Приключения в стране Азарус. Сказка

– Где? – хором спросили девчонки.

– Маготро?нт – это маготро?нные сети, которые объединяют всё информационное пространство, – пояснил Бартоша.

– Понятно. Вроде нашего Интернета, – сказала Ляля Тю.

Однако в Маготронт не было доступа. Илигде сказал, что сбой в компьютерных сетях произошёл рано утром.

– А твоих родителей вызвали на комбинат, потому что там авария? – спросил Бартоша.

Илигде кивнул и снова уставился на монитор.

Дети вышли из дома. Но Бартоша направился не к автолёту, а к человеку, идущему по дороге. Одежда на нём была какая-то старомодная. Длинная рубаха-косоворотка, серые брюки, обвитые до колен верёвочками. На голове – соломенная шляпа. А на ногах – нелепые туфли. Такие Ляля Эн видела в книжке. Мама рассказала, что эту обувь люди носили давным-давно, и называлась она… как-то похоже на слово «лапша».

Бартоша крикнул:

– Подожди, Йохомо?л!

Человек в соломенной шляпе ответил:

– У меня нет времени на разговоры! Я очень занят!

– А куда ты идёшь?

– Искать себя!

Девочки изумлённо переглянулись. Как это можно искать себя?

А странный человек (забыв, что у него нет времени на разговоры) стал жаловаться:

– У меня творческий кризис! Никакого вдохновения. Чувствую себя, как выжатый лимон. Не хочу небо коптить, пойду лучше странствовать, мерить версты.

– Почему ты пешком, а не на автолёте? – спросил Бартоша.

Йохомол саркастически ухмыльнулся:

– Где ты видел странствующих поэтов на автолёте?

– Я вообще не видел странствующих поэтов, – сказал Бартоша. И попросил: – Погоди минутку. Скажи нам алфавит. Ты ведь помнишь его?

– Конечно, я же сам его сочинил! Старый алфавит был неинтересный, поэтому я даже не учил его, а придумал новый – поэтический.

– Нам не нужен твой поэтический алфавит! Нам нужен старый, обыкновенный! – с досадой воскликнул Бартоша.

Странствующий поэт обиделся:

– Нечего устраивать бурю в стакане воды! Какая муха тебя укусила? И что вы все на меня кидаетесь? Зюкма опять свинью подложил: трезвонит повсюду, что я звёзд с неба не хватаю. Сплетник!

Ляля Эн представила, как Зюкма несётся по небу на автолёте и тащит за собой на краюше свинью, чтобы сбросить её на поэта, который прыгает на вершине холма, пытаясь достать с неба звёзды. Это было так смешно, что она хихикнула.

– Над чем ты смеёшься, девочка? – сердито спросил Йохомол.

– Ни над чем, – испуганно пробормотала Ляля Эн, прячась за подругу.

А Ляля Тю, чтобы умилостивить разозлившегося поэта, робко попросила:

– Почитайте нам свои стихи.

Йохомол расцвёл и, кажется, даже забыл про творческий кризис.

– Я прочту вам главу из моей лучшей поэмы! – воскликнул он и закатил глаза к небу.

Бартоша торопливо зашагал к автолёту. Девочки подумали: это же невежливо. Но когда Йохомол начал декламировать стихи, стало ясно, почему Бартоша убежал. Поэт, который до стихов говорил нормальным тоном, теперь так громко кричал и завывал, что стоять рядом с ним было невмоготу. И девчонки стали пятиться от него. А потом со всех ног бросились к автолёту. Он уже взлетел, а Йохомол продолжал декламировать стихи. Кажется, он не заметил, что дети убежали.

– Почему он так странно говорит? – спросила Ляля Эн.

Бартоша ответил:

– Йохомол обожает фразеологизмы. Это выражения такие, где слова по отдельности значат одно, а все вместе – совсем другое.

– А что такое вёрсты? – спросила Ляля Тю. – Он говорил, что будет их мерить.

– Верста? – это расстояние с километр. А мерить вёрсты – это фразеологизм – значит, далеко ходить.

– А ваш химивол Зюкма ещё и свиней разводит?

– Нет. С чего ты взяла?

– Ну, этот же поэт говорил, что Зюкма подложил ему свинью.

– И это фразеологизм. Такое выражение нельзя понимать буквально. Подложить свинью – значит сделать кому-нибудь пакость.

– А вы заметили, какие у него смешные туфли? – спросила Ляля Эн.

– Это лапти, – уточнил Бартоша. – Когда-то в древности их люди носили. Из древесной коры нарезали полоски и плели такие лапти. Сейчас их уже не носят. Но Йохомол любит оригинальничать – носить старинную одежду и обувь. А вообще-то, лапти – уже устаревшее слово. Так же, как вёрсты.

– А разве слова стареют? – удивилась Ляля Эн.

– Конечно. Одни устаревают. И, наоборот, появляются новые – неологи?змы.

– Я знаю! – воскликнула Ляля Тю. – Мне мама рассказывала. Когда люди полетели в космос, появилось много таких новых слов: космонавт, космодром, луноход. Потом к ним привыкли, и они превратились в обычные слова.

– Этих слов я не знаю, – сказал Бартоша. – А вы слышали такой неологизм – космоза?мок?

– Нет! А что это?

Бартоша кивком показал на цепь гор вдалеке. На вершине одной из них был старинный замок, а к нему примыкал стоящий на горе огромный белый купол.

– Это и есть космоза?мок, – пояснил мальчик. И предложил: – Летим туда!