Босс под запретом

Лиза смотрела на равнодушное лицо шефа и не могла понять, о чём он думал. Наверное, как обычно, злился. Но внезапно его брови застремились друг к другу, хмурился Варганов с каждой секундой всё сильнее.

Неужели она так напортачила с цифрами?

Ведь именно в её пресловутый полуночный отчёт он сейчас и смотрел.

Босс нажал кнопку на телефоне, что-то там прорявкал, отсылая личного помощника в архив соседнего здания со сверхважным поручением, а потом, наконец, понял взгляд, чтобы перевести всё своё внимание на терпеливо ожидающую своей очереди Лизу.

Она знала, что шефа лучше не перебивать. И дело даже не в прошлой ночи, а вообще – так было принято в их фирме.

– Ну, и чем это ты занималась сегодня, Антонова?

– В смысле? – напряглась Лиза, потому что шеф начал не с того, чего она ожидала.

– Решила полюбезничать с нашим младшим?

Лиза почувствовала, как не озвученное продолжение «после меня» буквально повисло в воздухе.

Она глубоко вдохнула, мгновенно столбенея от возмущения, но, слава богу, это быстро прошло и дар речи вернулся практически сразу.

– С каких это пор, Кирилл Максимович, простая вежливость расценивается как что-то неподобающее?

– С каких это пор, Елизавета Андреевна, вы заимели привычку обмениваться шутками в коридоре?

Брови Лизы на секунду удивлённо подпрыгнули, и давно ли он знает её отчество? Неужели просматривал личное дело? О, она могла представить, как он запрашивает данные из отдела кадров на неё. Только когда успел? Ведь только что пришёл на работу. Может, он этим ночью занимался? После того как они прямо тут… на столе…

Лиза быстренько перекрыла поток воспоминаний.

– Может быть, вам тоже стоит… – она специально не договорила, пусть сам додумывает.

Но Варганов был прямолинеен, как дуршлаг.

– Что стоит?

– Быть полюбезнее. Вы же не хотите, чтобы уровень кортизола в вашем организме подскочил?

Варганов точно знал, что у него сейчас подскочит от слов этой наглой сексуальной стервы, и речь шла точно не про кортизол.

И в какой жизни он думал, что она скромница? И суток не прошло, а Антонова порушила все его представления о себе. От этого она не стала менее привлекательной, нет. Напротив, все его ожидания, что влечение пройдёт, рассыпались в прах.

С этими мыслями он и встал из-за стола, и подошёл к ней, чтобы схватить за талию и притянуть к себе, попутно другой рукой зарываясь в её мягкие шёлковые волосы на затылке.

Он абсолютно не щадил её причёску.

Только бы она замолчала. Только бы из этого наглого привлекательного ротика перестали вылетать злобные словечки в его адрес. Надо же как-то помочь ей заткнуться.

Какие-то заколки упали на пол, пока он мял пальцами нежные локоны, а своим ртом набросился на её рот.

Чёрт! Это было божественно.

«Они ведь так вчера и не поцеловались, – промелькнуло в голове у Кирилла. – Были слишком заняты всем остальным».

Его член, который ни на секунду не отпускало напряжение, упирался ей в живот. Кирилл сжал Лизу ещё сильнее и толкнул к стене, чтобы она никуда не дёрнулась.

Оторвавшись от её губ на секунду, он поймал её злой взгляд. Как это Лиза могла целовать его с такой страстью и в то же время с такой ненависть смотреть на него. Что ж… сейчас он ей покажет, что злиться в этом кабинете имеет право только он.

Его рука без колебания задрала ей платье и отодвинула трусики в сторону. Боже… она уже была вся мокрая и готовая. Кирилл поднял ногу Лизы себе на талию, не встречая никаких возражений.

Быстро расстегнул ремень, пояс и ширинку, высвобождая свой готовый к работе член, и одним мощным толчком вошёл в неё. А затем принялся резко и жёстко двигаться, буквально впечатывая Лизу в стену.

Ему надо, чтобы она застонала. Почему, чёрт её дери, она молчит? Недостаточно хорошо?

Рывок. Ещё один. Прикусить шею… мочку уха.

Вздох. Стон. Рай.

Варганова вообще не волновало, что кто-то может войти к нему в приёмную, что секретарь вернётся из архива с запрошенными документами, что зазвонит грёбанный мобильник или все телефоны разом. Ему просто нужно было выкинуть Лизу из своей головы.

И пока он не понимал, как это сделать. Но ему очень хотелось, чтобы в его мыслях и штанах воцарился мир. И прежнее спокойствие.

– Нет! – кричала она, лишь крепче обхватывая его ногой.

– Да! – простонал Варганов, зарываясь лицом в её растрёпанные волосы, потому что совершенно внезапно кончил в неё, лишь сильнее сжимая бёдра руками и ничего не видя перед собой. Всё застилал туман.

Однако и он быстро развеялся. Они отстранились друг от друга, чтобы поправить одежду с таким видом, будто ничего особенного не произошло.

Хотя оба пребывали в шоке друг от друга и от самих себя.

– Это и было ваше вчерашнее неоконченное дело? – с вызовом кинула ему Лиза.

Кирилл метнул в неё таким взглядом… Лиза могла поклясться, что им можно было прожечь дыру в стене, но она его выдержала.

– Зайди в… туда, – махнул он в сторону секретарской приёмной, где была отдельная уборная. – Поправь одежду… там… приведи себя в порядок. – Он сделал паузу, чувствуя, что путается в словах, что было ему вовсе несвойственно. – Нельзя чтобы кто-нибудь видел тебя такой.

С этими словами он вышел из кабинета первым.

А Лиза прижалась к стене, ощущая огромное желание съехать по ней вниз.

Ну, и что это, чёрт возьми, было? Опять?

* * *

Лиза медленно приблизилась к зеркалу в ванной. По ней словно асфальтовый каток проехался. Да и спина, которую так неаккуратно впечатывали в стену, слегка потягивала. Рука Лизы сама собой метнулась к причёске, превратившейся в какое-то разворошённое гнездо. Светлые локоны находились в диком беспределе, аккуратная укладка улетела к чертям собачьим. Что ж… надо бы постараться как-то это пригладить и проходить с художественным беспорядком до вечера.

Она вспомнила, что практически все её заколки остались на полу кабинета шефа. Вероятно, Варганову нравились распущенные волосы. Что ж… стоило это учесть. Что? Лиза покачала головой, прогоняя наваждение. Но тут же полезли воспоминания, как его руки сгребали её волосы и гладили затылок, следом по телу прошла дрожь. Нет-нет. Не надо ничего учитывать. Это был второй и последний раз.

Лиза выдохнула и включила кран, подставляя ладони под струю воды.

– Второй и последний, – ещё раз вслух повторила она.