Красный жемчуг

– А если Матвеева прикончили именно из-за нашей авантюры с тачками? – предположил Клавдий.

– Не исключено.

– Маша написала в сообщении – на ее глазах случилось ужасное.

– Человека на путях задавило! – Макар заволновался. – Она Матвеева не толкала под поезд. Она кричала о своей невиновности полицейским. Помнишь, машинист бубнил: увидел издали в свете фонаря фигуру… И он вроде затруднился сначала определить, кто возник перед ним во тьме. Но потом сказал – женщина, блондинка, она махала ему.

– Маша, увидев Матвеева…

– Лежавшего на путях, – Макар особо выделил голосом первое слово.

– …пыталась остановить тепловоз, – закончил Клавдий.

– Машинист еще вспомнил: женщина бросилась под колеса, – Макар старался ничего не упустить. – Ему померещился суицид, но Маша, видимо, пыталась в последний миг вытащить незнакомца с полотна. Когда она махала машинисту, она находилась еще на удалении от путей. Заметила в свете фонаря тело на рельсах и приближающийся тепловоз, свет его огней в ночи. Не сразу бросилась оттаскивать Матвеева. Сначала попыталась привлечь внимание машиниста, чтобы он остановился. А когда не удалось, кинулась спасать жертву.

– Логично, – согласился Клавдий. – В этом вся она, Маша. Доброе смелое сердце. И был в тупике еще некто третий.

– Свидетель, для нас пока инкогнито. Я предположил, вдруг он и есть убийца? Подполковник Лейкин в почти генеральской фуражке усомнился, – Макар усмехнулся криво.

– Тогда еще имелся четвертый. – Клавдий глянул на друга. – Если брать за версию добросовестность свидетеля, обознавшегося в темноте. Четвертый – убийца Матвеева.

– Маша – женщина крупная, большая, сильная. – Макар вздохнул: – Оделась она, сбегая от нас, в почти мужскую парку и спортивные брюки. На голове капюшон от дождя. Свидетель мог видеть два разных события… с неизвестным нам четвертым и с Машей у тепловоза и объединить их в одно целое. Или просто из злобы оговорить ее, донести…

– Я узнаю, кто очевидец, – грозно пообещал Клавдий.

– Нет, Клава. Про свидетеля для нас все узнает Машин адвокат. – Макар достал мобильный. – Я попрошу Лейбермана взять на себя роль Машиного защитника на следствии.

– Она имеет право на адвоката с момента фактического задержания, – кивнул Клавдий. – Но Лейберман же цивилист…[5]

– Вениамин – умница, он нас выручит.

Вениамин Лейберман являлся племянником давнего семейного адвоката семьи Псалтырниковых, скоропостижно скончавшегося. Клавдий в душе сохранил огромную благодарность покойному старику-адвокату за активную помощь с Сашхеном, когда малыша отбирали у лишенной в тюрьме родительских прав бывшей жены Макара Меланьи, а Макар оказался заперт в рехабе. Вениамин считался младшим партнером дяди в их частной юридической фирме, но занимался, по сведениям Клавдия, гражданскими и арбитражными делами, вопросами бизнеса, наследства и предпринимательства. После смерти дяди он возглавил адвокатскую фирму. Лично они с Клавдием никогда не пересекались.

– Ты собираешься ему звонить прямо сейчас? В такую рань? – изумился Клавдий.

– Ситуация не терпит промедления. Маше нужен дельный адвокат. – Макар быстро набирал текст в мобильном. – Вениамин – фанатичный геймер. Дзига – его геймерский никнейм. Он, когда не забирает домой своих чад от обеих бывших, ночи напролет торчит за компом. И сейчас наверняка погряз в Mortal Kombat. Звонить ему – пустой номер, я ему напишу. Вынырнет из гейма, прочтет. И утром навестит нас перед визитом в полицию.

– Макар, знаешь…

– Что? – Макар закончил писать сообщение и отослал.

– Я сейчас домой не вернусь. Я должен что-то сделать для Маши сам. Немедленно. Моя вина и…

– Скандал в ИВС задумал, да? – Макар смотрел на друга. – Словно в «Золушке» нашей: «Одним ударом наповал сразил я великана… Сам единорог на строгом поле чести со мною справиться не мог и пал со свитой вместе»[6]

Примечания