Бабочка на ладони

«Как это – „не лезет“? Ой, и правда. Девушка! Принесите моей подруге вон то платье! А этот костюм, пожалуй, теперь я померю… Интере-есно, а на мне почему-то застегнулось. И рукава нормальные! Как влитое… Марта, мне идет? Ну вот, теперь придется купить… А как тебе платье? Обдерни… Все равно коротко? И талия сразу под грудью? Ну-ка, дай мне… Дивное же платьишко, как оно могло тебе не подойти?!»

В результате они выходили из торгового центра: Марта – с пустыми руками, а Нина (Оля, Катя, Раиса Петровна) – вся обвешанная пакетами и свертками. «Нет, Марта, я с тобой больше по магазинам не пойду. Одно разоренье!»

– Саныч! – по коридору семенил кадровик. Марта вздрогнула и очнулась. – Я уже слышал про медведя… Идем на пункт охраны, там записи с видеокамер. Лямперт рвет и мечет, говорит, это не просто кража, это далеко идущая акция… даже не акция, а самая настоящая провокация!

– Да ну? – побледнел завхоз. В первый раз за день он выразил свои истинные чувства. – Лямперт уже знает? Ой, беда… Волкова, стой здесь, я на пункт охраны… Блин, завтра же праздники, я на приусадебный участок хотел ехать…

– Обломись! Анна Марковна без тебя уедет, а ты будешь тут носом рыть, пока пропажу не найдешь.

Они убежали по коридору – полный низенький кадровик и жилистый, тоже невысокий Сан Саныч, который издалека напоминал цыганенка благодаря своим курчавым, черным, без единой сединки, волосам.

Марта посмотрела им вслед. И осталась стоять на месте. Она привыкла, что завхоза надо слушаться беспрекословно и буквально. Так проще.

В нескольких шагах от ее поста располагалась стремянка. И на ступеньке, на уровне Мартиных глаз – чьи-то ноги в рабочих ботинках, зеленые штаны… Марта подняла голову (надо же, иногда все-таки приходится задирать голову!) и увидела электрика. Новенького – как раз недавно наняли в их отдел, за неделю до ноябрьских.

Электрик вешал под потолком светодиодную гирлянду (ноябрьские же!). «Неправильно вешает, – машинально подумала Марта. – И не здесь бы эту гирлянду, а чуть дальше и ниже… Впрочем, плевать».

Вероятно, почувствовав ее взгляд, мужчина повернулся.

Довольно молодой, с хвостиком из светлых волос, стянутых сзади резинкой. Губошлепистый. С безмятежным, глуповатым лицом. Взгляд светлых глаз – нахальный и ласковый. Типичный работяга. Из тех, у которых вечные перекуры и которые ни одну юбку мимо не пропустят…

– Красавица! – сказал электрик и дружелюбно подмигнул Марте.

Марта опешила. Нет, ее смутило вовсе не нахальство работяги. А то, что он к ней… как это? Кадрился?

Марта не привыкла, чтобы к ней кадрились. Сколько она себя помнила, к ней никто и никогда не кадрился, даже в ее лучшие годы. Кроме, разумеется, пьяных и каких-то неадекватных личностей – вроде Стаси, вернее, мужского варианта Стаси…

– Мужчина, вы чего? – хриплым басом мрачно прогудела Марта.

– О-о-о, какой голос! Вы не поете случайно? – все с тем же вежливым, дружелюбным нахальством спросил электрик.

Марта знала свои недостатки. Она с детства привыкла молчать. Дразнили! А когда все-таки приходилось открывать рот, старалась изменить тембр голоса. Иначе все головы дружно поворачивались в ее сторону, глаза широко открывались. В двенадцать лет Марта жестоко простудилась, и со связками произошла вот такая беда.

– Нет… – буркнула Марта. Электрик – прохвост. Думал, напал на легкую добычу. Думал – вот сейчас он сделает пару комплиментов, а эта дылда с перевязанным снопом волос на спине и голосом Луи Армстронга растает… Как бы не так. У Марты никаких иллюзий на свой счет не было.

В отвисшем кармане свитера задергался телефон.

– Волкова! Марта Витальевна!

– Да, Сан Саныч?

– Чего делаешь? – нервно спросил завхоз.

– Вас жду.

– А чего меня ждать? Ох, ты прям это… человек с альтернативным складом ума! Я для чего тебя просил куртку-то взять?.. Обойди все вокруг. Исследуй периметр! Может, и правда какой дурак мишку передвинул… Потом доложишь. Поняла?

– Да, Сан Саныч. А заявку на лампочки после ноябрьских составить?

Завхоз произнес в ответ нечто неразборчивое и нажал на кнопку «отбой».

Марта развернулась и затопала к выходу. Несколько секунд после того она еще хранила в памяти лицо электрика. Он был довольно симпатичный. Что-то такое, мужское… Ясное дело, обманет, но зато какие ласковые глаза! Как у теленка. До идиотизма ласковые…

Марта вышла в просторный, блистающий мрамором парадный холл. Запихнула себя в вертящиеся тяжелые двери. Охранник в стеклянной будке проводил ее неприязненным взглядом. Рядовым сотрудникам полагалось ходить через служебный вход…

Марта спустилась по ступеням, дотопала до ворот. Оглянулась назад, на родную контору – это было огромное современное здание с выложенной золотыми буквами надписью «Росагронадзор» на полукруглом фасаде.

Перед зданием – идеально выстриженный газон с фонарями. Никакого намека на пропавшую скульптуру.

Марта методично затопала вдоль железного забора. Стоянка для посетителей. Все чисто и аккуратно. Служебный вход. Ни намека. Марта обогнула здание. Вот и он, задний двор. И правда, медведя нет.

Марта подошла ближе, исследовала место преступления. Примятая земля, никаких следов… Рядом курят три сотрудника в офисных пиджаках – чины среднего класса. Презрительно покосились на Марту, ничего не сказали.

Марта затопала дальше.

– Нет, ты это чучело видел? – услышала она приглушенный смех за спиной. – Вот корова. Из баскетболисток наверняка!

– Тихий ужас. Танк в юбке…

– Какой тихий! Вы бы ее голос слышали, ребята… Лошадь кавалерийская!

«И чего шептаться? – подумала Марта. – Лицемеры. Могли бы мне это в лицо сказать… И отчего все люди такие лицемеры? Говорят одно, а думают другое. Противно же…»

Марта сделала пару кругов вокруг учреждения. Затем вышла наружу и сделала еще круг по улице. Под конец даже замерзла, хотя стояла безветренная, сухая погода. Как-никак уже начало ноября!

Медленно темнело. Марта вспомнила, что так и не обедала сегодня.

Задергался телефон.

– Алло.

– Что? – взвинченный голос завхоза.

– Ничего.

– Везде была?

– Да.

– А на стоянке смотрела?

– Смотрела.

– Хорошо смотрела?

– Хорошо.

– На пленках – тоже ничего. Ох, вот беда… – заныл Сан Саныч. – Что же делать?