заподозрила, что вот сейчас он предложит ей купить лицензию. Но Антон, как он предложил себя называть, вместо обсуждения взятки предложил ей кофе. Долгий разговор о её проблемах с лицензией закончился приглашением в театр.

“Дать шанс на втором этапе собеседования”, – мурлыкающий голос Дениса расплылся улыбкой Чеширского кота на портрете президента позади замминистра.

Алёна улыбнулась в ответ. “А Антон ничего так! Солидный мужик. Серьезный. Это плюс, – подумала она, оценивая кандидата. – Имя как у Чехова. Это тоже плюс. Не красавчик. Это минус. Хотя, довольно приятный. Это плюс. И жирные плюсы – его профессия и должность. Мы с ним будем на одной волне”.

– Да, Антон. Как вы сказали спектакль называется?

– Восьмое марта. С Васильевой, – оживился Антон Александрович.

– Люблю Васильеву. С удовольствием с вами схожу на этот спектакль.

Антон заехал за ней на аудио последней модели. Это был минус. Алёна не любила, когда слуги народные кичились своим богатством. Пока они ехали, замминистру позвонил его сын. Он пояснил, что уже год как развёлся, а двенадцатилетний сын живет с ним. Разведен – это плюс. Но сын живёт с ним – это минус. В машине у них возник спор о том, по какой программе стоит обучать дошколят.

– Алёна, вы же опытный педагог. Зачем вам эти "новаторские" программы? Есть проверенная годами и рекомендованная министерством единственная правильная программа дошкольного воспитания, – не унимался замминистра.

– Вы имеете в виду эту "инновационную" программу, по которой ещё я училась в детском саду? От того, что она прошла новую редакцию, интереснее и полезнее, увы, не стала.

– А ваша программа “Золотой ключик”, ну, что она предлагает? Это же полный бред. Как можно собрать детей разных возрастов в одной группе? Совершенно нецелесообразно. А эта ещё… парная педагогика? Цирк какой— то.

– Это цирк, который понравится детям. В этот мой цирк дети будут с удовольствием ходить. И еще с удовольствием играть в сказку. Они не будут чувствовать себя брошенными собственными родителями. Наоборот, будут проситься скорее вернуться из дома в мой детский сад.

– Алёна, вы не сможете заменить детям родной дом, – он снисходительно улыбнулся. – Когда у вас будут свои дети, вы сами это поймёте.

Алёну аж передернуло от этой фразы. Она скептически подняла бровь: "Ой, зря это он ляпнул. Жирный огромный минус ему в резюме”.

В театре их встретила директор и пригласила к себе на чай. Они прошли в комнату, где за огромным столом со всевозможными плюшками, сырами, орехами сидели другие чиновники из городской администрации. Алёне стало как-то неловко. Хорошо, что длилось это недолго. В зале во время спектакля она сидела рядом с мужчиной как на иголках. Искоса рассматривала кандидата и поняла, что он совершенно ей не нравится. Несмотря на все его плюсы. Ей не нравились его руки с короткими пальцами, его живот вместо пресса, его голос. Короче, нет. Не проходит этот кандидат. Даже огромный букет роз, который Антон подарил ей, не сгладил впечатление.