Босс с секретом

Читаю по его взгляду, что он смущён. Это выражение досады играет на моих чувствах, будто я уже готова пойти на попятную. Часть меня сожалеет, хочет притянуть его обратно, но вместо этого я взрываюсь.

– Значит, это твой обычный метод? Напоить и поиметь? – выплёвываю я. – Возьми свою ассистентку, отведи в бар, накачай алкоголем и… вперёд?

Смотрю, как его лицо медленно каменеет.

– Нет, Ника, это не так! – возмущается он.

– Серьёзно? Потому что то, что я о тебе слышала… – я задумчиво покусываю губу, а затем повышаю голос. – О, да, ЭТО именно ТО, что я о тебе и слышала.

– Мне плевать, что ты там про меня слышала! – выкрикивает Варганов также гневно, как и я. – Ты совсем меня не знаешь! Ты ничего про меня не знаешь!

Мы сверлим друг друга взглядами, а я не понимаю, как такой чудесный вечер пришёл к этому дурацкому завершению. Стоим и кричим друг на друга. А ещё я дрожу и очень хочу спрятаться за дверью своей квартиры.

– Тебе лучше уйти, – прохладно произношу я.

– Да, точно, – бормочет он, отворачиваясь, и уходит, больше ничего не говоря.

Глава 5

Паша

Эта долбанная автосигнализация будит меня на самом интересном месте. Она воет всё громче и громче, и образ Ники из моего сна становится с каждой секундой призрачнее.

Чёрт, а так всё прекрасно развивалось: мы как раз были посреди моего кабинета на рабочем столе. Бумаги сброшены к чёрту под ноги, клавиатура отодвинута в сторону, мышь улетела в неизвестном направлении. Ника из моих фантазий как раз обхватила меня ногами за талию, а её пальчики расстёгивали пуговицы на моей рубашке, пока я подбирался к манящему алому рту. Такому сладкому и сочному.

А теперь… приходится возвращаться в реальное серое утро с нереальным стояком.

Хотя, если бы не вопли сигналки, я б спустил во сне, как какой-то зелёный подросток.

С разочарованным вздохом открываю глаза. Вопли, наконец, прерываются, и всё, что я слышу – обычные звуки улицы ранним утром. Окно нараспашку, и свежий ветер гуляет по спальне.

Лежу, пялюсь в потолок и приказываю себе успокоиться. Член категорически с этим не согласен, но, в конце концов, мы договариваемся.

Ника из сна машет мне ручкой и растворяется в небытие. Потому что… потому что в реальности всё намного кошмарнее, чем я могу себе представить.

Мозг быстро заполняется картинками вечера накануне, они будто грёбанная автопрезентация на экране компьютера шлёпаются одна поверх другой.

В висках стучит – второй день пьянки моя бедная голова не выдерживает; плюс я опять намешал всего, чего только можно намешать. Ещё и эти проклятые бабские коктейли. Не зря я их всегда избегал. А подшучивающей надо мной Нике не смог отказать.

Ника…

Не понимаю, как докатился до такой жизни. Что вообще это было? В одну минуту мы стоим и болтаем, а в другую – мой рот пытается поглотить её губы.

Сочные, нежные, податливые… Она же ответила, она откликалась, я всё чувствовал.

А какая у неё текстура кожи: бархатная. Шея пахнет просто потрясающе – это её природный аромат и лёгкие духи.

Вот блин… член снова оживает.

Остаётся вспомнить, как Ника меня отталкивает, и это работает. Чувствую себя полным ничтожеством. Я не какой-то там босс-который-юбки-не-пропустит. Секса в моей жизни достаточно, и я не стремлюсь трахать всё, что движется. Но… к Нике меня тянет, как магнитом.

Блин, Кирилл также себя чувствовал, когда у них с Лизой завертелось?

Хотя… как я могу сравнивать себя и брата? Там теперь всё серьёзно, мать очарована Лизой и уже о внуках мечтает.

Но к Нике меня влечёт… Влечёт же? По крайней мере, я так считал. Весь вчерашний вечер я ловил её взгляды на себе, а когда застукал Нику за чересчур пристальным разглядыванием, она так очаровательно покраснела, что мне захотелось её обнять и попробовать на вкус этот розовый оттенок, ползущий со щек по шее и груди. Нас же тянуло друг к другу, мне ведь это не привиделось?

Помимо прочего я помню, что она мне сказала, как рассердилась, как оттолкнула. Это естественно, такая нежная и порядочная девушка, как Ника, должна держаться подальше от офисного негодяя вроде меня. Она ведь дала понять, кем меня считает на самом деле. Своим боссом, упрямым холостяком, неисправимым бабником. И ведь она права… Я и есть сын владельца, холостяк и бабник. И вчера мне действительно хотелось её трахнуть. Одними поцелуями в шею дело бы не ограничилось. А утром мы бы встретились на работе, а там… Неловкость… неудобство… ожидания… Продолжения бы всё равно не было. Её бы ждало сплошное разочарование, а меня – ненужные женские претензии. Потому что с такой девушкой, как Ника, сделать вид, что ничего особенного не случилось – не получится.

Думая, что хватит уже заниматься самоанализом, я встаю с кровати и потягиваюсь. Видимо, всю ночь продрых в одной позе, мышцы жаждут разминки. Надо в зал заглянуть, а то всю прошлую неделю было некогда.

Взгляд скользит к часам на стене. Спасибо орущей сигналке. Хоть не проспал.

Пока привожу себя в порядок и завтракаю, не могу отделаться от чувства вины. Мысли так и крутятся, не переставая, вокруг моей ассистентки. Ника только переехала в Нижний, как и я. Но у неё здесь никого нет. А я, вместо того чтобы стать ей другом или просто вежливым и понимающим начальником, попытался воспользоваться её доверием. Вероятно, я заслуживаю все не особо лестные слова, которые она выдала в мой адрес.

К моменту выхода из дома осознаю, что всё предельно просто: она мой ассистент, а значит – не та женщина, которую я могу трахнуть и забыть о ней. Вот об этом мне стоит вспоминать каждый раз, когда член захочет со мной поспорить.

Тогда почему её аромат, волосы и бездонные глаза – всё, о чём я могу сейчас думать?

Ника

Я закрываю дверь старой родительской квартиры, выхожу из подъезда и замедляю шаг, потому что взгляд утыкается в высокий мужской силуэт, стоящий в тени сиреневого куста.

– Ты сбежала! – обвиняет меня его грубый голос.

Конечно, я сбежала. После того, что произошло между нами, разве могла я оставаться рядом с ним? Я не была ни сильной, ни храброй, ни отчаянной.

– Я с тобой разговариваю! Посмотри на меня! – он злится, выходит под тусклый свет фонаря, хватает меня за плечо и дёргает на себя, потому что у меня нет желания даже просто смотреть на него. От его касания я вздрагиваю.

– А чего ты ждал, Денис? – голос у меня совсем жалкий, притихший.

Он, словно гора, возвышается надо мной, и тихо нагнетает гнев, как огромный вулкан перед извержением.

– Я ожидал, что моя жена будет меня слушаться! – рычит он, и я забываю, что не видела его почти год. Один яростный выпад в мою сторону, и все усилия по работе над собой, которые я проделала, летят к чертовой матери. – Я не думал, что ты сбежишь!

Кажется, я сейчас начну плакать, приходится стиснуть зубы, чтобы не впасть в истерические рыдания. Я напугана, очень напугана.

Словно мантру я повторяю про себя: «Ты ничего ему не должна. Тут нет твоей вины».

Денис смотрит на меня, а я ёжусь и хочу стать невидимой. Судя по тому, что он пошатывается, а ещё по его расширенным зрачкам, из-за которых глаза кажутся чёрными, – он пил и, видимо, немало. Его некогда густые тёмные волосы подстрижены почти под ноль, под глазами тени, удивительно, что когда-то я считала его красивым, а теперь единственное чувство, которое он во мне вызывает – страх!

– Ты сбежала, а я как дурак…

– Хватит! – не знаю, где я нахожу силы на этот протест. – Сегодня похороны моей матери, Денис. Оставь меня в покое!

Он потрясённо смотрит на меня, будто бы не ожидал, что я посмею противостоять ему.

– Ты моя жена, и я у меня есть право с тобой разговаривать.